– О Сэм! – в отчаянии прошептала Энджи.
– Я согласился с тем, что это определение разумно. И продолжаю так считать.
Он опустил голову и оглядел лица своих собеседников, встретив их пристальные взгляды.
– Если я сам не смогу оплатить операцию Дейзи, значит, я заслуживаю того, чтобы потерять моих дочерей. Они достойны кого-то лучше меня.
– Сэм, – сказала Молли после минутной паузы, – ты мешок с конским навозом.
На мгновение его напряженное лицо смягчилось, и на нем появилась мимолетная улыбка.
– Возможно, ты права. Но если бы я собирался одолжить деньги на операцию Дейзи, я сделал бы это еще в минувшем октябре. И избавил бы ее от еще одного года страданий и унижений.
– Черт тебя возьми, Сэм.
Энджи, белая как полотно и дрожащая от гнева, вскочила на ноги.
– Я согласна с Молли, – выпалила она. – Кончится тем, что ты бросишь двух маленьких девочек, которые в тебе нуждаются. И почему? Потому что у тебя какое-то странное представление о духе закона! Это звучит благородно, слов нет! Но это не может быть причиной! Речь идет о гордости. Для тебя твоя гордость важнее судьбы дочерей!
Разгневанный, Сэм вскочил на ноги:
– Прекрати сейчас же! Ты заходишь слишком далеко, Энджи.
– Ты пытаешься что-то доказать самому себе, что не имеет никакого значения ни для кого, кроме тебя! И что больнее всего – это именно то, из-за чего ты не вернулся в Чикаго за мной. Ты уехал и даже не оглянулся.
– Я оглядывался раз сто, но тебя там не было.
– Задесять лет ты ни разу не приехал. Потому что ничего не изменилось, Сэм. Ты помнил, как мой отец сказал, что тебе не видать успеха, и ты ему поверил! Ты ни разу не спросил, поверила ли ему я! Ты просто ушел! А теперь ты можешь уйти от своих дочерей по той же глупой причине! Потому что ты недостаточно успешно вел дела и не можешь оплатить каждое пенни, которое полагается за операцию доктору. Ты считаешь, что не заслуживаешь своих дочерей. Как не заслужил жены. – Ее душили слезы. – Но это безумная чертова логика! Молли повернулась к Кену:
– Пойдем-ка прогуляемся. – Кен изумленно заморгал:
– Но уже за полночь. Кроме того, это ведь наш дом. Если им нужно уединение, они могут вернуться к себе.
– Мы разбудим девочек, – огрызнулась Энджи.
– Оставайтесь здесь, – сказал Сэм Молли и Кену. Он не отрывал гневного взгляда от пылающего лица Энджи. – Мы закончили разговор.
Дрожа от негодования, Энджи пыталась разгадать, что таит его непроницаемое лицо. Потом она отряхнула ладони от воображаемой пыли.
– Да. Мы закончили.
Подобрав юбки, она прошла через кухню Молли и вышла, хлопнув дверью.
Если он готов оплатить свою дурацкую гордость судьбой девочек, она никогда не простит его. Никогда!
Гнев, отчаяние и бессилие в ту ночь не давали ей уснуть. Наконец перед рассветом она перестала мысленно оспаривать решение Сэма и, несмотря на утомление, попыталась поставить себя на его место. Какая-то ее часть понимала его и даже испытывала восхищение им, но она не могла согласиться с его решением. Однако одно было совершенно ясно. С ее мнением он не был намерен считаться.
Сэм предпочел пропустить завтрак, чтобы ему и Энджи не пришлось разыгрывать перед девочками сцену полного мира и благополучия. Разбирая помост для музыкантов, он размышлял о том, что они наговорили друг другу прошлой ночью.
Снова Энджи отказалась поддержать его. Она предпочла уйти, вместо того чтобы быть рядом с ним и поверить, что он поступает правильно. И это мучило его больше всего.
Через некоторое время он осознал, что кто-то трудится рядом с ним. Выпрямившись, Сэм сдвинул шляпу назад и заметил, что солнце уже появилось над пиками гор и осветило улицу.
– Предполагалось, что почетный гость не должен убирать, – сказал Сэм Кену. Его грудь еще сжимал гнев, и он держал плечи прямо и неподвижно. – Прежде чем ты что-нибудь скажешь, я заверяю тебя, что не хочу твоих денег.
Кен размахнулся своим молотком и, ударив по двум доскам, отделил их друг от друга. Потом бросил в общую кучу.
– Ты должен дать женщине возможность верить во что-нибудь, Сэм.
– Черт возьми, Кен! Прекрати это. – Он с яростью обрушил молоток на следующие две доски, стараясь разделить их.
Почему ты не сказал ей, как собираешься выкрутиться? – Так или иначе он решил добиться ответа от Сэма.
– У меня есть свои причины.
– Но они недостаточно убедительны. Она встревожена и напугана.
Кен бросил еще две доски в кучу.
– Самое главное, что она на твоей стороне. Если ты этого не видишь, ты слепец, да еще болван в придачу.
Вопреки собственной воле Сэм вспомнил, как Энджи предлагала ему продать дом и жить в палатке. Она готова была делать все, что угодно, чтобы заработать деньги на операцию Дейзи. В его памяти всплыло, как она осуждала его за то, что он не послал за ней. И не важно, о чем шла речь, все каким-то образом оказывалось связанным с прошлым.
Он с силой взмахнул молотком.
– Она знала, где я. Я всегда сообщал свой адрес. Она могла связаться со мной в любой момент. За все эти десять лет она могла в любую минугу приехать ко мне.
– Но ты был слишком самолюбив, чтобы предложить ей приехать, а она слишком горда, чтобы попросить тебя послать за ней.
Кен выпрямился и вытер лоб рукой.
– Ты ничего не понимаешь в этом.
– Я не понимаю ни твоего, ни ее желания выиграть битву, начатую десять лет назад. Но почему ты думаешь, что она не верит в тебя, если не хочет слепо принять за истину то, что твой план удержать у себя девочек сработает? Она права. Энджи похожа на Молли. Они обе слишком умны, чтобы поверить человеку только потому, что он говорит: «Верь мне». Мы оба женились не на глупышках, Сэм. Если хочешь, чтобы Энджи была на твоей стороне, ты должен научиться доверять ей.
– Черт возьми, Кен! Я доверил ей своих дочерей, деньги, я поверяю ей свои секреты.
– Переломи свою гордость и доверься ей полностью. Она хочет в тебя верить, сынок. Дай ей шанс.
– В его плане, должно быть, есть что-то, что беспокоит его самого, что-то, в чем он не уверен. Вот почему он не говорит тебе, – сказала Молли.
– Он меня испытывает, – устало возразила Энджи. – Наконец-то я поняла это. Он хочет, чтобы я слепо доверяла ему, чтобы не задавала вопросов. Он желает полного и абсолютного доверия. – Эта мысль вызвала ее гнев. – Я не смогла слепо довериться ему десять лет назад, не могу и сегодня.
Молли отпила маленький глоточек кофе.
– Каждый мужчина с сотворения мира хочет, чтобы его женщина доверяла ему, чтобы она смотрела на него с обожанием и ворторгом и, что бы он ни говорил, отвечала: «Да, дорогой».
