Почувствовав наконец боль в занемевших ногах, Песнь Крови встала. Пошатываясь, она сделала пару шагов в сторону своей одежды, поверх которой лежал в ножнах меч.
Сопротивляясь усталости, навалившейся после использования заклинания, Хальд заставила себя подняться. Далось ей это с огромным трудом, и все же она должна была освободить остальных. Держась трясущейся рукой за стену, она размышляла, хватит ли ей сил вылечить Вельгерт или Торфинна, чтобы помочь Песни Крови. Она решила, что нет. Слишком много сил ушло на лечение самой воительницы. Да и раны у них были слишком серьезные. Но, возможно, она может немного подлечить саму Ялну…
Песнь Крови взяла меч, вытащила его из ножен, а заодно и прихватила острый кинжал, висевший на поясе.
Нидхегг продолжал стоять к ней спиной, багровые лучи, исходящие от Черепа, рассыпались ярким блеском вокруг его тела.
Воительница подняла левую руку, сконцентрировала сознание, вызывая Огонь Тьмы.
Король-колдун вскрикнул от боли, когда яркий багровый луч от сжатого кулака женщины ударил ему в спину. Его плоть вспыхнула, точно спичка. Багровое свечение Черепа исчезло в ту же секунду.
Песнь Крови метнула кинжал, вошедший в горящую плоть по самую рукоять. Нидхегг снова закричал, заламывая руку за спину и пытаясь достать кинжал, но не сумел. Воительница бросилась к Черепу, борясь с бессилием. Она с трудом ловила ртом воздух, хриплое дыхание вырывалось из ее груди, и все же ее рука с силой сжимала меч.
Колдун хрипло выкрикнул слова заклинания. Огонь Тьмы потух так же внезапно, как и вспыхнул. Король обернулся к своей противнице. Его наполовину сгнившее лицо представляло собой маску ярости и боли. Не обращая внимания на торчащий из спины кинжал, он готов был дать отпор. Густой смердящий дым поднимался от его тела и все еще тлеющей одежды.
Воительница замерла на месте, Нидхегг перекрывал ей путь к Черепу. Она была поражена тем, что Огонь Тьмы и кинжал не убили мага. Она прекрасно видела, как задвигались губы короля, он явно собирался уничтожить ее очередным заклинанием. Песнь Крови не задумываясь вскинула левую руку и быстро произнесла магические слова, снова вызывая Огонь Тьмы.
Еще до того как Нидхегг закончил бормотать руны, призывая на помощь магию силы, чтобы парализовать воительницу, багровый луч Огня Тьмы устремился к нему. Спасаясь от этой мощи, вместо одного заклинания Нидхегг был вынужден выкрикнуть совсем другие слова, собственным колдовством отведя от себя удар.
Борясь со слабостью, все больше одолевавшей изможденное тело, Песнь Крови бросилась на короля с мечом, стремясь нанести удар прямо в шею.
Воитель неожиданно отпрыгнул назад, на долю мгновения опередив ее, его лицо исказилось от ненависти и слепой ярости.
Скорость, с которой он уклонился от ее мастерского удара, удивила воительницу и напугала одновременно. «Заклинание молодости!» — решила она. Отчаяние смешалось со слабостью, которую вызвали заклинания Огня Тьмы. Все ее тело тряслось от напряжения, ноги предательски подламывались. Она сомневалась, что у нее вообще хватит сил вызвать еще раз Огонь Тьмы и нанести удар Нидхеггу, при этом не потеряв сознания. Но силы короля были восстановлены, он двигался с огромной скоростью, как молодой, здоровый мужчина. Он мог прикончить ее гораздо раньше, чем последние силы покинут ее бренное тело.
Нидхегг снова забормотал слова заклинания, стремясь обездвижить воительницу, и опять ей удалось предотвратить это зло. Она бросилась на него с мечом, нанося смертоносный удар, но он с легкостью ушел из-под него, она снова и снова наносила удары, а он уклонялся от них играючи, кажется, эта забава даже доставляла ему некоторое удовольствие. Ее силы таяли на глазах. Каждый следующий удар был медленнее и слабее, а король двигался все быстрее, точно с каждой секундой становился все моложе и здоровее. Он уже понял, что ему не удастся воспользоваться магией и парализовать Песнь Крови. И тогда он решил воспользоваться другим заклинанием, требовавшим лишь короткого усилия воли.
Он рывком отпрыгнул назад и выкрикнул магические слова.
Песнь Крови замахнулась, занося меч над его головой. И в ту же самую секунду в его руках появился точно такой же меч, как и у нее. Твердой рукой Нидхегг решительно отбил этот смертельный удар.
На какую-то долю секунды воительница была ошарашена быстротой его реакции, и эта задержка едва не стоила ей жизни. Нидхегг двумя руками схватил меч и занес его для удара. Она метнулась в сторону, стараясь уйти из-под удара, но движения ее были слишком медленны. Она едва не закричала от боли, когда меч короля обрушился на нее, пропоров бедро до самой кости.
Едва устояв на ногах, она отбила еще один удар, отступила на шаг, затем еще на два. Сила Нидхегга, казалось, росла по мере того, как слабела Песнь Крови. Воздух наполнился лязгающими звуками ударов стали о сталь. Багровые искры снопами разлетались в разные стороны, когда два меча Тьмы бились друг о друга. Два живых трупа рубились не на жизнь, а на смерть перед хрустальным Черепом, сражаясь за право победить и остаться на Земле.
Слабость одолевала ее измученное тело все быстрее и быстрее. Песнь Крови отступила еще на шаг, стремясь уклониться от очередного удара. Нидхегг был настоящим воином, не забывшим своего былого мастерства, и сейчас он шаг за шагом теснил ее все дальше от Черепа, который и был ее единственной целью, единственной надеждой на спасение.
С каждым следующим движением тело Песни Крови наливалось все большей тяжестью и усталостью. Она заставляла себя двигаться, не останавливаться и не сдаваться. Но с каждым разом ей становилось все трудней не только отбивать яростные атаки короля, но и держать в ослабевших руках тяжелый меч.
Неожиданно Нидхегг сделал ложный выпад, Песнь Крови постаралась отреагировать на него быстро, нанеся удар вправо, маг умело вывернул кисть, изменяя угол атаки. Лезвие меча с хрустом вошло в правую руку воительницы.
Меч с глухим звоном вывалился из непослушных пальцев Песни Крови. Воин Нидхегг отлично знал боевое ремесло — одним ударом он перерезал воительнице сухожилие. Она инстинктивно потянулась за упавшим мечом левой рукой. Но стоило ей только нагнуться, как король таким же ловким движением перерезал ей и левое запястье, так и не дав возможности поднять оружие. Его радостный смех раскатами забился по стенам пещеры, рождая оглушительное эхо.
— Ты же хочешь добраться до Черепа, рабыня? — спросил он, и в его голосе звучало нескрываемое злорадство. — Тебе и надо-то всего лишь пройти мимо меня. Почему же ты не сделаешь этого? Почему ты не…
Он неожиданно оборвал сам себя, почувствовав, как на него наваливается тяжесть. Обе женщины с двух сторон вцепились в его руки, повиснув на нем всей тяжестью своих тел. Одна из них была совершенно нага, с длинными темными волосами, вторая — в лохмотьях зеленой крестьянской одежды.
Хальд, окончательно ослабевшая после лечения Ялны, едва держалась на ногах, и все же из последних сил она повисла на правой руке Нидхегга, в которой все еще была зажата рукоять меча. Ялна схватила его другую руку, и, дотянувшись до кинжала, торчавшего у короля из спины, она выдернула лезвие и снова с неистовой силой всадила его по самую рукоять.
