— Эй, есть кто-нибудь?! Помогите, пожалуйста! — Задверью было тихо, вроде никому до меня нет дела. Самое страшное — этонеизвестность. Я не знала, что ждет меня впереди и сколько времени мне придетсясидеть в этой комнате. Не выдержав, я стала разбегаться и стучать о железнуюдверь ногами. Но и это не дало результата. Только боль в отбитых ногах и лишняянервотрепка.
Я потеряла счет времени и даже не отреагировала на то, чтооткрылась дверь. На пороге появился браток, сидевший рядом со мной в машине.Подойдя ко мне поближе, он сел рядом со мной на корточки и закурил сигарету,пуская едкий дым мне в лицо.
— Ну что, подруга, очухалась? Или тебе не нравится,когда тебя называют подругой? Хочешь, будешь телкой? Хочешь?
— Не хочу.
— А кем ты хочешь быть? Говори, кем?
— Никем.
— Ты хочешь сказать, чтоты никто изовут тебя никак?
Я не сомневалась в том, что браток был под кайфом. Его языкслегка заплетался, а в глазах читался дурман. Слегка приподнявшись, япосмотрела на братка умоляющим взглядом и, чуть не плача, произнесла:
— Где я? Что тебе нужно?
— Лично мне от тебя ничего не нужно. Хотя, если честно,я бы не отказался тебя разочек трахнуть.
— А кому я понадобилась?
Браток наклонился к моему лицу и прошептал:
— Одному серьезному человеку.
— Какому человеку? Я его знаю?
— Нет. Но я думаю, что у тебя еще будет возможностьпознакомиться.
— Он хочет денег? Он хочет потребовать выкуп у моегомужа?
В груди сжался комок нервов, я начинала задыхаться.
— При чем тут деньги? У тебя что, много денег?
— Нет.
— А у человека, с которым ты познакомишься, много. Зачемему еще, если ему свои девать некуда?!
— А где мой телефон?
— У меня.
— Отдай мне его, пожалуйста.
— Не могу?
— Но почему? — Я всхлипнула и почувствовала как пощекам потекли слезы.
— Потому, что не положено. Я его отключил.
Браток встал с корточек, кинул сигарету на пол и затушил ееногой. Я встала следом и быстро заговорила:
— Послушай, помоги мне сбежать… Пожалуйста! Мой мужтебе заплатит. Мы совсем не богаты, но он найдет деньги. Я тебя умоляю, помоги…
— Не могу, — замотал головой браток. — Мнекажется, что ты теперь вообще больше никогда не увидишь своего мужа.
— Почему?
— Потому что, по моим сведениям, тебя должны убить.
— Убить?
— Убить. Кирдык тебе пришел, подруга. Кирдык.
— А за что?
— Это уж я не знаю. Наверно, ты где-то накосикапорила.Ладно, следуй за мной.
— Куда?
— Пойдешь туда, куда я тебя поведу.
Я шла за братком по какому-то длинному коридору ичувствовала, как земля уходит из-под моих ног. Каждый шаг давался с большимтрудом, в ушах страшно звенело. Мне казалось, что еще несколько шагов и моесердце не выдержит такого страха, разорвется на несколько маленьких кусочков.
Мы спускались по винтовой лестнице все ниже иниже, а затемшли по странным лабиринтам, находящимся глубоко под землей. Будто в неудачномсне, далеком от реальности, но все происходило на самом деле. Пахло сыростью.Меня мучило удушье и легкое головокружение. Подойдя к большим железным воротам,браток слегка откашлялся и развел руками:
— Подруга, тебе туда. — А ты?
— А мне наверх.
— Как это?
— Мне сказано тебя доставить.
Я посмотрела на братка беспомощным взглядом и смахнуласлезы.
— А что я там буду делать?
— Наверно, умирать, — все так же безразличноответил браток.
— Умирать?
— Ну, да. Ты что, смерти боишься?
— Боюсь. Можно подумать, ты ее не боишься.
— Я — нет. Мы все когда-нибудь сдохнем. Просто я поживупобольше, чем ты. У тебя дети есть?
— Мальчик. Красивый и уже почти взрослый. Он менялюбит. И я его тоже.
— Жалко пацана, но ничего не сделаешь. Давай, неполоскай мне мозги и заходи.
Браток приоткрыл дверь и велел идти.
— Но ведь там темно?
— А тебе зачем свет? Жмурикам он вообще не требуется.
— Но ведь я-то живая…
— Надолго ли… Давай заползай.
Я вцепилась братку в рукав и заголосила.
— Скажи, это какая-то секта? Тут сатанисты? Меняпринесут в жертву?
— Ты че, дура?! — не понял браток. — Я ссектантами вообще никогда не общался. Они же больные люди. Тут мавзолей.
— Какой мавзолей?
— Тут лежит любимая девушка моего босса.
— Хорошо, а я-то тут при чем?
— Не знаю. Послушай, подруга, ты мне со своимирасспросами уже надоела. Тут нельзя долго держать дверь открытой. Туттемпературу поддерживать надо.
Мордоворот буквально затолкал меня в темную комнату и закрылза мной дверь. Я попыталась открыть ее, но из этого ничего не вышло.Прислонившись к холодной стене, я сжалась в комок и постаралась не поддаватьсяистерике. Просто по щекам потекли слезы… Обыкновенные слезы, которых в моейжизни было столько, что они бы могли превратиться в настоящее море…
Вдруг в комнате зажегся тусклый свет, и я увидела, что этопомещение не было залом. Посреди зала возвышался самый настоящий стеклянныйгроб, освещенный со всех сторон. С сильно бьющимся сердцем я подошла поближе.От увиденного волосы зашевелились у меня на голове, и я громко закричала,чувствуя, что медленно схожу с ума. В стеклянном гробу лежала Ольга. Она былатак же хороша, как и при жизни… Ее глаза были плотно закрыты, а копна волосбыла уложена в маленькие кудряшки. На голове свадебный венок, а на еевосхитительном теле свадебное платье. Такое воздушное, такое белоснежное…
— Оля, — словно в бреду прошептала я и подошла ещепоближе. — Оленька, Ольга!!! — закричала я, забившись в истерике.
