Она перекатилась на здоровое плечо и вздрогнула: истерзанная спина превратилась в источник невыносимых мучений. Вязкая слюна уже не смачивала рот, пересохший от жары и потери крови, обезвоживание вызывало тупую головную боль.
И все же она обязана найти в себе силы, чтобы выкрикнуть имя сына.
Первая попытка обернулась жалким хрипом, замершим на пути от легких к губам. Нет, она должна, должна…
— Эндрю, — это был всего лишь шепот. Она покачала головой, откашлялась и вложила в следующую попытку всю свою волю.
— Эндрю!
Гораздо лучше. Уже похоже на крик. И она повторила его. И еще. И еще.
Чей-то голос? Уэбстер прислушался.
Звук повторился. Ослабленный, он пробивался сквозь густую зелень.
Уэбстер не был уверен, но все же двинулся в том направлении, откуда, как ему казалось, доносился голос. Осторожность заставляла его идти медленно — он помнил, что каждое мгновение из зарослей мог появиться очередной голодный монстр.
Вот опять. Два слога. Может быть, «майор»? Кто-то его зовет? Позабыв о больной лодыжке, он ускорил шаг.
— Эй! — крикнул Уэбстер. — Есть там кто-нибудь?
Кто-то кричал «эй»? Мужской голос? Лора замерла, прислушиваясь.
— Эй!
Определенно, это был Уэбстер.
— Майор? — крикнула Лора.
— Лора?
— Я здесь!
— Повторите!
— Я здесь, майор!
Шелест листьев стал таким же громким, как их голоса.
— Сюда, сюда, сюда, — повторяла Лора, пока, отведя рукой очередной гигантский лист, не увидела хромающего ей навстречу Уэбстера.
На ее лице читались радость и облегчение, но Уэбстер не мог скрыть испуга: Лора была с ног до головы закована в почерневшую корку запекшейся крови — своей и сверчка.
— О Господи, как вы?
Лора опустила глаза и посмотрела на себя.
— О-о-о… Это не так страшно, как выглядит… — Она повернулась и показала майору свою спину — месиво из лоскутьев куртки и темной затвердевшей крови. — Вы еще вот этого не видели.
Едва выговорив последнее слово, Лора разрыдалась. Уэбстер, приволакивая ногу, подошел к ней вплотную и обнял. Она прислонилась к нему и, дрожа, попыталась заглушить свои рыдания, уткнувшись лицом в потную майку майора.
— Простите, — сказала она, отстраняясь и вытирая кровь со лба.
— Если уж кто-то имеет право на слезы… — начал Уэбстер, но вспомнил об Эндрю и замолчал.
По листьям прошло шуршание. Они услышали этот звук и вспомнили, что терять времени нельзя.
— Вы можете идти? — спросил Уэбстер.
— Думаю, могу. Чувствую слабость, но ноги держат. — Лора взглянула на палку в руках Уэбстера, потом на его левую ногу, чуть приподнятую над землей.
— Подвернул, когда приземлялся, — сказал он. — Уже получше, но пока стараюсь не наступать.
— Можно попробовать идти, опираясь друг на друга, — предложила Лора. Она обвила рукой его талию, а он — ее плечи. Ощутив такую поддержку, они могли потихоньку передвигаться.
— Мы должны найти Эндрю, — твердо сказала Лора.
— Конечно, — согласился Уэбстер. Они должны двигаться, подумал он. Если случится чудо и они найдут Эндрю живым, это будет замечательно. Если нет, они, по крайней мере, могут найти других. — Хотя я понятия не имею, где мы находимся.
Лора протянула руку в направлении, противоположном тому, где лежал сверчок.
— Может быть, нам стоит… Вы слышали? — быстро спросила она.
Слабый свистящий звук доносился из ближайших папоротниковых зарослей. Уэбстер всмотрелся, но ничего не увидел. И тут же почувствовал, как что-то, находившееся позади, обхватило и с огромной силой стиснуло его бедро.
Опустив глаза, майор увидел два угольно-черных когтя, похожих на бивни слона. Он попробовал раздвинуть их свободной рукой, но они только сильнее сомкнулись на бедре. Уэбстер издал сдавленный хрип, в котором смешались боль и изумление, и, услышав его, Лора посмотрела вниз.
Первой ее реакцией был испуганный крик. Она видела только рога, но точно знала, что принадлежат они жуку-оленю чудовищных размеров.
Уэбстер перестал поддерживать Лору — теперь он обеими руками, хрипя от напряжения, пытался ослабить хватку жука.
Лишившись опоры, Лора покачнулась, неловко шагнула назад, запуталась в листве и упала, ощутив под собой нечто твердое, возвышавшееся над полом. Это нечто двигалось. Она снова вскрикнула и с трудом встала на ноги.
— О Боже!
Ее крик заглушил стоны Уэбстера. Лора шагнула к нему и снова упала, на этот раз вперед, задев рог жука. Его твердость и толщина привели ее в ужас. Отдернув руку, она ухватилась за полу куртки майора. И в тот же момент какая-то сила швырнула Лору в воздух, да так высоко, что ее туфли едва не коснулись потолка.
Также сбитый с ног, Уэбстер оказался под ней. Отпустив рога, он пытался принять вертикальное положение. На мгновение зависнув в воздухе, они рухнули вниз, проминая заросли, и с силой ударились о пол. Лора почувствовала, как у нее треснуло ребро, и глухо застонала. Уэбстер успел в последний момент уберечь больную лодыжку, но это привело к тому, что удар приняло на себя правое колено. Острая боль пронзила ногу до бедра.
В следующую секунду их несло вперед, сквозь заросли. Жук был за ними, и они выполняли роль таранов, сокрушающих на своем пути толстые ветви и стебли.
Удар за ударом отзывался болью в их израненных телах. Их крутило, переворачивало и швыряло из стороны в сторону, сдирая кожу, тащило сквозь колючий кустарник, волокло по полу, усыпанному обломками мебели и битым стеклом. Осколки стекла превратили колени в сплошную рану. Пальцы, впившиеся в куртку, растягивались до хруста в суставах и отчаянно болели. Но Лора держалась.
Затем направление движения поменялось, рога жука сильнее впились в бедро Уэбстера, у Лоры неестественно вывернулась шея. Она уже не знала, сколько еще сможет выдержать. Куртка сползала с плеч Уэбстера, и каждый маневр жука, бросавший их на стволы и стебли, мог заставить ее разжать пальцы.
Наконец движение прекратилось.
Несмотря на боль и полную дезориентацию, главным источником их тревоги было то обстоятельство, что они оказались в кромешной тьме. Они не могли видеть даже собственную руку, поднесенную к самым глазам.
Уэбстер был настолько выбит из колеи, что даже не почувствовал, как рога жука разжались и освободили его ногу. Рядом с ним лежала Лора, уткнувшись лицом в кучу мягкой земли. Она попыталась повернуть голову, но ее остановила острая боль в шее.
В полной темноте они могли лишь различить звук, похожий на чириканье или стрекотание.
Это было гнездо.
