— кивнул я ей на прощанье.
Спустившись по ступеням, сел в подъехавшую машину и раскрыл конверт. Там было приглашение на обед, который состоится в особняке Демидовых, расположенном в Киеве. Приглашение было выписано на четвёртое января. Похоже, глава рода прекрасно знал, что у меня третьего концерт, а пятого — бал, и именно четвёртое число, вроде как, свободно.
Отклонять приглашение смысла не было. Меня по-прежнему интересовали те возможности, которые сулит сотрудничество с этой семьёй: пополнить свой род «мастерами», заработать деньги. От такого нет смысла отказываться. Главное — обговорить условия. Но, думаю, мне удалось себя поставить так, как нужно, и род Демидовых оказался в той ситуации, когда я им требуюсь гораздо больше, чем они мне. В таких условиях всегда легче вести переговоры.
* * *
Пётр Корсаков уверенно поднялся по ступеням крыльца родового особняка Алёхиных. Прислуга, приняв пальто, проводила его в кабинет главы рода.
— Пётр! Давно не виделись! — Михаил Алёхин поднялся навстречу и заключил Петра в дружеские объятия. — Я смотрю, со времени нашей учёбы ты практически не изменился!
— Чего нельзя сказать о тебе, — Пётр дружески похлопал по плечу Михаила, — смотрю, ты стал солидным, отъелся, повзрослел! Настоящий глава рода!
Михаил Алёхин сиял. Дорогой костюм сидел на нём безупречно, слегка полноватая фигура компенсировалась широкой улыбкой и радушным видом. Глядя на него, сразу было понятно: перед тобой — успешный аристократ, у которого всё в этой жизни сложилось.
— Что есть то есть, — он с улыбкой развёл руками, — угостишься? — Михаил достал два бокала и под одобрительным взглядом старого приятеля разлил коньяк.
Когда оба уселись и отпили по паре глотков, Михаил на правах хозяина сразу перешёл к делу:
— Ты же не просто так решил навестить меня? Давай сразу к делу, а уже потом ты же останешься на ужин? Вспомним былое, расскажешь о своей жизни, о детях.
— Сразу видно, что ты теперь глава рода. Изменился, — Пётр одобрительно кивнул.
— Тут ничего не попишешь! — согласился с ним Михаил и выжидающе замолчал.
— Ты прав. Не просто так я к тебе заглянул. Я теперь не сам по себе. Представляю княжеский род Шуваловых. Можно сказать, правая рука князя, — так как они были старыми друзьями, Пётр мог позволить себе некоторые вольности в разговоре с Михаилом, поэтому беседу вёл не в официальном, а, скорее, в дружеском тоне.
— Погоди! — удивился Михаил. — Корсаковы присягнули княжескому роду? Не ожидал от тебя. Ты же всё время твердил, что сам да сам. Отказывался от помощи друзей. Выходит, не справился?
— Ну, как тебе сказать, — Пётр покрутил в руках бокал с коньяком, — справиться-то справился. Род поднял. С долгами расплатился. Сам знаешь, в какой я был ситуации.
— Это да, — согласно кивнул Михаил, — не уверен, что я бы вылез из подобной. Так, и что дальше?
— Вот и я задумался: что дальше? Как расти, куда развиваться? Моя семья хоть и стоит на ногах, но не так уж и устойчиво, — откровенно делился Пётр, — надо расти. Пора думать о детях и внуках. Ты сам мне когда-то предрекал, что я либо создам свой род, либо войду в другой. Что же, Михаил, ты оказался прав.
Было видно, что Алёхину приятно слышать слова Петра. Он одобрительно кивал, отпивая коньяк маленькими глоточками.
— В современном мире самостоятельно много денег не заработаешь. А если и заработаешь, то не факт, что удержишь, — поучительно произнёс Михаил, соглашаясь с другом, — жаль, что ты не выбрал наш род.
— Шувалов может дать то, что не способны дать другие, — Пётр развёл руками.
— Подожди, — Михаил на мгновение замер и удивлённо посмотрел на Петра, — тот самый Шувалов? Паладин Аннулета? Ты вошёл в его род?
— Тот самый, — с улыбкой кивнул Пётр, радуясь, что Алёхин не теряет хватку и моментально сопоставил данные, придя к правильному выводу. Они оба учились в университете управления на направлении «Аналитика». Уже тогда Алёхин готовился принять свой род и отличался скоростью анализа от многих учеников, уступая только Корсакову.
— Хороший выбор, — мгновенно успокоился Алёхин, — поздравляю! — Он сразу оценил все плюсы и минусы, понял, что Пётр принял правильное решение, и теперь искренне радовался за своего друга.
— Благодарю, — Пётр чинно кивнул, — как представитель рода Шувалова, хотел бы сделать тебе предложение.
— От которого я не смогу отказаться? — улыбнулся Михаил. Он соскучился по беседам с Петром. Здорово, когда два умных человека думают на одной волне, при этом понимая друг друга с полуслова.
— Конечно! Кто в здравом уме откажется вернуть свои земли?
— О! Подробнее! — Заинтересовавшись, Михаил придвинулся поближе.
— Тебе со второй женой перешли родовые земли в районе Мариуполя…
— Да, к сожалению. Ты же знаешь, что там — прорыв. Так что земли, вроде как, и есть, но толку от них ноль. Я бы сказал — даже минус. Пока земли числятся за моим родом, расходы по содержанию военного гарнизона оплачиваются из моего кармана. Так что приданое мне досталось так себе. Этакий чемодан без ручки. А отказаться от них — уронить честь!
— Мой род может очистить твои земли от прорыва, — буднично произнёс Пётр, наблюдая за реакцией друга.
Тот задумался, что-то высчитывая в голове. Видно, что Михаил принял предложение всерьёз и уже прикидывает, что и как лучше сделать, и сколько финансов он готов на это выделить.
— И в какую сумму мне обойдутся ваши услуги?
— Пять миллионов рублей. Мы готовы взяться за дело в двадцатых числах декабря, — улыбнувшись, добавил Пётр.
— Почему так недорого? — Михаил с удивлением посмотрел на собеседника. — Вы же на этом рынке одни. Будь я на твоём месте, начинал бы торг с пятидесяти миллионов!
— Это дружеское предложение. Кроме денег, мне от тебя потребуется сущая мелочь — приструнить Трубецких. Я вчера с ними общался, чувствую, закусили удила. Не желают мирно решать возникшую проблему.
— Это насчёт их усадьбы в Подмосковье? — уточнил Михаил и после кивка друга продолжил:
— Трубецких понять можно. Твой Шувалов для них — никто. Они — представители старого рода с многовековой историей. И все эти годы Ахтырка являлась их личным владением.
— Почти сто лет на этой земле был прорыв!
— Ну, это не мешало
