обесчещенные. Дед Арлейна не совершал ничего противозаконного, несколько неверно принятых решений, диверсий со стороны конкурентов, предательство младших домов. А потом уже и не важно, действительно ли члены клана обратились за исполнением желаний к демонам — казнят их за это. Если признают вину, то наследникам отходят прежние имущество и привилегии, если нет — то лишатся всего, став простоэльфинами. Ну а дальше потомки либо растворятся в браках с другими кланами или простоэльфинами, либо тихо сгинут в нищите, постепенно распродавая остатки былой роскоши.
— Так вот как он оплатил обучение! — осенило меня.
— Не только это. Брат его отца остался жив, он и приглядывал за племянником, пока не отошёл в мир иной.
У эльфов это выражение означал иной расклад, чем в мире людей. Здесь использовалось словосочетание «отправиться к предкам», так как фактически так это и происходило.
— Энгван лишены права посмертия? — нахмурился я.
— Да, со стороны государства это право никак не защищено до тех пор, пока фамилия остаётся за ними. В принципе, семья может провести ритуал, фактически для этого есть возможности. Как было в конкретном же случае, мне не ведомо. Адмир, ты ведь уже знаешь, что это значит для любого эльфа? — учитель с прищуром посмотрел на меня.
— Да, душа мага отлетает в Бездну, где её явно не ждёт ничего хорошего. У слабых же эльфов душа растворяется и в принципе перестаёт существовать в обычном понимании.
— Ты подозрительно спокойно говоришь об этом.
— Так я молод, — пожал я плечами. — Мне не скоро умирать. Вот буду старцем, тогда и начну беспокоиться, — улыбнулся я. То, что в принципе умирать не собирался, говорить не стал. — А что у них за конфликт с Мифороном?
— Род Селебринд когда-то имел приставку «Энг».
— То есть это младший дом, который когда-то предал своих покровителей? Но зачем?
— Затем, что они заняли место Энгван, став высоким кланом Ниндамоса.
Честно, для меня это стало неожиданностью. Наверное, тяжко Арлейну было учиться вместе с Мифороном, особенно учитывая то, что тот постоянно над ним измывался.
— Но почему Арлейн это терпел столько времени?
— Он всегда в списке на отчисления номер один, учится здесь только благодаря ректору. Любое неприемлемое поведение и вылетит из школы, потому и держался столько лет. Не знаю, что у них произошло такого, что Арлейн решил перечеркнуть три года обучения и усилий. Но если в ближайшие дни он не начнёт посещать занятия, то уже и мастер Ардрир ничего не сможет сделать.
— И когда он должен вернуться к учёбе? — нахмурился я.
— Ещё два дня назад, но это в идеале. Если до понедельника он не отчитается по всем пропускам, то будет отчислен. Это крайний срок и лучше так не затягивать, конечно.
— То есть, у меня фактически очень мало времени?
— К сожалению, — вяло улыбнулся мастер Элерис. — Прости, что сразу не предупредил.
— В таком случае, — поднялся я на ноги, — некогда мне тут с вами разглагольствовать. Завтра же он явится на занятия, вот увидите!
Собственно, на этом наш разговор был закончен, так что решил не тянуть и отправился прямиком к «больному». Разумеется, в более низком плане, чтобы никто не увидел и не связал мой мой визит к учителю с этим.
Впервые находился в лазарете, так что спасибо Рэю, тот быстро отыскал парня. И да, он выглядел довольно не важно. Дело даже не в шраме на полщеки, а в остатках волос, которые тот ещё и не расчёсывал эти дни, по ходу. Как облезлый кот какой-то, ещё и синяки под усталыми глазами. Благо глаз и ухо остались целыми, но даже так ему наверняка выйти из комнаты банально стыдно будет. Учитывая в довесок стигну в виде шрама.
На тумбе стояла тарелка с похлёбкой, к которой парень не притронулся. Пока молча разглядывал его, зашла медсестра и унесла еду, даже не взглянув на пациента. И он эти три дня что ли так и лежал, упершись взглядом в белую ширму? С ума ж можно сойти со скуки!
Увы, теперь Энгвану ходить разве что в снуде и не снимая капюшона, чтобы скрыть всё это безобразие. Ещё и чёлку с правой стороны отрастить не помешало бы. Хм, а что, если… наоборот?
Подсказку дали сами торчащие волосы парня, если их немного подстричь и пригладить, то выйдет неплохая причёска. Разве что со шрамами что-то надо сделать, и личина тут никак не поможет. Она отобразит новое лицо, но магические метки останутся. На Земле некоторые скрывали шрамы под татуировками, может… Стоп! А почему бы не начертать письмена прямо на коже, но не скрывать их, а сделать татуировкой? Тем более, текст ведь тогда сам по себе будет обладать силой!
Можно было бы и уйти, готовиться к задумке, но решил всё же поговорить с ним хоть немного.
— Арлейн, — позвал я его шёпотом, прежде выйдя на этот уровень Реальности. Он никак не отреагировал, так что повторил.
Сердцебиение парня усилилось и он медленно повернулся.
— Привет, как дела? — спросил я, присаживаясь на его кушетку, так как другого места не было.
— Ты как здесь оказался? — Арлейн удивлённо уставился на меня.
— Да вот навестить решил. А то совсем пропал, на занятия не ходишь.
— Тебе-то что, Даэрин? — видимо, первый шок прошёл и парень врубил свой режим колючки.
— Скучно без тебя. На фехтовании и подраться теперь не с кем. Завтра с утра будет практика по стратегии, пойдёшь?
— Нет, — он отвернулся. — Уходи, мне это не интересно.
— Ты ведь знаешь, что если не будешь посещать занятия, то тебя отчислят?
— Это никак не должно тебя касаться.
— Но, между тем, касается. Это ж скука смертная начнётся!
— У тебя ведь есть друг, Араканд. Он так же фехтует не плохо.
— Не прибедняйся, ты самый лучший, это все знают. После меня, конечно. Но только у тебя есть талант, а у меня нет.
— Даэрин, — он снова повернулся ко мне, — что тебе нужно от меня?
— Чтобы ты начал ходить на занятия, — пожал я плечами. — Желательно начиная с завтрашнего утра.
— Ты с ума сошёл? — его губы искривились в усмешке. — Ты хоть видишь меня? Как я могу пойти куда-то, не распугав при этом
