с толпой разъяренных покойников не было настроения.
Но ведьма его по-настоящему напугала. Что будет, если она предпримет следующую попытку? Что, если та увенчается успехом?
У него не было на это ответа. Дорога домой потеряна – дух не помнил, какой тропой шел сюда, как и миллионы существ, застрявших в этом мире.
Найти нового человека и начать все сначала? Он не хотел. Слишком устал от горечи, что оставалась после привычной пищи – страха, ярости или отчаяния.
Стать свободным духом? Бес видел сущности, которые ошивались возле перекрестка. Худые, утратившие не только былое могущество, но и самоуважение, они напоминали брошенных собак, готовых выслуживаться за жалкую подачку магов! Ниже его достоинства!
Во всем, что произошло дальше, молодая колдунья была виновата сама. Ведьма не оставила выбора.
Несмотря на то, что любовь угасла, у нее остался к его хозяину целый коктейль эмоций – привязанность, чувство вины, боль. На этом можно было сыграть.
Когда их маленькая войнушка закончилась, бес взял парня в заложники – это оказалось несложно: воля Эрика подточена их противостоянием, и окончательно потеснить его от управления телом не составляло труда. Пару раз он показался на глаза девочке.
По тому, как увлажнились ее глаза, дух не сомневался, что Алика явится – это лишь вопрос времени. Зачем это ему, бес сам не мог понять. Хотел отомстить? Иметь рядом донора, чьим страхом и отчаянием подпитываться? Надеялся, что со временем сможет «зажечь» ее снова?
Дух не знал ответа, но она определенно нужна была рядом.
Все получилось лучше, чем он мог представить. Ведьма принесла ему этот мерцающий свет – предложила отдать свою душу вместе с бутылкой дорогой водки и сигаретами. Так же прелестна, как и на перекрестке в их первую встречу, – со спутанными волосами, искусанными губами и отчаянной силой во взгляде.
В этот момент он понял, зачем заставил ведьму прийти. Он не признавался себе, насколько устал от всего: побираться чужими эмоциями, жить за счет драм и трагедий.
Выпить ее сияющее сердце до дна и раствориться в экстазе – это казалось тому, кто навсегда потерял дорогу домой, самой эффектной концовкой.
…Солнце в груди жжет и колется. Кажется, мне под силу что угодно – творить прекрасную магию, что спасет жизни, и кидаться проклятиями в негодяев. Наполнять свой мирок счастьем или разрушать.
Я чувствую на своих губах холодное прикосновение демона. И медленно направляю в него эту силу. Лицо Эрика искажается. Сейчас я как никогда четко вижу внутри него тварь, которая тянется к свету и медленно умирает.
Теплая зеленоватая энергия доставляет бесу нестерпимое наслаждение, но в то же время заставляет корчиться от боли.
В этом «напитке» всё: моменты, которыми я так дорожила, самые теплые чувства, мечты и надежды – и эта животворящая сила уничтожает другое существо. Лучшее, что было во мне, превращено в оружие.
Я отрешенно наблюдаю за тем, как размываются его черты – сначала исчезает циничный прищур, затем оскал. Скоро на месте, где когда-то был враг, останется только горстка темной энергии. Разве не ради этого я здесь? Этого я хочу?
– Нет, – внезапно говорю я и медленно отстраняюсь.
Губы демона вздрагивают.
Кажется, он не послушает меня. И продолжит жадно поглощать смертельную для себя пищу, но бес с неохотой замирает. В его глазах злость, что снова отобрали то, чего он так жаждал, и нетерпение сменяется недоумением. Бес всматривается в мое лицо, пытаясь найти ответ.
– С момента нашей встречи ты только и делала, что пыталась избавиться от меня. – То, что осталось от его губ, кривится в улыбке. Только она получается горькой.
Да, я пыталась.
Перед тем, как прийти сюда, поклялась: если выживу, стану экзорцистом. Посвящу жизнь тому, чтобы избавить мир от ужасных тварей, что проникают под человеческую кожу, медленно поглощают душу хозяина, меняя его суть и нутро.
Я ненавидела этих существ, мечтала изобрести новый вид изгнания дьявола: научиться побеждать тьму с помощью внутреннего света. Чтобы ни один человек больше не стал жертвой их сладких, но лживых обещаний и разрушительных речей.
«Эрик тоже шел этим путем. Собирался уничтожить тех, кто, по его мнению, не заслуживал права на существование. Тех, кто не разделял его принципов, обижал слабых. Однозначных злодеев». Между нами не так много различий.
Может быть, настоящая одержимость – это не присутствие в ауре страшного сверхъестественного существа. Может, это абсолютная уверенность в своей правде и слепое подчинение любой, даже праведной, на первый взгляд, идее?
Весь последний год я металась между человеческим и колдовским, между тьмой и светом. Настал момент выбирать.
Но я не хочу быть ни на какой стороне, кроме как на стороне сердца и разума.
Тварь смотрит на меня почти влюбленно – как наркоман на белый порошок. Он хочет снова вкусить этого щекочущего грудь света.
– Тебе не обязательно отдавать все сейчас, – шепчет бес, заметив мое замешательство. – Зачем опустошать себя полностью? Хочешь – можешь просто остаться рядом.
Он обещает наряжать меня как принцессу в лучшие платьица, исполнять любые прихоти – от маленьких желаний вроде стремления увидеть красивые места этого мира до глобальной мечты о том, чтобы помогать людям с помощью магической практики.
Готов даже вернуть Эрику контроль над телом и следить за тем, чтобы мальчик был послушной собачкой у моих ног.
И, разумеется, уничтожит каждого, кто захочет приглушить этот свет.
Он будет его лелеять, подпитывать, иногда греть руки о зеленоватое пламя. И пусть смерть будет растянута во времени, она будет самым прекрасным, что демону удалось испытать в этом мире.
– Ты говоришь, что можешь исполнить любую мою прихоть?
– Именно так, – эхом откликается дух.
– Значит, сейчас я твоя хозяйка, а не Эрик?
– Значит, сейчас ты – моя хозяйка.
– Если так, вот мое желание, – тихо выдыхаю я. – Возвращайся домой.
Лицо существа вытягивается от удивления.
Дух хочет возразить, что это невозможно. Разве бы он остался хотя бы на миг в этом ужасном, полном отчаяния месте, если бы мог найти дорогу? Хотел сказать, что давно забыл, кем он рожден, и понятия не имеет, откуда пришел.
Но духи исполняют желание хозяина, если его воля оказывается сильнее.
Мое сияние усиливается так, что больно дышать. Я достаю из памяти самое ценное. То, что до последнего хотела сохранить, спрятав в дальний уголок сознания.
Мой первый шаг. Первое заклинание. Первый раз с тем, кого я любила.
Направляю свое пламя, но не для того, чтобы убить. Я промываю светом его раны, очищаю от грязи, что он успел нахватать
