Она проснулась сразу, как только на улице стемнело. Резко. Мгновенно. Челка белоснежных волос прилипла к испарине на лбу. Лис обвела взглядом комнату гостиницы, где они ночевали. Все спокойно. Фрей безмятежно спит рядом. Что же тогда ее выдернуло из сна? Лис уставилась в потолок, пытаясь поймать то ощущение, что заставило ее проснуться. Сон. Ей что-то снилось. Девушка, понимая, что чем больше она будет стараться вспомнить, тем меньше на это шансов, расслабилась, пытаясь удержать то первое ощущение, с которым она открыла глаза. И ей почти удалось. Перед глазами всплыл один-единственный момент.
Покаяние на коленях на холодном полу склепа, со слезами на глазах. Тело не чувствуется, оно словно каменное изваяние. Она держит за руку родного человека, который лежит неподвижно. На нем незнакомая одежда, такую она никогда не видела. Внутри глубокая горечь, ощущение потери и неистовое желание мстить.
Образ рассеялся. Девушка все так же лежит в комнате гостиницы. Непонятное ощущение испарилось. Но кожа ее покрыта мурашками, а сердце бьется с перебоем. Она не успела понять, кто именно лежал рядом с ней. Запомнила только чувство, что это родной для нее человек. Никто другой, кроме мужа, это не мог быть. И от этого стало страшно.
Полежав немного, Лис успокоилась. Скорее всего, это просто от впечатлений прошедших суток, слишком уж много нового на нее свалилось. Девушка встала, оделась и уже хотела будить Фрея, как ее взгляд упал на статуэтку, которую они добыли. Она завораживала, манила. Работа мастера вызывала восхищение. Детализация выше всяких похвал: Мэри была как настоящая. И она была красива, этого нельзя отрицать. Лис с удовольствием разглядывала фигуру и лицо женщины. Девушка поймала себя на мысли, что хотела бы узнать ее поближе. Не с платонической стороны, а именно как человека, как личность. Узнать ее судьбу и что ей пришлось пережить, раз такой добрый человек, по крайней мере со слов древнего магистра, создала себе личное кладбище. В том, что она успела узнать о ней, Лис находила некое сходство с самой собой. Что-то родственное.
Она аккуратно дотронулась до фигурки пальцем, подмечая то самое тепло, которое она почувствовала, когда прикоснулась к ней в первый раз. Ощущение было приятное. Как бы то ни было, Лис успеет еще ей налюбоваться.
Девушка мотнула головой, возвращаясь к действительности. Пора было будить мужа и собираться к Блаасу – на улице как раз стемнело.
Собравшись, они двинулись в путь. На улице было пасмурно, но дождь еще не начался. Тяжелые тучи темно-синего цвета, почти черные, низко перекатывались над Миракезом. На улице было пусто. Поздняя ночь и приближение непогоды разогнали всех жителей по домам. Так что Лиса и Фрей спокойно двигались к своей цели. Шли молча. Все было обговорено перед выходом.
Как только подошли к дому, им сразу открыли и молча проводили в кабинет Блааса. Дворецкий, как и в прошлый раз, наполнил бокалы и так же молча удалился. Их бывший наставник сидел за письменным столом и что-то писал. Когда зашли гости, он лишь поднял голову, кивнул в знак приветствия и вернулся к своим записям. Гости ждали, не притрагиваясь к вину. Для предстоящего разговора голова должна быть свежая. Музыкальная шкатулка, как и прежде, наполняла помещение приятной спокойной мелодией, не оттягивающей на себя внимание.
Наконец магистр облегченно откинулся на спинку кресла, приложил ладони к своему лицу, помассировал кончиками пальцев уставшие глаза. Придя в себя от бумажной работы, наклонился обратно к столу и, несильно хлопнув двумя ладонями об стол, бодро сказал:
– Так. Рад вас видеть, мои ненаглядные ученики. – После этих слов он притворно ударил пальцами по лбу и добавил: – Ох, все время забываю, что уже бывшие ученики.
Гости молча кивнули в знак приветствия, не произнеся ни слова.
– Мда, а вы стали неразговорчивы. Ну да ладно. Что с моей просьбой?
Переговоры взяла на себя Лис.
– Сначала нам хотелось бы получить гарантии, что вы обладаете информацией о моих родителях, – сказала девушка.
– Дорогая моя, оставь эти штучки для других. Мы столько лет знакомы, ты мне, считай, как дочь. И он тоже. – Блаас указал пальцем на Фрея и усмехнулся. – В смысле, как сын.
Магистр был в хорошем расположении духа.
– Тем не менее, – мягко настаивала девушка.
– Информация здесь, – Блаас положил руку на лист бумаги, которым был занят до прихода гостей, – как раз закончил к вашему приходу. Все в мельчайших подробностях по твоему вопросу. С именами, как и договаривались. Что с заказом? Статуэтка у вас?
– Да, но сейчас она в безопасном месте, – ответила девушка. – У нас вопросы.
– Никак ты не оставишь эти свои игры. – В словах магистра прозвучала нотка раздражения. – Но так и быть, я слушаю.
Фрей особо не следил за беседой. Он знал, какие вопросы будет задавать жена, и не сомневался, что все самое интересное все-таки краем уха услышит. А если что упустит, Лис потом расскажет. Другое дело, что от бывшего наставника можно ожидать чего угодно, особенно когда разговор пойдет не так, как он ожидает, поэтому Фрей был весь поглощен состоянием ментала в помещении.
– Откуда у вас информация про эту вещь? – донесся до него голос Лисбет.
Блаас немного помолчал, глядя в глаза собеседницы, и ответил:
– Из библиотеки Миракеза. Старые фолианты хранят много интересной информации, в том числе и про магию. Надо просто уметь видеть. – Веселья в его поведении поубавилось. – Повторю
