орудия убийства. Сложив все кучкой на сиденье, метнулся в “Кассу”, и попал внутрь без препятствий. Народу не оказалось, только скучал один операционист, юноша средних лет в белой рубашке и светло-зеленом галстуке, на манер пионерского. Я подошел к нему.
- Здравствуйте! Где я могу поменять золотые рубли на кредиты?
Посмотрев на меня и оценив внешний вид, юноша ответил:
- Пройдите в кассу, за углом направо первая дверь слева.
И показал, куда мне идти. Пройдя по пустому коридору, я свернул направо и открыл первую дверь слева, оказавшись в типичной кассе. Отгороженная от меня бронированным стекло сидела симпатичная молодая девушка в белой блузке и таком же светло-зеленом галстуке. Оторвав взгляд от журнала, который листала, она посмотрела на меня, чуть наклонив голову влево.
- Мне нужно поменять золотые рубли на кредиты. - сказал я, как заклинание.
- Мне потребуется ваш паспорт, меняем по курсу три кредита к рублю. Сколько хотите обменять?
- Много! А песок берете?
- Нет, золотой песок мы не покупаем.
Облом. А у меня его несколько килограмм. Плевать, пусть остается, я рассчитываю вернуться домой, а там он в ходу.
- Одну минуточку, я сейчас схожу за деньгами.
Меня не покидало ощущение того, что я вернулся домой, но не в две тысячи двадцатый год, а в двухтысячный. Добежав до мотоциклов, я извлек из кофра свой рюкзак, в котором и так лежали монеты, и наполнил его из остальных кофров, выгребя почти все. Три сотни рублей я решил оставить, пригодятся. Рюкзак получился почти неподъемным, и взвалив его с помощью Виля на спину, услышал как трещит ткань. Дорога к крыльцу далась не так легко,охранник тормознул меня в дверях и провел ручным сканером по рюкзаку, увидев зеленый светодиод, пропустил.
Доползя до кассы, я с грохотом шлепнул рюкзак на пол, чем вызвал замешательство работницы, которая даже со стула привстала, и вытянула шею, чтобы разглядеть, что я там приволок. Открыв рюкзак, я выложил на небольшой подоконник около бронированного стекла полные ладони монет, и начал их считать. Гладя на это, кассир просунула в прорезь внизу стекла пластиковую миску.
- Вот, кладите монеты сюда, у нас есть специальная машинка для подсчета.
Я уставился на девушку,прищурив один глаз.
- А вы меня точно не обманете? А вдруг машинка неправильно посчитает?
Девушка улыбнулась,и ответила:
- Эта машинка - последнее слово в банковской технике, можете дать мне несколько посчитанных монет, и мы проверим.
Я прищурил второй глаз, насыпал в миску пятнадцать рублей, которые уже успел посчитать, и протолкнул ее обратно. Кассир высыпала монеты из миски в горловину воронки большого белого аппарата, стоящего около нее,и нажала кнопку. Аппарат зажужжал, хрюкнул, и начал жутко хрустеть. Спустя несколько секунд он высыпал монеты в лоток снизу, и на экране появилась цифра "15".
- Давайте сюда вашу миску, агрегат не врет. - сказал я, и девушка просунула емкость под стекло.
Я зачерпнул миской монеты, и вернул ее кассиру. Дело завертелось! Минут за двадцать все монеты были посчитаны, я оставил примерно пятьдесят на всякий случай в кармане куртки. Итого получилось девять тысяч сто тринадцать рублей, за которые мне на карту зачислили двадцать семь тысяч сто тридцать девять кредитов. Очень довольный собой я вернулся к мотоциклам, и запихал рюкзак в кофр. До больницы долетели за несколько минут, под присмотром охранника разоружились, но я заметил, что Виль не выложил спрятанный в кармане плаща пистолет, и никаких рамок металлоискателя или других средств безопасности не было, поэтому мой товарищ всегда был при оружии. Умен, хитер.
Немного поплутав и получив пару подсказок от Виля, я нашел кабинет офтальмолога. Оказалось, что кабинет пуст, но из-за двери в боковой стене раздавалось жужжание, и я догадался, что слепую еще оперируют. Выйдя в коридор, я сел на лавочку и приготовился ждать. Минут через двадцать я услышал, как внутри кабинета открылась дверь, и вскочил. Ворвавшись в кабинет к офтальмологу, увидел доктора, ведущего слепую под ручку. Я ожидал увидеть прозревшую Лию, но у нее на глазах была плотная повязка из бинта. Евгений Николаевич подвел ее к стулу, и осторожно усадил, а сам вернулся к открытой двери,и затворил ее. Я успел увидеть жуткого вида механизм, собранный вокруг металлического кресла. У механизма было несколько манипуляторов с разными инструментами, множество шлангов, трубок и проводов. Брр, не хотел бы я туда попасть! В кабинет заглянул Дмитрий Сергеевич.
- А, вот и вы! - терапевт явно был рад меня видеть, - Я сделал паспорт для Лии Трубеевой, и теперь займемся вами.
Лии Трубеевой? Какого хрена! Трубеев - это моя фамилия! И кто она мне теперь?! Сестра? Или жена?! Вот блин… Пока я пытался вдуплить, что происходит, терапевт развернулся и пошел по коридору, я поспешил последовать за ним. Мы поднялись на последний этаж, и там доктор нашел нужную дверь, он долго выбирал подходящий ключ, отпер дверь и зашел в темную комнату, позвав меня за собой. Я вошел в темноту, затем терапевт затворил дверь и щелкнул выключателем. Я зажмурился, а когда открыл глаза, увидел, что мы в комнате не одни.
Помимо доктора в кабинете находились еще два человека в штатском, но я сразу понял, что это чекисты. Один сидел за столом, второй стоял сбоку, и было видно, что они опасные. Очень опасные. Виль вроде и улыбчивый, но впечатление от него точно такое же: опасен. Я присмотрелся сначала к одному, потом ко второму, и система не выдала мне ничего.
- Александр Вячеславович Трубеев. - не спросил, утвердительно сказал тот, что сидел, - Зараженный класса опасности А-плюс.
Я переводил взгляд с одного на другого и ни черта не понимал.
- Кто вы? - вырвалось из меня.
Говоривший внимательно посмотрел мне в глаза, слегка наклонив голову.
- Мы - служба безопасности пригородной области Москвы. - ответил он.
- Так, и почему вы здесь?! - во мне проснулась наглость.
- К нам поступил сигнал. - не вдаваясь в подробности ответил гбшник.
Я повернулся к терапевту, но тот стоял морда кирпичем.
- Нет, не от Дмитрия Сергеевича.
Я снова уставился на чекиста.
- Мы подняли кое-какую информацию по вашей персоне, Александр Вячеславович, и пришли к некоторым выводам.
Я глядел на представителя спецслужб, он смотрел на меня.
- Так. И к каким выводам пришли? - спросил я.
- К неоднозначным,
