в бок, отчего он болезненно скривился.
— Прости его, Аля. Иногда мой муж такой мужлан, но, поверь, он искренне тебя любит, — ответила мне сестренка и внимательно посмотрела на Погодина, — да, Стас?
Друг получил новый тычок в бок, и я поняла две вещи: он в надежных руках и мне его немного жаль.
— Да, — выдавил из себя Погодин и укусил рядом стоящую жену за кончик носа. Алейна стала что-то возмущенно ему выговаривать, но все видели, что это вовсе никакая не ссора.
— Молодежь, давайте-ка все к столу, а то у меня еда на доставке остыла уже! — скомандовала ба. А разве кто-нибудь посмеет ослушаться Пелагею Джоновну Вельскую?
— Ну как тебе у нас? — тихо спросила у сестры, которую бабушка усадила рядом со мной.
— Я бы сказала — очень хорошо, но слишком переживаю за маму. Ей и так все это время жилось не сладко, а теперь еще и меня нет рядом, — Алейна очень беспокоилась, нервничала, и каждое ее движение подтверждало состояние сестры.
— Алейна, девочка моя, — произнесла бабушка тоном, очень похожим на тот, каким в детстве она меня успокаивала, когда я ревела, разбив коленку, — теперь мы одна семья, поэтому каждый из нас очень постарается тебе помочь.
Девушка рассеянно осмотрела сидящих за столом, и остановила взгляд на Тангире Элвэ. Да, Дарин явно выбивался из череды ее новоиспеченных родственников.
— Дарин Элвэ — мой старинный друг, — ответил легар, проследив за взглядом сестры, — он попросил разрешения официально ухаживать за моей внучкой Алевтиной. И, зная, что она ему симпатизирует, я такое разрешение, естественно, дал.
— Ухаживать? — переспросила Алейна.
О, да! Тут уже я не смогла сдержаться.
— Попросил. Вот как? Ухаживать, — посмотрела на притихшего мужа, — это, сестренка, значит говорить понравившейся девушке комплименты, дарить конфеты и цветы и, вообще, совершать поступки, способные привести объект симпатии в трепет и восторг.
— И он все это делает? — воскликнула Алейна, потом, видимо, решила, что ее реплики могут кого-нибудь из нас задеть и спешно сменила тему. — Какая ты счастливая, Аля.
Ага, просто купаюсь в счастье и во внимании собственного мужа. Впору на прием записываться, чтобы великий расшан обратил на меня внимание. Дарин прекрасно уловил мое настроение, но с невозмутимым видом продолжил поглощать салат.
— Да, ладно, Алька, повезло тебе с тангиром. У тебя же планида такая — по жизни влипать во всевозможные неприятности, а у него реакция получше, чем у любого землянина и опыт, — проявил мужскую солидарность Погодин.
— Я тоже считаю, что Дарин, весьма достойный молодой человек, — сказала бабушка. Да я разве против? Мне просто внимания хочется и хоть немного простого женского счастья. — У вас-то все хорошо?
Пелагея Джоновна внимательно посмотрела на Стаса и Алейну. Эти двое переглянулись и смутились. Смущенный Погодин — явление редкое и малоизученное мной, но одно я поняла точно — хорошо у них все. Все так, как должно быть у нормальной пары.
— Где ты разместилась? — поинтересовалась ба у своей второй внучки.
— В боксе у Стаса, — улыбнулась девушка, — Жора переехал к Айе, поскольку она теперь осталась одна в комнате, а мне пришлось освободить покои посла, так как я теперь утратила этот статус.
— Да, место освободилось, — задумчиво произнес дед, — не думал, что Женский Совет Эленмара зайдет так далеко. Ну да, будем решать проблемы по мере их поступления. Час назад для проведения мирных переговоров прибыл лорд Кебрим.
— Что? — Дарин слишком сильно сжал в руке вилку и подался вперед.
Алейна побледнела и вздрогнула. Видимо, какая-то очень важная шишка прибыла — не иначе. Не та ли, из-за которой перенесли мирные переговоры? Дед активизировал комм. На голографической проекции перед нами с трапа звездолета неизвестной конструкции спускался высокий мужчина. Его массивная фигура была закутана в плащ, а лицо — полностью скрыто золотой маской. На посадочной площадке космодрома этого лорда встречала целая делегация. Среди встречающих выделялся Эрниль тер Куина. Одет шаендарец был почти так же как на той проекции из учебного пособия, только меч по-прежнему отсутствовал. На ношение оружия членами Темного Круга на территории Коалиции действовал запрет. Расы были по большей части мне знакомы, благодаря урокам Рута Сайвэ. Кроме представителей Темного Круга, Высокого лорда встречали и большие чины из Совета.
— Анатес Беллим в числе главных переговорщиков? — удивился Дарин и нежно сжал под столом мою ладонь.
— Я сам был удивлен, — ответил дед, — Тарси, Беллимы, Храйты и другие, приближенные к Женскому Совету, дома в последнее время занимают все более глобальные места в Коалиции.
— Тебя пригласили? — спросил муж, пристально посмотрев на деда.
— Нет, — покачал головой Белиготар Сорг, — мне лишь предписывается предоставить охрану из числа курсантов Академии.
— Но это немыслимо, Тар! Ты должен там быть!
— Я давно не в Совете, Дарин. С тех пор дом Соргов, как и дом Элвэ, как и многие другие благородные дома Эленмара утратил свою значимость. Знаешь, эти мирные переговоры, словно ширма для чего-то, но вот для чего…
— Тар, если тебя туда не пригласили, то мне никто не сможет отказать присутствовать там, как расшану, — не унимался муж.
— Дарин, разумеется, ты можешь пойти на них, но значимость этого события тобою весьма переоценена. Действия, ради которых Великий лорд Темного Круга почтил своим вниманием Кхарму, произойдут не в переговорном зале.
— Да, треугольник он спереть хочет. Это же и так ясно! — выпалил Стасик, и я была полностью с ним согласна.
— Все может быть… — отозвался легар, задумчиво поглаживая свой подбородок.
В этот момент на голографической проекции по трапу звездолета стали спускаться три женщины и одна из них.
— Мама! — хором воскликнули мы с Алейной и переглянулись.
Умом я, конечно, понимала, что та женщина на проекции не может быть моей мамой, потому что Зоя
