неизвестно что происходит. Я слышал, туда продолжают ссылать всех недовольных властью из стран Европы.
– И евреев? – вырвалось у Лейлы.
– Наверное, и евреев, не знаю, – удивился африканец в арабской одежде. – Про Америку, знаешь, мы немного торгуем с их представителями. Интересные ребята, с дешевой рабочей силой, качественными товарами. Только слишком сложная логистика по морю, из-за этого далеко не все можно возить из Америки.
– Ай си … Интересно …
– Технологически все, что оттуда, совсем не дотягивает, совсем. Но многие базовые товары и сырье лучше не найти.
– А там тоже рабства не было? Темнокожих там нет?
– Откуда же я знаю. Было что-то такое, но сейчас вроде бы нет, на кораблях оттуда все работают вместе. Что тебя так волнует это рабство, – немного подумав, добавил: – Я же говорю, у нас бывает такое, как ты говоришь, но только с должниками. Если взял денег в счет будущего, то, само собой, работаешь, пока не выплатишь долг и проценты, нравится тебе что-то или нет. Вот у меня есть пара таких рабочих рабов в Сомали, взяли долг на свадебный выкуп и не вернули. Но они же только временно, до конца следующего года будут помогать со строительством лодок моему человеку там.
Последняя фраза вернула Лейлу из высоких сфер на землю: деньги пропали, а надо платить за жилье и дорогу. Только просить в долг у торговца она передумала. Лучше уж уладить проблему с шотландцем, чем ехать к сомалийцам на строительство лодок. В голове жутко заскрежетало, перебивая и звуки улицы, и голос собеседника. Что же, что же теперь может произойти … Успокаивало одно – в кармане комбинезона на вилле оставались синие таблетки. Почему-то именно эта мысль удерживала сознание на плаву, не давала разбиться о волны бурных событий последних дней.
Когда дошли до ворот гостевой хижины, Лейла долго благодарила торговца. На всякий случай попросила телефонные номера и почтовые адреса со всеми префиксами в Асфаре, на Занзибаре, Сомали и Омане. Уходя, торговец шепнул, смущаясь, что Лейла похожа на его дочку из второй семьи в Маскате, по которой он скучает. И быстро ушел.
* * *
В гостиной как раз обедали Малкольм и его друг, местный из темнокожих. Абесоль продолжала сервировать блюда и готовилась сесть за стол.
– О, мы вас заждались, присоединяйтесь к обеду.
Лейла с натянутой улыбкой села на один из свободных стульев. Абесоль принесла тарелку с приборами, рукой показала на огромное блюдо с рисом и курицей в середине стола. Лейла положила в тарелку немного еды. Каждое движение выходило неловким. Даже распробовать вкус толком не получалось: она наскоро прожевывала еду и, силясь, проглатывала. Все хотела начать разговор про деньги, но каждый раз было некстати. Она никак не могла решиться: непонятно, чем сменится тогда радушная улыбка хозяина дома.
– Очень вкусно, спасибо, – положила в тарелку еще немного риса, – а это что, бириани?
– Да, – поднял густые брови шотландец. – Откуда ты знаешь? Это индийское блюдо, но его здесь любят. Сегодня приготовили бириани для нашего друга Боба. – Он бросил довольный взгляд на уплетающего за обе щеки счастливого приятеля. – Наша Абесоль – чудесная хозяюшка. Как твоя прогулка сегодня, готова к дороге?
– Хорошо, да. Послушайте, у меня … у меня, – Лейла выдавила, – сумку выхватили. Пока гуляла, – сразу добавила: – Там были все деньги. – За столом замерли, Лейла заговорила еще быстрей: – Но я могу мыть посуду. И вообще помогать по хозяйству. И что угодно. Или мой друг в Радейже сможет отдать долг. Я думаю. Или подруга Кармелита. Как прилетит в следующий раз… – голос звучал беспомощно, – я … я ей напишу.
– Долго ты будешь мыть тут посуду, чтобы отработать почти сотню динаров! – Брови и волосы шотландца взъерошились и тут же опали. Его друг Боб живо и с аппетитом смотрел на Лейлу, как до этого на блюдо с бириани.
– Но я подумаю, что делать с тобой … может, родственнички моей жены выкупят долг, им на табачной фабрике в Конго всегда нужны люди. И невесты там нужны. На Север-то тебя кто угодно отвезет и бесплатно. – Малкольм говорил обыденно и вместе с тем с задором, непонятно было, шутит он или нет.
Абесоль взглянула на мужа, как всегда, сердито, даже с укоризной, тот стушевался.
– Ладно-ладно, что с вами, женщинами, поделаешь. Но тогда мой друг Боб довезет тебя только до местечка Тете на реке Замбези. Он как раз поехал бы туда потом за товарами. А дальше ты уж как-нибудь сама … Оттуда ходит много почти бесплатного транспорта в твою Радейжу. А долг придумаем позже, как ты вернешь. Там у нас как раз пока никого нет, а знакомые китайцы Радейжей интересуются.
Лейла выдохнула и обмякла на стуле.
– И еще, оставишь мне тогда марки почты Хайфы, видел у тебя в комнате. А то разоришься с этими письмами… – Под недовольный взгляд супруги тут же поправился: – Ладно, одну или две марки оставь себе, может, придется заплатить за что-нибудь в дороге, пригодится.
Он обсудил что-то на местном языке с Бобом и бросил уже выходящей из гостиной Лейле:
– Так, раз уж напрямую в Тете, выедете позже, вечером, тогда к утру будете на месте. А дальше думай сама. А Бобу надо сейчас выспаться, ему теперь завтра в один день ехать и обратно.
Лейла не ждала, что все пройдет так легко. Голову кружило как после бокала игристого вина. Сквозь эйфорию все-таки царапала мысль, как добираться завтра из городка с мультяшным названием Тете в не менее загадочную Иньязуру. По крайней мере, Лейла будет гораздо ближе к Давиду.
Еще пятнадцать минут назад воображение в красках рисовало бесславное рабство у китайцев или сомалийцев, и план хотя бы еще один день быть свободной и живой виделся вполне толковым. За последние месяцы она не в первый раз оказалась в полной неопределенности. Поэтому вместо ненужных терзаний сходила в горячий душ и легла в кровать, чтобы тоже отдохнуть перед дорогой.
* * *
Уснуть не вышло: скоро в комнату постучались, вошла Абесоль.
– Мэм, извините, – сказала на вполне сносном английском, и Лейла с изумлением поняла, что та просто молчала до сих пор.
– Да нет, что вы.
– Я попросила моя подруга с тобой доехать до твой друг в Иньязара, – тщательно выговаривала женщина.
– А-а-а … спасибо, – растерялась Лейла.
– Но она не говорит английский совсем, – взбудораженно, даже напуганно добавила Абесоль.
– Это ничего страшного, как-нибудь разберемся. – Лейла широко улыбнулась женщине, так похожей на филиппинку, а та в ответ. Абесоль вышла из
