Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
– как мне казалось – все великие тайны; а также, возможно, оставил бы на свободе нечто, способное причинить великий вред. Наконец моих ушей достиг шепот: казалось, далекий и тихий хор напевал мотив без слов. Я обернулся, чтобы выяснить, откуда доносится звук, и некоторое время бесплодно вертел головой, а потом увидел, что мой друг смотрит на землю между нами – на вершину могилы, с которой мы (по указанию духа, который сошел меж Луной и Собачьей звездой, чтобы обратиться к людям) убрали камни. Песок пришел в движение, как будто был варевом в горшке, которое размешивала кухарка; он все кружился, и так называемое пение, принесенное ветром, было голосом песка. Я наклонился, желая коснуться его, но меня ударили по руке, словно посохом, хотя никакого посоха я не увидел.
По мере того как шевеление продолжалось, а пение становилось громче, песок над могилой поднялся, как тесто в корыте, и потек к нашим ногам. Появились пузыри, словно в луже, куда бросили камень, и, наконец, рука лича вознеслась над песком, а за нею вторая и ужасная голова – в конце концов мертвец восстал пред нами, и могила снова затихла.
Плоть на его черепе обратилась в пыль, остались лишь волосы, свисающие до плеч, но утратившие свой прижизненный блеск, и в них копошились крошечные существа, которые рождаются под солнцем в том, что умерло. Очи исчезли, а глазницы казались темными ямами, на дне коих мерцала светящаяся точка, перемещаясь из одного колодца в другой, а временами исчезая совсем – она была точно одинокая алая искра, которая мечется в ночи, когда ветер раздувает почти погасший костер. Благодаря тому, что нашептал мне могущественный дух, я понял: это душа мертвеца, которая ищет теперь в многочисленных покоях под сводом черепа свои былые места упокоения.
Затем, собрав все мужество и вспомнив, что поведал мне дух – мертвец не собирался причинять вред, если я не ступлю на его могилу или не отброшу один из камней, которые защищали его от шакалов, – я заговорил с ним, сказав: „О ты, вернувшийся оттуда, откуда никто не возвращается. Ты пробудился от смерти, которая, как говорят люди, никогда не умирает; поведай нам о том месте, откуда ты пришел“.
И тогда он промолвил: „О тени нерожденных лет, ступайте прочь и не тревожьте день, принадлежащий мне“».
5. Президент
– Ваша реакция на карты была довольно интересной, мистер Вир, но…
– Но весьма многословной.
– Вовсе нет. Чем больше отклик на каждую карту, тем больше можно узнать. Однако я собирался сказать, что мне придется прекратить наш маленький эксперимент, каким бы увлекательным он нм был. Я должен заняться другим пациентом.
– И к какому же выводу вы пришли?
– Я хочу просмотреть свои заметки, прежде чем изложу выводы, мистер Вир. Не могли бы вы вернуться сегодня днем? Скажите секретарше, что я назначил вам встречу после завершения приема пациентов, – доктор Ван Несс выровнял стопку желтых карточек, постучав ими по своему столу, а затем совершенно умышленно (как мне показалось) перетасовал их. – Вы хотели еще о чем-то спросить, мистер Вир?
– Я собирался спросить, почему к вам приходила мисс Лорн.
– Не припоминаю пациентку с такой фамилией.
– Миссис Прайс.
– Это та Маргарет Лорн, о которой вы мне рассказывали? Очень жаль, но я не могу обсуждать своих пациентов. Ничего серьезного.
– Понимаю.
– На вашем месте, мистер Вир, я бы сейчас пошел домой и немного отдохнул.
В приемной появилась новая группа людей. Один из них был служащим, а две – женами служащих. Я спросил мужчину, что привело его к врачу, и только потом, когда он принялся рассказывать, понял, что он подумал, будто я провожу медосмотр.
В офисе мисс Биркхед сообщила, что мне никто не звонил. Я вошел в кабинет и сел за свой стол, спиной к заводу. Я избавился от стола Джулиуса Смарта – тяжелого, старомодного, с резными ножками, передней и боковыми панелями, – когда переехал. Декоратор заменил его капом[77] грецкого ореха, который по форме напоминал сгусток слюны на тротуаре. Ковер был оранжевым (я настоял), а бронзовое пресс-папье в форме апельсина придавливало почту. На стене висели фотографии времен моей работы в инженерном отделе – не так много, как хотелось бы, но все, что нашлось: я у чертежной доски, не ведающий о том, что меня снимают; групповая фотография, задуманная неформальной, но получившаяся слегка напряженной – я, еще один инженер и Фред Нили, мой техник после Рона Голда; шутливое фото на пикнике компании – мы с Бертом Уайзом фехтуем ручками крокетных молотков. В одну из стен офиса был встроен бар, и я налил себе скотча, прежде чем сесть за стол. Обычно при свидетелях я пил «отвертки», и скотч позволил мне расслабиться.
Первое письмо было написано от руки на линованной тетрадной бумаге.
Дорогой мистер Вир!
Хочу поблагодарить вас за то, что вы были со мной так любезны, когда я нагрянул в гости. Завод у вас, конечно, большой, и я рад, что мне довелось его увидеть, так как подобные вещи я вижу нечасто – понимаете, только из окна трейлера, когда мы едем в новый город и проезжаем по шоссе мимо какого-нибудь большого промышленного предприятия, вроде вашего. Я вот думаю: половина населения страны работает в таких местах, а я про них почти ничего не знаю. Мама не хотела, чтобы я работал на каком-нибудь заводе или в шахте. То, что вы про меня сказали – что я чужак, а чужаки – настоящие товарищи, так как все товарищеское за пару лет теряет смысл, и тогда все люди оказываются друг другу чужаками, просто никто этого не осознает, но зато все понимают других чужаков, которые пишут о своих впечатлениях об их жизни или о том, как она устроена, – в некотором смысле очень правильно. Я об этом много думал. По-моему, с Диккенсом так и получилось, когда он работал на фабрике, где делали ваксу. Когда читаешь «Дэвида Копперфилда», очевидно, насколько он был там чужаком.
Книги в бумажных обложках мне, как и прочим странствующим карнавальщикам, очень подходят, ведь мы не можем позволить себе дорогие издания, а даже если бы могли, их невозможно возить с собой – очень скоро трейлер заполнится по самую крышу. И мы не можем брать книги в библиотеке, потому что нам не хотят выдавать читательские билеты (и я никого не виню). Большинство карнавальщиков не интересуются журналами, за исключением религиозных брошюр,
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
