конец уже нечем рвать, но меня все еще мучают спазмы. Кайл силком разворачивает меня к себе, и я прижимаюсь лицом к его куртке.
— Ты ни в чем не виновата, — говорит он.
Ты тут совершенно ни при чем.
Он прав. Я тут совершенно ни при чем.
Чего нельзя сказать о Дэнни.
* * *
Элли Саммерс сменила номер телефона.
Пока я ищу способы, как на нее выйти, Глория предпринимает попытку на меня повлиять.
Я держу с ней дистанцию, и моя бывшая свекровь стала воспринимать это слишком близко к сердцу.
Чтобы напомнить о себе, она пускает в ход орудия главного калибра.
Связь с Сирией, где брат Дэнни по-прежнему находится, из рук вон плохая, но, в принципе, это нисколько не мешает уловить общий настрой Майка.
Он мной недоволен.
— Ты ведь прекрасно знаешь, как маме было тяжело в Рождество, — говорит он. — Да, Дэнни больше нет, но ты ведь тоже нам не чужой человек. Она же там совсем одна.
— Майк…
— Нет, ты послушай. Никто не ждет, что ты постоянно будешь ей помогать. У тебя еще вся жизнь впереди. Ты ведь еще молодая, Эрин. Само собой, еще кого-нибудь встретишь. Может, даже маму познакомишь со своим новым избранником, а она за тебя порадуется. Но ты пойми… Это ведь было ее первое Рождество без Дэнни.
— Все очень сложно…
— Само собой… Мы все потеряли дорогого нам человека. Чего тут может быть простого? Но надо как-то жить дальше. Что теперь, лежать в постели целыми днями?
— Майк… я тут кое-что узнала о Дэнни.
— Да, знаю. Он не был святой невинностью. Сотворил какую-то херню на работе.
— Кто такая Элли Саммерс? — сглотнув, спрашиваю я.
На том конце линии повисает тишина.
— Как ты?.. — запнувшись, начинает Майк.
— Это не имеет значения.
Майк вздыхает.
— Она была его девушкой.
— До того, как Дэнни познакомился со мной?
— Да.
— И у них все было серьезно?
— Их отношения длились достаточно долго.
Я делаю глубокий вдох:
— Он рассказал, почему они расстались?
— Дэнни сказал, что они просто охладели друг к другу. Чувства остыли. А какое отношение это…
— Майк, послушай меня, это очень важно. Ты ему поверил? Ну, когда Дэнни сказал, что у них просто чувства остыли?
— Я… — Майк мнется. — Слушай, какое это имеет отношение ко всему остальному?
— Он мне никогда о ней не рассказывал.
— Он очень расстраивался, что у них с Элли все так вышло. Но потом, следующим летом, он познакомился с тобой и… Слушай, тебе ведь каждый скажет — он был без ума от тебя.
— Что вот так сразу в меня и втрескался?
— В смысле?
— Я… через несколько месяцев после нашего знакомства я рассказала ему о Нив. Думаю, это на него повлияло. Думаю, он именно поэтому женился на мне. Считал себя обязанным это сделать.
— Что ты такое говоришь? — недоумевает Майк. — Дэнни женился на тебе, потому что тебя любил, а не потому, что у тебя погибла сестра. Ты какой-то бред несешь, Эрин.
— Ага, а с Элли они просто охладели друг к другу. Знаешь, из того, что мне удалось узнать, следует: это она его бросила. Бросила, потому что Дэнни подвел одного очень близкого ей человека.
— Эрин…
— Дэнни и со мной дурно поступил, — продолжаю я. — Он поступил дурно со всеми нами. Но это ладно — в первую очередь он изменил самому себе. Майк, я не Moiy его простить.
— Эрин, а моя мама что тебе дурного сделала?
— Ничего.
— Думаешь ты своим поведением наказываешь Дэнни? Дэнни больше нет, а моя мама все еще жива. Ты ей больно делаешь.
— Но я не специально, — говорю я.
— Ага, как же, — отвечает Майк, и я понимаю, что никогда прежде не слышала в его голосе такой злобы.
— Майк, я не могу смотреть ей в лицо, зная то, что мне теперь известно о Дэнни. Я вообще вас всех больше видеть не могу.
На том конце линии повисает тишина, даже треска статики не слышно. Неужели оборвалась связь? Но потом я слышу, как Майк делает резкий вздох:
— И что это значит? — осведомляется он. — С глаз долой — из сердца вон, так, что ли, получается?
По моим щекам катятся слезы.
Мне вспоминаются слова речи, которую толкнул на свадьбе Майк, вызвавшийся стать свидетелем со стороны Дэнни.
«Мы с Эрин знакомы недавно. Должен вам сказать, когда я познакомился с ней, то впервые испытал чувство зависти. Я, собственно, о чем? Да, природа щедро одарила меня и внешностью, и мозгами, и талантом. Но у Дэнни-то есть Эрин. Не удивляюсь, почему он так быстро сделал ей предложение. Ты приняла нас всем сердцем, и мы всем сердцем принимаем тебя. Эрин, ты мне теперь как сестра — с сегодняшнего дня и до скончания века».
— Да, — отвечаю я, — думаю, так всем будет лучше.
Я жду коротких гудков.
Жду, а вместо них слышу сдавленные рыдания.
Майк плачет.
Это уже выше моих сил, и я первая вешаю трубку.
* * *
После того как Кайл поведал о содеянном Дэнни, я замыкаюсь в себе.
На смену январю приходит февраль, и каждый новый день дается мне со все большим трудом.
Я отдаляюсь от Карлы. Она мой адвокат и близкий друг. Я чувствую: мое состояние ее беспокоит, может, даже немного раздражает, но у нее сейчас много дел, и потому она напоминает о себе не слишком часто.
Периодически мне названивает Лесли Кляйн. Пару раз мы встречаемся за чашечкой кофе.
Я ей симпатична, да и она постепенно завоевывает мое расположение. Сейчас я знаю, что она не просто психиатр, а душевно щедрый человек. Но при этом Лесли умеет задавать вопросы так, что на них просто не получается отвечать вежливыми отговорками вроде «спасибо, у меня все в порядке». Именно поэтому последние несколько недель приходится избегать встреч и с ней.
Бад время от времени наведывается ко мне домой. Приносит завернутые в фольгу тарелки с едой и без конца зовет заглянуть к нему в бар — как можно пропускать счастливые часы? Я отвечаю, что завалена работой по уши, и при этом не то чтобы лгу. Я хватаюсь за любую рукопись, что присылают, за все что угодно, лишь бы не думать о Дэнни.
Кайл.
Не могу находиться в его обществе. Это просто невыносимо.
Не могу поверить, что тот Дэнни, который женился на мне, проводил со мной день за днем, Дэнни, которого я знала и любила, ни словом не обмолвился, как мерзко поступил с Лорин Грегори.
