Три мучительно длинных и бесконечно адских недели я носила всё в себе. И я срываюсь.
— Сами прекратите! Вы меня даже за человека не считаете! Не видите, что я не хочу всего этого! Не замечаете, что мне паршиво настолько, что впору вздёрнуться?! — ору, наплевав на всё.
— Мы всё это для тебя делаем! — вклинивается мать. — Для твоего же блага. Таких, как Кирилл, больше нет. Ты с ним будешь счастлива.
— Счастлива?! С человеком, от которого меня блевать тянет?! И ни хрена вы это всё не для меня делаете! — перевожу дыхание. — Продаёте подороже! Ради своей блядской конторы! Вам всю жизнь было насрать на мои чувства и желания!
— Ты просто нервничаешь перед свадьбой, как все девушки. — опять подаёт голос родительница. — Это пройдёт!
— Что пройдёт?! Я вены вскрыть готова от одного его вида! Как я с ним в постель лечь должна?! Да вам же плевать! Продаёте меня, как сутенёры шлюх!
— Немедленно прекрати этот цирк и подбирай слова, Анастасия! — психует, краснея, отец.
— Подбирать слова?! — снова повторяю за ними. — Вот вам правильные слова. Свадьбы НЕ будет! Я люблю другого!
— Уж не этого ли белобрысого ублюдка? — раздаётся за спиной холодный голос Должанского.
— Не смей так о нём говорить! — рычу, оборачиваясь. — Единственный ублюдок здесь — ты!
Мама охает сзади. Отец пропускает пару крепких словечек, а мы с Кириллом сверлим друг друга тяжёлыми взглядами.
— Я многое тебе прощал, Настя. — говорит угрожающе тихо. — Измену, ужасное поведение, все твои капризы и срывы, но хватит. Через неделю мы поженимся. Платье я сам выберу. Никуда ты не денешься.
— Пошёл ты на хрен, Кирилл! Все вы пошли! Я вас ненавижу! Сва-дь-бы не бу-дет! — выплёвываю по слогам и, сорвав с раскуроченного пальца кольцо, швыряю в грудь "жениху".
Несколько мгновений, кажущихся вечностью, мы все следим за полётом украшения и в образовавшейся гробовой тишине слышим падение металла. Не знаю, что происходит с остальными, но это мой триггер.
С рыком срываюсь с места, словно дикий зверь, и на адреналине отталкиваю Должанского от прохода, как тряпичную куклу. С космической скоростью подлетаю к машине, не обращая внимания на жалящие капли дождя, и уже хватаюсь за ручку, когда меня дёргает назад. Сталкиваюсь с налитыми кровью глазами Кира, и по спине пробегает озноб. Что-то в его взгляде пугает меня, заставляя цепенеть. Я замираю не в состоянии не тоичто вырваться, даже пискнуть.
— Значит, перед ним ноги раздвигаешь, а я только после свадьбы? Когда уже поздно будет? Только развод и половина моего имущества? Как же я раньше не замечал, какая ты брехливая шлюха? — шипит, словно змея в серпентарии. — Что тебя не устраивало? Мало денег и подарков? Недостаточно внимания? Или, может, я был недостаточно напорист? Может, рожей не вышел? — выплёвывает ядовито.
Его пальцы больно впиваются в плечи, оставляя синяки. Я дёргаюсь, но он лишь сильнее вжимает меня в металлический корпус Панамеры.
— Отпусти меня, Кир… — закончить не успеваю, потому что он набрасывается на мои губы.
Проталкивает в рот язык и начинает шарить им. Его руки хватают бёдра, стискивают ягодицы, рёбра и грудь, оставляя отметины.
А я стою, не в силах шелохнуться.
Бывший жених глубже заталкивает язык, и я начинаю давиться и кашлять, а он до крови прокусывает мне нижнюю губу. Металлический привкус отрезвляет моё застывшее сознание, и я, собрав последние силы, упираюсь ладонями ему в грудь, использовав машину как опору, отталкиваю.
Он делает всего пару шагов назад, но этого достаточно, чтобы я успела запрыгнуть на пассажирское сидение и щёлкнуть замком. Быстро перебираюсь на место водителя и завожу мотор. Перед капотом выскакивает Должанский с абсолютно безумными глазами и лупит по машине, давая понять, что не отпустит меня. Переключаю на заднюю и выжимаю педаль газа. Резина дымит при резком развороте, а Кир, потеряв опору, падает на колени. Опять переключаю передачу и, воспользовавшись образовавшимся "окном", вылетаю со двора. Педаль выжимаю до упора, пока не вклиниваюсь в городскую пробку. Всю дорогу боялась, что он или родители поедут за мной.
Может я и неплохой дрифтер, но к погоням не готова.
Проезжаю пару километров и, клацнув поворотником, скатываюсь на обочину.
Пока я сбегала, дождь усилился, а вот адреналин пошёл на убыль. Меня начинает колотить. Всё тело трясётся, руки дрожат, слёзы бесконечным потоком скатываются по щекам. И я начинаю ладонями лупить по рулю и орать, пока не срываю голос. Спустя время руки сами падают вниз, а голова опускается на кожаную оплётку.
Не знаю сколько проходит времени, счёт ему я давно потеряла. Перед глазами всё плывёт и раскачивается. Нос заложен. Голова гудит. Голосовые связки разорваны, а я вдруг понимаю, что счастлива.
Мне наконец удалось прекратить весь этот кошмар. Свадьбы не будет. Так же, как и родителей. Я переступила эту грань. Пересекла черту. И как бы сложно не было дальше, я справлюсь, потому что впервые в жизни почувствовала вкус свободы. Он ощущается вкусом ветра на языке. Запахом океана в носу. Видится бесконечными просторами перед глазами.
Может, это ещё не конец, но новое начало. И будь что будет. Обратно я не вернусь. Эту дверь я захлопнула безвозвратно и выбросила ключи. Я сама по себе не жестокая, но мне плевать, если отца хватит удар. Они никогда не заботились о моём счастье. Только о благополучии и достатке. Возможно, именно так предки воспринимают любовь и заботу, но не я.
Любовь… То, чего никогда больше не будет в моей жизни. Артём Северов тоже остался за той дверью. Понимаю, что он никогда не простит меня. Не знаю, смогла бы я, будь на его месте. Но ведь если любишь, иногда стоит наступать на горло свое гордости.
"Предала так же, как и все остальные!"
Я так и не поняла до конца смысла этой фразы.
Как и все остальные? Значит, его уже предавали? Другая девушка?
При этой мысли накатывает жгучая волна ревности, на которую я теперь не имею права.
Может ли простить тот, кому уже разбивали сердце?
Ладно, я не счастлива. Без него не могу. Но хотя бы свободна.
Выруливаю на опустевшую трассу. Оказывается, я несколько часов пробилась в истерике. Дождь теперь стоит непроглядной стеной. Приходится напрягать и без того воспалённые глаза, чтобы хоть что-то разглядеть.
А я ведь даже не знаю, куда ехать. И что делать дальше.
Телефон вместе со всеми вещами остался дома, и Вике я позвонить не могу. Адреса её не знаю.
Так и катаюсь всю ночь по городу просто потому, что боюсь
