волнуйся раньше времени… Выслушай меня.
Нет ничего более успокаивающего, чем фраза «только не волнуйся».
— О чём вы? — я ещё больше напрягся от его слов и тона голоса, которым говорил.
— Тина в данный момент общается с женой пострадавшего, — сообщает, наконец.
— Э… знаю… — облегчённо выдыхаю. А я, было, на секунду решил, что возникли сложности.
— Знаешь? — переспросил он.
Вот меня не удивляет, откуда ему известно — всё держит под контролем. Возможно, и за мной кто-нибудь наблюдает в интересах общего дела.
— Да, уже доложили, — тороплюсь дальше к машине.
— Охрану приставил что ли? — разумеется, Филипп Абрамович догадался без труда.
— Приставил… И собираюсь сейчас забрать жену.
— Нет, не надо, — неожиданно звучит.
— Не понял? Не надо? — подход меня поразил. Сам ведь советовал держаться от семейки подальше. Впрочем, как и следователь.
— Да, специально спровоцировал Тину, предполагая, что она захочет поговорить с бывшей однокурсницей.
— Зачем? — я окончательно запутался.
— Мне нужно знать, что представляет собой жена Тарасова, а кто, как не Тина может вывести её на эмоции. Мутная дамочка — эта Татьяна Островских…
— То есть, вы использовали Тину намеренно? — не нравится мне такой подход.
— Всё под контролем, ей ничего не угрожает — переживать не о чем. Обещаю, — заверил Филипп Абрамович.
«Что угодно предполагал, но чтобы так…» — его методы работы не имеют границ, когда желает докопаться до истины. Хотя ничего страшного не случилось.
— Хорошо. Допустим… — я согласился с ним. И замедлился, потом вовсе остановился, спешить больше некуда. — Что дальше?
— Давай встретимся через пару часов, — предложил тут же он. — Отужинаем и всё подробно обсудим. Надеюсь, у меня за это время найдётся, чем тебя удивить.
— Договорились.
Я предупредил Тину, что задержусь. По совету адвоката, не стал спрашивать у неё ничего о визите в больницу. Не сомневаюсь: она сама расскажет, когда увидимся.
Сейчас больше интересует, какие новости есть у Филиппа Абрамовича.
И стоило подойти к машине, опять заметил записку под «дворником». Взял бумажку, развернул…
«Это что-то новенькое…» — помимо уже знакомой фразы, там значилось маленькое, но весомое дополнение:
«Твоя жена ответит за мою смерть, если не расстанешься с ней… Время бесценно — его не хватает, время бесследно в руках исчезает…». И, как всегда, подписано именем Яна. Осталось только наставить злобных смайликов для устрашения.
Вот как это понимать? Я не знаю…
Вспомнив о Ларе, оправил ей сообщение с логичным вопросом «когда ждать?», на которое мгновенно пришёл ответ: «Ян, извини, скорее всего, задержусь ненадолго. Не успеваю закончить все дела. Но я обязательно приеду. Думаю, недели две ещё потребуется…».
Кивнул. Раз больше ничего не остаётся.
И оставив поиски причин на потом, поехал на встречу.
Филипп Абрамович уже был на месте. Он что-то просматривал в планшете и одновременно общался по телефону.
Этот человек никогда не ругался, не повышал голос, не проявлял негатива, но то, каким сухим официальным тоном говорит сейчас — отталкивает больше чем, если бы возмущался и кричал. Его внешнее спокойствие и дружелюбие обманчивы, а на лице всегда маска, за которой прячутся истинные эмоции. С теми, кто переходил ему дорогу, странным образом что-нибудь происходило… Случайность? — нет, не думаю. И потеря финансового благополучия или положения в обществе — самое простое, что могло быть… его руки по локоть в крови…
«Филипп Абрамович, правда, похож на акулу» — я иду к столику, разглядывая его хищный профиль. Но у него есть бесценное качество, пожалуй, перечёркивающее всю жёсткость характера — это умение дорожить близким окружением. Это не только семейные узы, но и имеющиеся немногочисленные друзья. И хорошо, что я вхожу в число избранных людей, благодаря своему отцу, с которым их связывали, помимо работы, дружеские отношения. Для нашей семьи он сделал многое…
Вот и в очередной раз помогает.
Филипп Абрамович заметил меня.
— Ладно. Созвонимся. Держи в курсе. Докладывай обо всём оперативно, — сказал он резкими обрезанными фразами и отключил телефон, а стоило вновь взглянуть в мою сторону, глаза потеплели.
— Извините за задержку, в пробку попал, — я присел за стол.
— Бывает… Как раз получил нужную информацию сейчас… И, кстати, уже заказал блюда на свой вкус. Ты не против?
— Нет, так даже лучше.
В этот момент подошёл официант, а судя по разным закускам, которые он расставляет, разговор ожидается плодотворным и без горячительных напитков не обойтись.
— Ну что, не терпится узнать? — хитро улыбнулся Филипп Абрамович, как только мы остались наедине.
— Ради этого здесь.
— Начну с того, что Тарасов собрался разводиться с женой и уже подал документы три дня назад, а если учесть условия брачного договора, согласно которому она останется ни с чем, то… делай выводы… Как тебе мотив?
«Развод?» — интересно, по каким причинам? Дело не в Тине — это точно, да и бессмысленно её добиваться. Моя девочка принадлежит мне душой и телом.
— Лучше не придумаешь, если преследует меркантильные цели, — согласился с ним. — Но почему следователь не озвучил это?
— Возможно, ещё не в курсе? Да и начал отрабатывать другую версию с подачи жены пострадавшего, тем более она тоже умело изображает из себя жертву.
— Зачем вам всё-таки понадобилось впутывать Тину? — не понимаю этого. С его связями — узнать что-либо проще простого.
— Тина — как раздражитель в данной ситуации, это заставит Татьяну Островских ревновать, злиться, совершать ошибки, делать необдуманные поступки в страхе, что всё выплывет наружу. И тогда она сама выдаст себя с потрохами. Мои ребята уже за ней следят: ведёт себя подозрительно, нервничает, дёргается от каждого звука, озирается по сторонам…
— Надеюсь, всё решится быстро…
— Завтра ещё встречусь с матерью Тарасова. С невесткой она не ладит, а значит — добиться откровенности не сложно. А мы это используем, — произнёс Филипп Абрамович с особым азартом.
«Даже не спрашиваю, откуда он успел столько узнать. Когда ему нужно докопаться до правды, то запускает свои щупальца одновременно со всех сторон и уже не отпускает».
— Вам удалось удивить меня, — не сомневался, что так и будет. Если взялся за дело — доведёт до конца. Победного конца, разумеется.
В кармане брюк телефон издал одиночный звук, извещая о сообщении. Я достал его. И не сразу заметил, как вместе с ним выпала та самая записка с угрозами. А когда обратил внимание, то Филипп Абрамович уже поднял бумажку с пола и невольно прочитал её содержимое.
— Что это? — он ещё раз пробежался глазами по фразам.
Не хотел я пока просить его о содействии в решении данной проблемы, но теперь придётся рассказать…
— Ян?
2.23
Я
