заберут тебя к себе красивый город.
Степка рассеянно слушал и ковырялся ложкой в манной каше. Бабушка Валя встала со стула и положила руку ему на плечо.
— Ты уже большой мальчик, Степа, — произнесла она немного мягче, — папа в твоем возрасте ходил в детский сад на пятидневку. Я брала его домой лишь а воскресенье, потому что всю неделю работала с утра до вечера. И он никогда, слышишь, никогда не плакал.
Степке стало стыдно. Он низко опустил голову и принялся быстро-быстро черпать кашу из тарелки.
— Вот, молодец, — сдержанно похвалила бабушка Валя, — пей чай и одевайся. У нас с тобой очень много важных дел.
Важные дела показались Степке совсем неинтересными, а попросту говоря, откровенно скучными. Они обходили школу за школой, он оставался стоять в вестибюле, а бабушка шла к директору. Вскоре она возвращалась оттуда, всякий раз всё более недовольная, ворча под нос странные и непонятные слова: «поборы», «некомпетентность», «слабая программа».
Под конец Степка совсем устал и сник, ему стало казаться, что эти мытарства никогда не кончатся. Но тут вдруг из директорского кабинета появилась сияющая бабушка Валя и поманила его к себе пальцем.
За столом сидела пожилая седая женщина в очках.
— Здравствуй, — поздоровалась она со Степкой. Голос у нее был негромкий и ласковый.
— Что нужно ответить? — прошипела над Степкином ухом бабушка Валя.
— Здравствуйте, — пробурчал Степка.
— Садись сюда, — седая указала на стул, — вот тебе книжка, почитай-ка мне немного.
Степка принялся читать по складам, морща лоб от усердия. Сначала ему было трудно, но потом он увлекся и даже стал произносить некоторые слова целиком, не разбивая их на слоги.
— Спасибо, — остановила его седая и, обращаясь к бабушке Вале, проговорила: — Конечно, навыка быстрого чтения у него пока что нет, но перспективы хорошие. До скольких он умеет считать?
— До ста, — гордо сказал Степка.
— На дереве сидели четыре вороны. Охотник выстрелил и убил одну. Сколько осталось? — Пожилая, улыбаясь, смотрела на Степку.
Он пошевелил губами, выставил вперед ладошку, загнул поочередно большой и указательный палец. Лицо его осветилось радостью.
— Посчитал?
— Да. Их осталось… — Степка уже почти готов был сказать «три», но вдруг остановился.
— Ну же, Степа, говори быстрей, — нетерпеливо поторопила бабушка Валя. — Это же элементарно.
— Тихо, — попросила седая, — не мешайте ему соображать. Так сколько ворон осталось, Степа?
— Ни одной.
Бабушка Валя состроила свирепую физиономию.
— Как это — не одной? Что за тупость?
— Ни одной, — твердо повторил Степка, глядя на седую. — От выстрела все вороны разлетелись.
— Айда умница, — женщина весело рассмеялась, — ведь он прав. Я даю эту задачку всем ребятишкам, поступающим к нам в школу, и мало кто отвечает верно. Тут важна сообразительность, а не умение вычитать. Я запишу его в первый класс, но вам нужно будет но заниматься летом — программа у нас очень насыщенная.
— О чем разговор, — обрадованно воскликнула бабушка Валя, — мы сделаем всё, что вы скажете.
Седая записала в толстую тетрадь Степкины имя, фамилию, адрес и телефон, после чего бабушка Валя вывела его на улицу. Они зашли в гастроном и купили огромный торт, украшенный сверху кусочками ананаса и киви.
Дома Степку ждал приятный сюрприз: родители уже вернулись и вышли встречать его в прихожую.
— Ну что, как? — с любопытством спросил Сергей, помогая матери снять пальто.
— Великолепно, — Валентина Антоновна поставила торт на тумбочку, — твоего сына приняли в английскую гимназию. Конечно, не ближний свет, придется подниматься утром пораньше, но зато директор — очаровательная женщина. И программа мне понравилась, все по делу, ничего лишнего. С мая я возьму ему репетиторов по языкам и математике.
— Репетиторов? — удивилась Ася. — Для того чтобы пойти в первый класс?
— Ты ничего не понимаешь, — сердито произнесла Валентина Антоновна, — в такой школе обязательно нужны репетиторы. Я вообще удивляюсь твоей жене, Сергей — она будто не от мира сего. Ребенком не занимается, да еще и спорит по всякому поводу.
— Никто с тобой не спорит, мам, — мягко проговорил Сергей, — просто Ася много работала, у нее не оставалось времени на Степкино образование. Честно говоря, я и сам считал, что его рано учить чему-либо серьёзному.
— Эх вы, горе-родители… — Валентина Антоновна покачала головой и удалилась на кухню.
— Она сведет его с ума, — вполголоса возмутилась Ася. — где это видано, чтоб ребенок в шесть лет занимался таким количеством предметов?
— Везде, Асенька. Везде. Ты немного отстала от своих ровесниц — те таскают детишек по пяти-шести кружкам да плюс к этому учат в спецшколах.
— Почему я должна уподобляться ненормальным, тем, которым не дорого здоровье их ребенка?
— О здоровье не беспокойся, мать на нем помешана. И вообще, постарайся расслабиться и не дергаться по пустякам. Мы ведь не чужим людям Степку оставляем, верно?
— Да, но все-таки…
— Вот и перестань нервничать. Думай лучше о том, всё ли уложено, осталось всего три дня. Не ровен час, что-нибудь забудем.
— Хорошо, — Ася заставила себя улыбнуться мужу, — пойду заниматься чемоданами. Не хочешь мне помочь?
— Чуть позже. Выпью чашку кофе, а то голова трещит.
— Ладно, пей. Когда станет легче, приходи.
— Обязательно.
Ася отправилась в спальню. Она давно перестирала и перегладила всю одежду, и теперь оставалось лишь запаковать в чемодан разложенные по полиэтиленовым пакетам вещи.
Ее руки делали свое дело, в то время как голова была занята множеством не самых приятных мыслей. Было ужасно жаль Нинюсю и тревожно за Степку, несмотря на заверения Сергея в том, что все будет в порядке.
Еще Ася думала о необходимости съездить на работу забрать документы, а главное, проститься с девчонками.
Балет она им полностью поставила, в июне можно смело ехать на конкурс и претендовать там на призовое место. А расставаться с коллективом жаль, ах как жаль. Небось, к тому времени, как Ася вернется, старшие ученицы уже уйдут. Да и вернется ли она вообще — тоже вопрос…
Она не заметила, как сложила в чемодан почти все пакеты. Сергей не появлялся, и Ася решила пойти узнать, как его голова.
В гостиной никого не было, дверь в кухню была плотно прикрыта и из-за нее доносились приглушенные голоса.
Ася постояла, раздумывая, зайти ли ей или лучше оставить Сергея наедине с матерью. Ей пришло в голову, что всё же не стоит мешать: пусть пообщаются перед тем, как расстаться на целый год.
Мягко ступая по ковру, она направилась обратно в спальню.
— …Мама, я прошу тебя!
Ася остановилась. Голос Сергея прозвучал громко и отчетливо, в нем слышалось раздражение и отчаяние.
— Что ты просишь? Что просишь? Дурачок, я же правду говорю.
