в коридор. Высокий, но весь какой-то помятый, в руке банка пива. И, заметив Катю, расплылся в улыбке. — О, да ты не один!
— Это Миша, мой брат. Катя, — представил нас Егор.
— Наслышан, наслышан, — он любезно поцеловал Кате руку, посмотрел осоловелым взглядом с довольной улыбкой. — Мамзель, вы красивее, чем о вас отзывался брат.
— Мих, мы на минуту. Я переоденусь и уйду, — Егор тут же потянул Катю в свою комнату и уже внутри выдохнул: — Извини его, он на самом деле хороший.
— Вы такие с братом разные, — проговорила она, осматриваясь.
У Егора была совсем маленькая комната. Кровать, стол и комод. На полу корзина для Демона. Больше бы сюда явно ничего не поместилось.
Егор быстро вытаскивал из комода чистые вещи:
— Я в душ на минуту. Не скучай! — и убежал.
Катя присела на уголок кровати, потянулась к телефону, а потом заметила целый пенал карандашей, ластиков на столе, а рядом стопку листов. И начала перебирать рисунки, наброски Егора. Чего он только ни рисовал: журавлей, какие-то натюрморты, пейзажи, животных, чертил дома. Но один рисунок поразил Катю. Там была изображена девушка. Так детально прорисована, чуть ли не фотография, штришок к штриху, филигранная работа, словно без права на ошибку.
Я сразу узнала её, да и Катя догадалась, кто это, слишком они были похожи с Егором. На листе был портрет его мамы, нарисованный с нежностью, любовью, старанием. Катя знала из моих воспоминаний, что у Егора умерли родители, сам он ей не рассказывал. А сейчас Катя, как заворожённая, смотрела на мелкие детали, рисунок оживал на глазах. Девушка на портрете вроде и улыбалась, но в глазах стояла печаль. Катя растрогалась, смахнула потекшие слёзы, её сердце вдруг наполнилось жалостью, безграничной теплотой к Егору. У этого рисунка была сила и чувства: скорбь, тоска и любовь. И, глядя на портрет, Катя будто заглянула в его душу.
Егор, вытирая мокрые волосы полотенцем, быстро зашёл в комнату:
— Я готов!
Но, застав Катю, стоящей с листом в руках, остановился, поджал губы. Он стеснялся своего рисования, скромничал, а сейчас его опять поймали с поличным.
— Ты не подумай плохого, — осторожно заговорил он, посмотрел на Катю, на которой, наверное, лица не было. Может, он неправильно понял слезы на её щеках, но просто подошёл, обхватил, обнял за талию и, глядя через плечо на рисунок, проговорил: — Это моя мама.
От него исходил влажный жар, пахло мужским гелем для душа.
— Егор, это потрясающе! — с комом в горле заговорила Катя. — У меня слов нет! Ты настоящий художник.
— До настоящего художника мне далеко, но этим портретом я доволен, — со светлой грустью проговорил он.
Катя обернулась к нему, посмотрела в глаза, Егор смущённо улыбался. И в этот момент Катю накрыло бурей чувств. Ядерная смесь из нахлынувшей жалости и восхищения искала выхода. Распаренный Егор с влажными волосами сейчас был такой притягательный, что она сдалась под натиском эмоций. Потянулась к нему, захотела обнять, прижаться, а Егор, наконец, дождался подходящего момента сделать решительный шаг.
Гулять они в этот раз так и не пошли, и всего за одну ночь кусочки льда растаяли, пазл наконец-то сложился.
Глава 81. Ссылка
Я радовалась за Катю и Егора, наконец-то их отношения сдвинулись с мёртвой точки, они разморозились. Да, им нужно было время, катализатор, что проявил бы их истинные чувства.
Несмотря на то, что Катя влюбилась, единым целым мы с ней не стали, всё равно было это разделение личности, но диктовать, что делать, я уже не могла, ушла в сторону, наблюдала и согревалась её чувствами.
Сеня, как ушёл, так ни разу и не появился в жизни Кати, даже в апреле не поздравил днём рождения, и чувство вины не давало покоя. Я знала только одного человека, который мог бы избавить меня и Катю от угрызений совести. Но как познакомить Соню и Сеню не могла придумать, зато нашла девушку в соцсети, ей было всего двадцать, на фотографии она обнимала котёнка. Необходимо было придумать что-то такое, чтобы они нашли друг друга. Может, это было и подло с моей стороны так клеветать на Соню, но требовался способ заставить их встретиться, а для этого Сене нужно кого-то спасти, например, кота.
Решалась я долго, нервничала, придумывала правдоподобное враньё, но написала сообщение Сене, отправив ссылку на страницу Сони: «Сеня, знаю, что ты меня не простишь, но не знаю, кто ещё может помочь. Я тут узнала, что вот эта девушка — живодёрка. Не смотри на милого котика на фотке, ему осталось недолго. Сеня, эту девушку нужно найти и спасти кота. Пожалуйста».
Он ответил грубо: «Мне что больше всех надо? В полицию напиши».
Я не сдавалась: «У меня нет доказательств. Пожалуйста, спаси котика! Она же его замучает».
Он больше ничего не ответил, но я знала, что Сеня не оставит это дело без внимания, разыщет Соню, попытается отобрать кота, а та точно не отдаст. Понимала, что это не самый хороший повод для знакомства, но главное результат, они должны встретиться. Пусть лучше потом Сеня всю жизнь ненавидит меня, но он заслуживает своё солнце в жизни.
Меня всё мучил вопрос, почему я не могу стать с Катей единым целым, почему живу как вторая личность в её голове. Подумала о том, может быть, причина в моих воспоминаниях, может, стоит рассказать всё Егору, поделиться с ним. Было немного боязно, я не знала, как он это воспримет, но оставалась надежда, что это поможет мне стать единым целым. Ведь Егор говорил, что иногда ему снились странные сны, связанные со мной, быть может, воспоминания призрака тоже как-то проникли в его разум.
В тот день Катя задержалась на работе и обещала сама приехать к Егору, я уже морально готовилась выдать ему сегодня всё, что хранила в памяти. Она вышла из лифта и на лестничной клетке увидела, что Егор стоит в дверях и разговаривает с девушкой. Шатенкой. Я застала лишь часть их разговора, девушка протягивала ему ключи:
— Егор, можешь вернуться, если хочешь.
Меня как обожгло. Это же Саша, бывшая невеста Егора. Он посмотрел на ключи в её руках, на неё, затем улыбнулся Кате, покачал головой, отвечая:
— Нет, Саша, не нужно. Я всё равно уезжаю из Москвы, — он вновь посмотрел на Катю, которая как вышла из лифта, так и замерла. — Кать, иди сюда.
Девушка обернулась, смерила пришедшую взглядом. Саша была красива, с какой-то даже утонченной аристократичностью во внешности, но я вспомнила
