перед нами.
Я мельком вижу текст, когда он открывает его, и это короткое сообщение сопровождается фотографией сисек какой-то девушки.
Я киваю на его телефон.
— Как раз вовремя. Судя по этому, Морган, кем бы она ни была, это Д-Т-Ф (Тот, кто готов вступить в кратковременные сексуальные отношения).
Он качает головой, пока его большие пальцы летают по экрану.
— Нет, просто не чувствую этого.
— Почему? — спрашиваю я. — У нее потрясающая фигура.
Его губы слегка изгибаются.
— Что соответствует остальным ее достоинствам, но все равно не чувствую.
Мы с Кингстоном обмениваемся взглядами. Большинство людей, вероятно, обеспокоились бы тем, что Бентли еще больше влюбился в меня после той ночи в его доме, но мы с Кингстоном знаем, что это не так. Мы с Бентли, кажется, вновь обрели уважение и признательность друг к другу, но того предвкушения, которое подпитывало наше влечение раньше, больше нет. Я думаю, что мы стали ближе, но не в физическом смысле.
— Но почему? — спрашиваю я.
— Не знаю. Просто не знаю, — Бентли пожимает плечами.
О, мой бедный, грустный клоун. Этот мальчик держит в себе столько горя, и я его понимаю, но чувство вины, которое он испытывает, необоснованно. Когда-нибудь я надеюсь убедить его в этом.
Бентли откладывает телефон и возвращает взгляд на экран компьютера.
— Подождите, кажется, у нас что-то есть.
Мы с Кингстоном оба наклоняемся, чтобы посмотреть поближе. Какая-то длинноногая брюнетка в пальто длиной до колена врывается в корпоративный офис Престона Дэвенпорта с видом, готовым устроить настоящий ад.
— Перемотай на тридцать секунд назад и увеличь громкость, — требует Кингстон.
Бентли подчиняется, и мы все смотрим, как женщина входит в офис во второй раз.
— Это не сработало! — она вскидывает руки вверх. — Снова!
Отец Кингстона едва ли мог выглядеть более скучающим, откинувшись в кресле и вертя ручку между пальцами.
— Кто это? — спрашивает Бентли. — Она звучит знакомо.
Мы еще не разглядели лицо женщины, но она определенно звучит знакомо.
— Престон! — кричит женщина. — Ты меня слышал?
Тело Кингстона напрягается рядом со мной.
— Что не так? — спрашиваю я его.
Его глаза не осмеливаются оторваться от экрана.
— Я знаю, кто это.
— Чт…
— Тсс! — говорит он. — Смотри.
Глаза Престона наконец-то поднимает глаза на женщину, стоящую перед ним.
— Вот что ты получаешь за то, что посылаешь мальчика делать мужскую работу, Пейтон.
— Что?! — мы с Бентли кричим одновременно.
— Но… ее волосы, — я машу рукой в сторону экрана. — Они коричневые.
— Посмотри на длину, — Кингстон ставит видео на паузу и указывает на экран. — Это парик.
Мы с Бентли внимательно изучаем монитор. Кингстон прав. После последней стрижки Пейтон ее светлые волосы теперь заканчиваются вокруг бретельки лифчика. Эти волосы не только темно-каштановые, как у меня, но и почти доходят до талии.
— Что, черт возьми, происходит? — шепчу я.
— Давай узнаем, — челюсть Кингстона сжимается, когда он нажимает на кнопку воспроизведения.
— И что мы теперь будем делать? — Пейтон начинает расхаживать взад-вперед, давая нам возможность впервые хорошо рассмотреть ее лицо. Да, теперь это нельзя отрицать; это определенно она.
Отец Кингстона встает и обходит свой стол.
— Прекрати, блядь, двигаться, — его рука извивается, как гадюка, и хватает Пейтон за плечо. — И помни, с кем ты, блядь, разговариваешь.
— Мне жаль. Этого больше не повторится, — она вскрикивает, когда Престон сжимает руку. — Я клянусь! Я была расстроена, и плохо отреагировала, но это больше никогда не повторится, — Пейтон опускает глаза в землю.
— Я что, единственный, чей разум сейчас чертовски потрясен? — спрашивает Бентли.
Я качаю головой.
— Не-а.
— Сядь! — Престон толкает Пейтон на ближайший стул, а затем нависает прямо над ней, опираясь задницей на стол.
Это вопиющий силовой ход, потому что теперь он нависает над ней, пытаясь расчленить ее взглядом.
— А теперь… — отец Кингстона снимает пиджак и начинает расстегивать запонки. — Спокойно, скажи мне, почему ты настояла на том, чтобы потратить мое время на эту встречу.
— Мне очень жаль, — повторяет она. — Мне просто нужно знать, что делать. Кингстон все время пытается до меня добраться, и когда он меня находит, я боюсь того, что он может сделать. Он знает, что что-то случилось, и не собирается сдаваться, пока не вытянет это из меня. Я боюсь, что он может причинить мне боль.
Я прижимаю ладонь ко рту, чтобы насильно подавить свою вспышку гнева. Я хочу выкрикнуть столько непристойностей в адрес этой суки прямо сейчас, что это даже не смешно.
Бентли и Кингстон оба выглядят так, будто хотят запрыгнуть в компьютер и придушить обоих людей на экране.
— А чего ты ожидала? — кричит Престон. — Ты не должна удивляться, что он подозревает тебя. Мой сын очень умен, а ты просто тупая маленькая шлюшка, которая не может следовать простым инструкциям!
— Ой, — бормочет Бентли.
Престон наклоняется и кладет руки на подлокотники кресла Пейтон, оказавшись прямо перед ее лицом.
— Если бы ты подождала, как я тебе сказал, вместо того, чтобы посылать за ней какого-то полоумного стероидного наркомана, мы бы не оказались в таком затруднительном положении! Если ты все испортила ради меня, Пейтон, я… Убью. Убью тебя. А еще лучше, я пристрелю этого мясника прямо у тебя на глазах, а потом скормлю тебя акулам. Они заставят тебя желать смерти, пока будут насиловать твое тело всеми возможными способами. Черт, я даже могу присоединиться к ним.
Я закрываю рот ладонью, чтобы подавить крик. Никто не заслуживает этого, даже Пейтон.
Пейтон всхлипывает.
— Мне жаль. Я просто не могу… Мне просто невыносимо видеть их вместе. Кингстон ненавидит меня до глубины души, и все из-за нее. Ты видел их секс-видео. Ты видел, как он ведет себя с ней. Он влюблен в нее! Как мне теперь заставить его жениться на мне?
Кингстон хватает меня за руку, смотрит на меня краем глаза, прежде чем вернуть свое внимание к экрану. Он, вероятно, знает, что меня сейчас стошнит, зная, что имя его отца только что добавилось к длинному списку людей, которые видели, как я занимаюсь оральным сексом, будучи полностью обнаженной.
Престон откидывается обратно на свой стул и разражается зловещим смехом.
— Ты глупая, гребаная девчонка. Конечно, он влюблен в нее! Я знал, что так и произойдет, как только Чарльз решил заявить на нее права.
— Тогда почему ты не отговорил его от этого? — плачет Пейтон. — Она все портит! Я не собираюсь терять двадцать миллиардов долларов из-за какой-то шлюхи из гребаной системы!
Я вздрагиваю, когда Престон отводит руку назад и дает Пейтон такую сильную пощечину, что ее лицо отворачивается в сторону.
— Десять миллиардов.
— Вот это
