– Объясни.
– На меня напали люди, у них был раб.
– Они его купили?
– Они его отбили у промысловиков.
Он задумчиво посмотрел на рабыню, поправил усы, затем спросил:
– Iala, it call var vedur?
– Сторрен, – ответила она.
– Бедолага, – покачал он головой. – Хороший мужик был. Компанейский. Бывшая пехтура. Вот этого, действительно, жаль.
И он посмотрел на меня с претензией. Как будто бы я мог как-то им помешать и что-то изменить.
– Хороший, – подтвердила Яла.
– Вы не причастны к его смерти?
– Нет, – сказала она.
Лейтенант посмотрел на меня.
– Нет.
– Другая боевая добыча?
– Мелочь. Оружие. Несколько вещей. Они, – кивнул на синеформенных. – Все это и перебирают.
– Модулей не нашлось?
– Нет.
Еще одна резкая пометка на листе.
– Танцор, есть ли в твоих целях причинить какой-либо вред Изоту?
– Нет.
– Может личные счеты с жителями?
– Лейтенант, я только очнулся. Единственный к кому у меня есть претензии – это бродячий торговец, но там речь не о насилии, и он не ваш житель.
Лейтенант выжидающе уставился на Боро:
– Ложь не прозвучала, – прохрипел сержант. – По крайней мере, прямая. Все достаточно ровно, лейт.
Социальный модуль?
Недурно устроились.
– Есть смысл в дополнительных вопросах?
– Отсутствует.
Лейтенант вернул взгляд обратно на меня:
– Мои извинения, если общение показалось грубым, – и опять безразличие, скорей всего звучит стандартная должностная формулировка. – Без проверки пускать не дело. Нужно составить общее представление о прибывающем. Уменьшить риски.
– А что было бы если я соврал в чем-то?
Лейтенант помолчал недолго, затем сказал:
– Смотря в чем.
– В вопросах про Идола.
– Мы бы тебя убили, – прохрипел Боро. – Это, думаю, и кхуну очевидно.
Кивнул.
Действительно, брать такого на допрос – не лучшая идея.
– А если про что-то более приземленное?
– Тогда бы уже расширили список вопросов, узнали детали, – ответил лейтенант. – Если что-то недопустимое, отправили бы прочь. Если бы ложь продолжалась – опять же прочь или в расход, в зависимости от продемонстрированной адекватности. У нас здесь промышленность. Нам лишние умники не нужны, своих куда девать не знаем.
– Вполне разумно.
– А вот некоторые панцирники не понимают.
Я поморщился. Моды усилили давление.
– Все дхалы разные. На будущее лейтенант, панцирник – оскорбление.
– О, я то и не знал, – он широко улыбнулся, все он прекрасно знал. – Сейчас доложим Советнице. Тебе еще с ней поболтать придется, но там быстро. Сержант проводит.
Боро нагло ухмылялся.
– Call birt, – сказал лейтенант оператору и тот застучал по кнопкам.
Боро направился к выходу.
Я забрал свои вещи и двинулся следом.
***
Спускались с помощью одной из лифтовых платформ. Сержант выбрал самую мелкую из пассажирских, похожую скорее на клетушку для пленников.
Боро молчал. Я был рад этому: идиотские словесные пикировки только бы помешали рассмотреть окружение.
Попусту рассеивать внимание – лишнее усилие.
Поселение обвивалось вокруг “внутренностей” расщелины, удивляя яркостью и цветастостью.
Породы неестественно переходили из одного цвета в другой слоями – это уже казалось странным, но понимание этого – не мешало наслаждаться: красный уходил в бурый, затем в рыжий, желтый по соседству в костяной и опять в желтый. Отдельно виделись вкрапления темно-серых и черных цветов. Между этажами редкими опорами-костяками возвышались белые столбцы. Из всего этого и “высекли” город.
Площадки, выдолбленные галереи, туннели, уводящие вглубь скалистой породы, каменные аллеи, ряды барельефов; заводы – предположу – в глубине пещерных комплексов – от которых только и виднелись входные арки и вырывающиеся то
