– Ничего не планирую, – отвечает Артем приглушенно, щекоча при этом мой затылок сначала дыханием, а после и тактильными ласками. Целует неторопливо и очень нежно. По коже сбегают мурашки. – Но, парни по-любому что-то замутят, – смеется, как всегда, легко, запуская по моему телу еще больше горячих волн.
Чувствуя, как я вздрагиваю, крепче сжимает кольцо из своих рук под моей грудью. Она от этих действий практически выпрыгивает из выреза свитера. Мне становится очень жарко. Чарушину, очевидно, тоже. Он двигается по дивану дальше. Откидывается, вынуждая меня практически лечь сверху. Кожа дивана издает скрип, а сам Артем натужный вздох. В ягодицы мне вжимается его каменная твердость.
У меня еще не закончились месячные. Он это знает, как и то, что я не разденусь и не позволю к себе прикоснуться. В первый день цикла у нас произошел серьезный и жутко неловкий разговор, из которого я узнала, что Чарушина не отталкивает кровь, а он, что для меня ласки в подобном состоянии недопустимы. Мы даже поспорили, но по итогу пришли к мирному заключению – ждать, пока нам обоим не будет комфортно.
– Надо быть готовым к какому-то неожиданному кипишу, – шепчет Артем затянуто. Не раз улавливала у него эти интонации на пике возбуждения. Я с трудом вспоминаю, о чем мы ведем разговор, потому что сама вопреки природе подаюсь этому сексуальному желанию. – Ты же пойдешь со мной в случае чего? Хочу, чтобы ты была со мной. Моя.
– М-м-м… С тобой? На праздник? Мне бы очень хотелось… Но я не могу пока обещать… Надо подумать, Артем, – стараюсь быть честной, чтобы потом не расстраивать.
– Я все равно буду очень… – выговаривает с придыханием, – …очень надеяться…
Вся ночь, как и три предыдущие, проходят в атмосфере нежности и, как бы это не было удивительно, особой страстности. Чарушин оговоренных правил не нарушает, но при этом, проявляя характерную настойчивость, во время поцелуев как-то очень страстно и крайне чувственно сжимает через свитер мою грудь, а несколько раз и там… через юбку, колготки и белье. Это вызывает у меня сильное смущение и вместе с тем распаляет до предела.
Ради Чарушина я все-таки выхожу далеко за пределы своего комфорта и считаю это едва ли не подвигом. Чтобы иметь возможность купить ему подарок, я решаюсь на поиски заработка. Всегда казалось, что мой уровень владения графическими программами для подобного еще недостаточно высок. Но ничего иного я не умею. Поэтому нахожу актуальные предложения и с дико колотящимся сердцем отправляю встречные с прикрепленными иллюстрациями. К моему удивлению, заказчик соглашается на сотрудничество, и я с большим азартом принимаюсь за выполнение технического задания.
Маме, не раз заставшей меня за работой, конечно же, говорю, что это для учебы.
– Это ведь срамота, – фыркает она.
– Почему срамота? – возмущаюсь я в ответ. В последнее время и на меньшее реагирую остро. Ничего не могу с собой поделать. Иногда кажется, что сама мама вызывает неприятие. Хотя я, естественно, не даю этим мыслям развиваться. Гоню их прочь. – Это обложка к художественной книге. Триллер.
Не уточняю, что с элементами эротики.
– Угу, – выдает мама. – А еще позиционируют себя высшим учебным заведением! И что за автор? – присматривается к фамилии. – Такого точно никто не знает.
– Естественно, не знает. Имя вымышлено, – вру я, не собираясь рассказывать, что существует что-то такое, как сетевая литература.
Вот Сонечке объяснять нужды нет. Она и автора знает, и книжки почитывает.
– Эти книги платные, – замечаю однажды. – Как же ты читаешь?
Сестра имеет совесть покраснеть.
– Раз в месяц, когда я плачу с папиной карты по семейным счетам, закидываю небольшую сумму себе на электронный кошелек, – шокирует признанием.
– Это же воровство! – взрываюсь я. – Папа тебе доверяет, а ты…
– Он ничего не понимает! И никогда не узнает.
– Да неважно, узнает ли! Это грех! Красть! Да еще и у своих, – шиплю в ужасе.
– Ну не учи хоть ты меня, – психует Сонечка. И быстро соображает защищаться: – Если бы у нас была нормальная семья, они бы сами давали нам деньги на какие-то личные расходы! К тому же это книги! В книгах нет ничего плохого.
– Да неважно, на что ты тратишь! Разве ты не понимаешь, о чем я?!
– Понимаю! Сорри, они сами не оставили мне выбора.
– Ты неправа, Сонь.
– А ты права? Ты тоже не святая, Лиз! И, как говорится, слава Богу! Потому что не это самое страшное!
Я, безусловно, теряюсь. Но быстро прихожу в себя, чтобы выдохнуть:
– Что же?
Сонечка сердито разводит руками.
– Запрещать своему ребенку жить! Внушать ему какие-то страхи! И выдавать насильно по собственной выгоде замуж!
– Прекрати! – выкрикиваю, чтобы ее остановить.
Но сама ведь понимаю, что права она. Понимаю, но сделать ничего не могу. На поднятый мной хай прибегают девочки, и спор приходится свернуть. А позже мне к нему не хочется возвращаться. Ну не закладывать же Сонечку перед родителями. Тем более, что на мне самой немало вины висит.
– Когда ты это прекратишь? – ругается мама, стоит нам остаться наедине.
Не знает, что Соня относительно моих вылазок в курсе. Все еще надеется, что этот позор удастся сохранить в секрете.
– Не волнуйся. Я все контролирую, – неизменно заверяю я с каким-то обмораживающим хладнокровием. – Ничего плохого мы не делаем. Просто проводим вместе время. Перед свадьбой я… Я сверну эту дружбу.
– В голову не лезет то, что ты творишь! – негодует мама. – Я спать не могу. Всю ночь, что тебя нет, успокоительное пью! Сердце стало прихватывать.
Я молчу. Просто не знаю, что сказать. Совестно, конечно. И все же от Чарушина я отказаться не могу.
Выполнив несколько проектов, собираю нужную сумму на подарок. А вот на красивое платье мне не хватает. Я расстраиваюсь. Соня это замечает и, как всегда, приходит на помощь.
– Я договорилась с одной девчонкой, – тарахтит она накануне дня рождения. – Она работает в «Олимпии». Выберем там тебе платье и пальто!
– Угу, – буркаю я. – И на что интересно?
– Абсолютно бесплатно!
– Это как?
– Покрасуешься перед своим Чарушиным, аккуратно постираем и вернем! – восклицает Сонечка воодушевленно. – Лена все бирки на место пришпандерит и все! Никто ниче не заметит.
В иной ситуации я бы, определенно, отказалась. Не люблю авантюры. Но в тот день мне так хотелось быть красивой… Так хотелось пойти с ним на праздник… Вот я в очередной раз и поступилась своими принципами.
Мы с Соней выбираем самое лучшее платье. Черное. Кажется, Чарушину нравится этот цвет, а я в нем чувствую себя смелее. Возможно, потому что до этого ничего в таких цветах не носила.
