– Это хорошо. – Швецов глянул в зеркало заднего вида. – Дормидонт, их старший, мне кое-что задолжал, если все пойдет не лучшим образом, я ему про это напомню.
– Лучше не надо, – деловито заметил Родька. – Не любят волчары из-под палки что-то делать. Натура у них вольная, свободная, тех, кто их примучивает, они очень сильно не любить начинают.
– Я их тоже не особо жалую, – Валера усмехнулся. – Саш, скажи, а ты, кроме своего замечательного слуги и двух невидимых мне спутников, никого больше с собой не прихватил?
– Ты о чем? – не понял я.
– Ну, группа сопровождения. Или прикрытия, как вариант. Просто вон тот черный «ленд ровер» за нами с самой Москвы как привязанный тащится. То чуть отстанет, то нагонит, и так уже полторы сотни километров. Я в случайности не верю, потому честно скажи – твои люди?
– Нет, – глянул я назад и действительно увидел черный внедорожник, державшийся метрах в ста от нас. – Но сейчас все узнаем. Жанна, проверь, кто такой любознательный за нами увязался.
– Ага, – кивнула девушка и синей молнией выскользнула из машины, добавив напоследок: – Я быстро.
И не соврала, вернувшись буквально через пару минут, после чего уверенно сказала:
– Это Носова охранники. Точно говорю. В машине сидят двое, и обоих я у него в доме видела несколько раз.
– Ох, Илья Николаевич, Илья Николаевич, – вздохнул я. – Что ж тебе не живется-то спокойно?
Хотя, ради правды, он тут и ни при чем. Эту парочку мог и Александр ко мне приставить, причем по собственной инициативе. Вот хочет он знать, где я бываю и с кем встречаюсь.
Только это ничего не меняет.
– Валер, сбрось скорость, – попросил я водителя. – Километров до пятидесяти.
– Зачем?
– Грех не хочу на душу брать, – пояснил я. – А поучить этих преследователей жизни для профилактики нужно.
– Ясно. По твою душу, значит, хвост, – понятливо кивнул Швецов, выполняя мою просьбу.
– По мою, по мою, – подтвердил я. – Жанна, давай дуй обратно да крутани там руль так, чтобы они в кювет улетели. Но только не переусердствуй!
– Может, лучше я? – предложил Толян. – У меня лучше получится, все ж таки четверть века за баранкой. Мы тут с Жанкой потренировались, она мне кое-что объяснила. Короче, отвечаю.
– Валяй, – разрешил я, отметив, что мой новый помощник чем дальше, тем больше инициативы проявляет. – Но без смертоубийства. Они люди подневольные, им сказали – они делают. Главное, чтобы после за нами снова не пристроились.
– Не пристроятся, – хохотнул призрак и покинул машину.
Через несколько минут я увидел, как «ленд ровер» на сухой и практически пустой дороге вильнул в сторону, а после резко съехал с нее в кювет, который представлял собой небольшой обрывчик, где спустя секунду врезался в березу. Не сильно, но так, что без посторонней помощи обратно теперь вряд ли выберется.
– Профи, – с легкой гордостью сказала Жанна, которая тоже наблюдала за происходящим. – А?
– Чистая работа, – с уважением произнес Валера. – Вот так и задумаешься о том, что не во всех авариях водители виноваты. Наша компания уже в полном сборе?
– Сделано, – Толян проскользнул в «Астон Мартин» и устроился на сиденье. – Я им еще по щелбану отвесил каждому, чтобы поняли, что не случайно так получилось. Ничего?
– Отлично, – похвалил его я. – Да, Валер, все на месте.
– Вот и славно, – улыбнулся тот и резко прибавил скорость.
Он вообще классно вел машину, так, словно с ней сроднился, но при этом без агрессии, которая часто встречается у автолюбителей. Осторожно, если можно так сказать.
Через какое-то время мы покинули трассу и покатились вдоль поля, а там и вовсе свернули в лес.
– Слушай, а мы точно ведем куда надо? – поинтересовался я у Швецова, который ни разу с навигатором не сверился. – Не заплутали?
– У меня зрительная память будь здоров, – пояснил Хранитель Кладов. – Плюс бывают такие места, в которых раз побывал – на всю жизнь запомнил. Это из таких. Очень, знаешь ли, тогда эмоциональная поездка выдалась. Причем, представляешь, туда меня вообще везли с завязанными глазами. Не скажу, что я сильно тревожный человек, но три часа неизвестности в темноте любого психовать заставят.
– Это не помешало тебе после двух оборотней на нож подцепить, – заметил я. – Так что с нервной системой у тебя все в порядке.
– Толку-то, – вздохнул Швецов. – Их так просто не убьешь, как оказалось. Помню, даже переживал немного за сделанное.
– Да ладно!
– Представь себе. Один-то ладно, там редкое чмо было по имени Сашок. А вторая девчонка. Не привык я женщин ножом резать, не учили меня такому. Кстати, ты с собой чего захватил? Повернуться может по-всякому.
– Вон их, – мотнул я головой в направлении заднего сиденья. – Если что, они наш отход прикроют как минимум.
– И меня, – гордо заявил Родька, продемонстрировав при этом очень даже острые когти на лапах.
– Главная ударная сила, – подтвердил я. – Плюс нож. Он у меня непростой, ведьмачий. Не знаю, как оборотней, но ведьм калечит так, что только держись. Кстати, одна подруга Стеллы, носящая звучное имя Изольда, чуть коньки не отбросила после того, как я ее подрезал.
– Изольда? – уточнил Швецов. – У нее еще буфера вот такие? Да?
– Она, – подтвердил я. – Никак и с ней знаком?
– И даже очень близко, – усмехнулся тот. – Та еще штучка. Хотя, правды ради, она меня от смерти спасла, так что хорошо, что ты ее не убил.
– В этом вся жизнь, – задумчиво произнесла Жанна, глядя в окно, за которым тянулся лес, радовавший глаз свежей зеленью. – Одно цепляется за другое, так и плетется сеть мироздания.
– Не пугай меня, – попросил ее Родька. – Ты когда так умно говоришь, мне очень страшно становится. Давай лучше поругаемся.
– Я тоже не с пустыми руками, – Швецов задрал майку, под ней обнаружилась открытая кобура, в которой расположился парабеллум. – Серебряная начинка, сделана по рецепту, который мне поведала одна очень понимающая в этом деле пожилая леди. Лично монеты времен Алексея Михайловича Тишайшего на четыре части перед переплавкой рубил. Не поверишь – чуть не плакал. Раритеты же, перечеканенные рубли первого выпуска из небольшой захоронки в Воскресенском монастыре, том, что в Истре стоит. Ясно, что не сам Никон ее заложил, но, может, кто из его ближних?
– Серебро, да еще с монастырской земли – это не шутка, – с важным видом покивал Родька. – Особенно по части гулей и оборотней.
– А что значит «перечеканенные»? – заинтересовалась Жанна, и я переадресовал ее вопрос Швецову.
– При Алексее Михайловиче, собственно, начали выпускать в оборот монету номиналом в один рубль, – пояснил Хранитель Кладов. – Официально, имеется в виду. А за основу поначалу брали европейские монеты, которые называли талерами, причем независимо от того, где они изготавливались изначально. Поверх чеканили орла и царя-батюшку на коне, да и все. Их еще ефимками позже называть стали, поскольку чаще всего на Русь попадали изделия монетного двора, который находился в городе Йоахимсталь.
