ретивые тоже решили, что единоборства без кулаков слишком скучны. Местным аристократам не хватает дисциплины. Они слишком привыкли делать то, что хочется, потому что им можно то, что другим нельзя. Я знаю, что дети взрослеют, попадают во взрослый мир, где им приходится играть по правилам, иначе их сожрут свои же, однако эта вседозволенность всё равно даёт себе знать так или иначе.
Все собрались в одну шеренгу, после чего тренер начал по очереди вызывать на спарринг учеников. Теперь, под его присмотром им можно было драться на кулаках. И дрались аристократы слегка странно. Их приёмы выглядели красиво, движения были грациозны, но практического смысла в большинстве движений было ноль. Они скорее были сделаны для зрителей.
Это было достаточно интересно. Как шоу. Красивые движения, которые были нацелены на всё, что угодно, кроме того, чтобы убить противника. С таким успехом их бы смог забить даже обычный солдат Империи до полусмерти.
Но всё изменилось, когда вышел Грог. Вот кто был машиной смерти. Он, несмотря на свой размер, был быстрым, его движения точными и скупыми. Он дрался не для вида, он дрался для победы. И учитывая его размер, без дара у его противников не было ни шанса. Поэтому я не удивился, когда его партнёр свалился на землю после первых секунд боя.
Сразу же послышались аплодисменты, и не от кого-то, а тот Нэвии. Насколько мне известно, она пользовалась уважением. Её род был главенствующим в семье и уважаемой в кругу аристократов. Были у них и враги, что естественно для тех, кто успешен. Следом за ней начали аплодировать и некоторые другие, тем самым ещё сильнее унижая проигравшего.
Поэтому я не удивился, когда появились желающие сразиться с Грогом в спарринге. Другие аристократы, принадлежавшие к семье проигравшего, пытались восстановить честь своего товарища, но для Грога они были действительно детьми. И спарринг был не более, чем избиением этих самых детей.
А потом пришла моя очередь.
Против меня выставили парня, который по комплекции походил на Грога. Почти два метра ростом, широкоплечий, накаченный. Я его видел изредка в школе и только сейчас мог рассмотреть нормально.
Помогли ему размеры?
Нет. По нему просто было легче попасть.
Полностью уверенный в своей победе за счёт размеров и силы против меня, он даже не пытался в первый момент защищаться, идя на пролом, как танк. Но любой танк становится просто большой лёгкой мишенью, когда у него подрывают гусеницу.
Этот не стал исключением. Благодаря его самоуверенности я смог спокойно напинать в самые первые минуты ему по ногам. И то, что для зрителей выглядело лёгкими тычками, что были как камень о крепостную стену, для него стало фатальным. И когда все думали, что сейчас-то он меня возьмёт и победа у него в кармане, сам парень уже понимал, что бой будет непростым.
И ошибался. Он уже проиграл.
Постоянно двигаясь, я просто методично забивал его. Он пытался махать кулаками, но теперь без подвижности был не больше, чем грушей для битья. Я крутился и бил его. Бил, бил, бил. Как я и предполагал, одарённые были крепче обычных людей. Прибавить сюда тот факт, что я был слаб и спарринг длился достаточно долго, прежде чем тот свалился на землю, получив с ноги в лицо, когда упал на одно колено.
— Всё, достаточно! — остановил бой тренер. — Ты победил, молодец.
У некоторых это вызвало негодование. Особенно у тех, к чей семье он принадлежал.
— Эй, я хочу с ним сразиться! — вызвался кто-то из парней.
— Достаточно! — поднял голос тренер. — Все, кто проиграл, отошли в сторону. Остальные опять разбились на пары!
Иначе говоря, тренер решил довести дело до конца, когда победителем останется лишь один. Бои длились очень быстро, учитывая, что они были или до первой крови, или когда был виден перевес в силе. Поэтому так или иначе победитель всегда был.
И я ни капельки не удивился, когда в конце остался я да Грог. Не удивился, потому что детей бить — не с хаосом сражаться. Эти спарринги были изначально нечестными, когда кто-то попадал против нас. Что я, что Грог просто не давали шанса противнику, нас учили этому, это была наша работа наш хлеб, наш смысл жизни, сражаться и побеждать.
Жаль, Твен отлетел ещё в середине, не дав удовольствия забить его собственноручно. Но меньше всего я хотел встречаться в спарринге с Грогом, понимая, что кому-то из нас придётся проиграть.
Однако вот мы уже стоим друг напротив друга.
Грога, естественно, поддерживает Нэвия и вся её группа. Они кричат его имя, хлопают, подбадривают, как группа поддержки. Особенно громче всех Нэвия, которая светится так, будто это она побеждает, хотя в спарринге девушек выбыла едва ли не первой. Я не остался без внимания — моей группой поддержки выступает мой класс.
Я никогда не сражался против Грога, ни в спарринге, ни в реальном бою. Не было ни нужды, ни повода. Мне было интересно, кто из нас сильнее, однако я представить не мог, что мы встретимся вот так.
Мы смотрели друг другу в глаза, и видели лишь упрямство и желание быть лучшим.
— Прости Грант, я не буду поддаваться, — прогудел он.
— Я бы разочаровался, если бы ты стал поддаваться, Грог, — ответил я честно. — Победит сильнейший.
— Иного не дано, — ответил он.
Мы стукнулись кулаками и разошлись в стороны.
Наш спарринг начался.
Глава 31
Мы направились навстречу друг другу.
Это будет тяжёлый бой. Грог был не тем, кого можно вырубить одним ударом или даже десятью. Я даже сомневаюсь, что он был тем, кого можно вообще вырубить в текущем моём состоянии. Однако и сдаваться я не собирался.
Но всё можно решить иначе. Победа будет гарантирована.
Я никогда не посмею воспользоваться этой поганой грязной силой ни в какой ситуации. И тем более в честном бою с товарищем.
Не зарекайся…
Катись прочь из моей головы еретическая подстилка хаоса. Я буду драться своими силами всегда и везде. Я никогда не склоню голову перед богами хаоса и не воспользуюсь их силой.
У нас были равные шансы. Грог большой и не сильно поворотливый, но очень крепкий и сильный. Один удар с его стороны может закончить бой сразу. Я куда слабее, но и куда более юркий. Я не свалю его сразу, но вода точит камень. К тому же наше обучение разительно отличалось.
В разведывательно-десантные группы космодесанта с активной бронёй не набирают абы кого. Никому не нужны разведчики, что в первый раз на боевом задании, которое надо выполнить любой ценой. Туда набираю лишь тех, кто уже имеет опыт и послужной список.
Мы не участвуем в боях как таковых. Та космическая бойня была из ситуаций, когда уже нет выбора — сражаются все. Мы были из маленьких элитных боевых отрядов, задача которых разведка и наблюдение. Мы были глазами армий Империи. В случае необходимости могли десантировать и забрать скрытно разведывательно-диверсионную группу. Но если надо, могли и высадиться для разведки сами, были способны оказать огневую поддержку, устроить диверсию или устранить цель.
До поступления в разведывательно-десантную группу Грог был штурмовиком космодесантников. Его обучали соответственно: от штурма до рукопашных боёв лоб в лоб, где всё решает сила и напор. Я был изначально космодесантником диверсионно-разведывательной группы, и моё обучение было совершено иным, где тактика удара в лобовые атаки заменялась манёвренными боями и скрытыми операциями.
Первый удар был его. Грог с чудовищной прытью бросается вперёд, уже занося кулак. Размашистый, способный уложить меня сразу удар. Ухожу в сторону и пробиваю сразу ему по корпусу. Первый удар, второй удар, третий удар и отпрыгиваю, когда его второй кулак пролетает у меня пред носом.
Несколько раз я пытаюсь достать его издалека, чтобы не уйти в открытый рукопашный бой, но Грог, в отличие от прошлого верзилы достаточно быстрый и опытный, чтобы не попасться на это. Он тоже держит дистанцию, сокращая её лишь для того, чтобы попытаться достать меня.
В какой-то момент он рывком сокращает дистанцию, навязывая ближний бой. Получает несколько ударов, один из которых приходится ему в голову, но даже не замечает этого. Пытается влепить мне с ноги, и я ухожу в другую сторону.
В ответ
