Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 183
я робею перед ним иначе, но гораздо чаще, чем в детстве.
Нет, то не была бы неблагодарность, то была бы низость! Я всем обязана ему: он меня спас, он меня воспитал. Чем была бы я без него? Горсточкой праха в могиле без креста.
И какая мать, будь она даже герцогиня или родственница короля, не гордилась бы, имея зятем шевалье Анри де Лагардера, самого прекрасного, самого отважного и самого верного из людей?
Разумеется, я всего лишь бедная девушка и не могу судить о великих мира сего: я не знаю их, но неужто среди этих вельмож и знатных дам отыщется настолько извращенное сердце, настолько растленная душа, чтобы велеть мне: „Забудь своего друга Анри…“
Я схожу от этого с ума, матушка, и сейчас чудовищная мысль бросила меня в холодный пот. Я сказала себе: „Если моя мать…“
Но упаси меня боже выразить эту мысль в словах. Это было бы кощунством.
Нет, вы — такая, какой я представляю вас в мечтах и какой боготворю. Вы расцелуете меня и улыбнетесь. И какое бы высокое имя ни даровало вам небо, у вас есть нечто стократ лучшее, чем имя, — ваше сердце. Этой своей мыслью я чуть было не оскорбила вас, и я припадаю к вашим ногам, умоляя простить меня.
Ну вот, стало темно, ничего не видно; я откладываю перо и закрываю глаза, чтобы мысленно увидеть ваше ласковое лицо. Придите, любимая матушка, придите…»
* * *
Таковы были последние слова записок Авроры. Она любила эти листки, они были ее друзьями. И, запирая их в шкатулку, она прошептала:
— До завтра…
Уже совсем стемнело. На другой стороне улицы Сент-Оноре в домах зажегся свет. Осторожно отворилась дверь, и в светлом прямоугольнике дверного проема, потому что в соседней комнате горела лампа, возникло простоватое лицо Жана Мари Берришона.
Жан Мари был сыном того самого юного пажа, с которым мы встретились в первых главах этого повествования, когда он привез шевалье де Лагардеру письмо от де Невера. Паж стал солдатом и погиб, а у его матери остался внук.
— Барышня, — обратился Жан Мари к Авроре, — бабушка спрашивает, где накрывать стол — здесь или в зале.
— Который час? — осведомилась Аврора, внезапно вырванная из мечтаний.
— Час ужина, барышня, — ответил Берришон.
«Как он задерживается!» — подумала Аврора и сказала:
— Накрой здесь.
— Да, барышня.
Берришон принес лампу и поставил на камин. Из кухни, что соседствовала с залой, донесся басовитый голос Франсуазы:
— Малыш, занавески плохо закрыты, задерни их!
Берришон незаметно передернул плечами, однако поспешил исполнить приказание бабушки.
— Право слово, — пробормотал он, — можно подумать, будто мы боимся попасть на галеры.
Положение Берришона в каком-то смысле было схоже с положением Авроры: он ничего не знал, но страшно хотел узнать хоть что-то.
— А ты уверен, что он не вошел с задней лестницы? — осведомилась Аврора.
— Да можно ли хоть в чем-то быть у нас уверенным? — ответил вопросом на вопрос Жан Мари. — Вот горбун вечером пришел. Я его видел и пошел подслушал под дверью.
— Да как ты посмел? — возмутилась Аврора.
— Должен же я был узнать, вернулся мэтр Луи или нет. Не подумайте, что это я из любопытства.
— Что-нибудь ты слышал?
— Ничегошеньки.
Берришон постелил на стол скатерть.
— Но куда же он мог пойти? — неожиданно спросила Аврора.
— Ах, барышня, это известно только горбатому, — заметил Берришон, — и все-таки странно, что такой стройный человек, как господин шевалье, то есть, я хотел сказать, мэтр Луи, принимает у себя этого кривулю, скрученного, как пробочник. Мы все в полном недоумении. Он приходит через заднюю дверь, уходит когда вздумается.
— Но разве мэтр Луи не хозяин здесь? — попыталась возразить Аврора.
— Да уж хозяин, хозяин, — буркнул Берришон. — Он волен приходить, уходить, запираться с этим своим уродцем, ему хоть бы что. И не важно, что соседи вовсю чешут языки.
— Вы слишком много болтаете с соседями, Берришон, — заметила Аврора.
— Я? — возмутился мальчик. — Господи, как вы можете такое говорить? Значит, я болтун, выходит так? Вот уж спасибо. Вы слышали, бабушка, — крикнул он, высунувшись в дверь, — меня назвали болтуном!
— Я уже давно это знаю, — отвечала славная женщина. — А к тому же ты еще и лентяй.
Берришон скрестил руки на груди.
— Ну что ж, хорошо, — объявил он. — Раз я собрание всех пороков, меня надо повесить, и ждать, видно, этого недолго. А ведь я ни с кем ни разу и словечком-то не перемолвился. Просто, проходя по улице, я слушаю, что говорят люди. Разве это преступление? А вот слышали бы вы, что они говорят! Но чтобы я вступил в разговор с этими лавочниками? Вот уж чего не бывало, того не бывало. Я, слава богу, понимаю свое положение. Но, — уже тише промолвил он, — не могу же я запретить людям задавать мне вопросы.
— Так тебе задают вопросы, Жан Мари?
— И еще сколько, барышня!
— А какие вопросы?
— Весьма затруднительные.
— Но о чем же все-таки тебя спрашивают? — потеряла терпение Аврора.
Берришон засмеялся с невинным видом:
— Да обо всем. Кто мы такие, чем занимаемся, откуда приехали, куда уедем, сколько вам лет, сколько лет господину шевалье, то есть, я хотел сказать, мэтру Луи, французы ли мы, католики ли, собираемся ли мы обосноваться здесь, чем нам не понравилось то место, откуда мы уехали, поститесь ли вы, барышня, по пятницам и субботам, к какому священнику ходите на исповедь — в церковь Сент-Эсташ или Сен-Жермен-л’Оксерруа.
Жан Мари перевел дыхание и затараторил дальше:
— И то, и се, и это, и другое; почему мы поселились именно на Певческой улице, а не на какой-нибудь еще, почему вы никогда не выходите из дому. Говоря на эту тему, госпожа Муанре, повитуха, сказала Гишардихе, что у вас одна нога сухая. А еще интересуются, почему мэтр Луи так часто уходит, почему горбун… Ах, — махнул Жан Мари рукой, — а уж горбун их так занимает! Мамаша Балао сказала, что у него такой вид, словно он якшается с нечистым.
— И ты, Берришон, сплетничаешь с ними! — укоризненно произнесла Аврора.
— Вот уж неправда, барышня! Кто-кто, а я умею держать язык за зубами. Но вы бы только послушали их, особенно женщин. Господи боже, уж эти мне женщины! Да что там говорить, стоит мне выйти на улицу, и у меня сразу начинают гореть уши. «Эй, Берришон, херувимчик! — кричит мне лоточница, что торгует напротив. — Иди-ка отведай моего сиропа!» Надо сказать, барышня, он у нее очень вкусный. «Нет, этот ангелочек съест у
Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 183
