и существо было безвозвратно мертво.
Римильда потянулась, уперла руки в бока, разглядывая поверженного противника.
– Очень даже неплохо, консервная ты банка! – оценила она. – Хотя о правилах общения со мной нам все-таки придется поговорить.
Стерлинг не ответил ей. Да она и не ожидала, что он ответит: он наконец сообразил, что наговорил лишнего, и затаился где-то, ожидая расплаты. Трус он и есть трус, и всегда будет, что с него взять?
К остальным Римильда не спешила, справедливо полагая, что если уж она справилась со своим противником, то и они должны. Она готовилась к тому, что все закончится и они наконец проведут полноценное собрание. Нужно понять, как быть дальше, когда на планете черт знает что творится! Но от мыслей об этом ее отвлек голос, снова вырвавшийся из колонок.
Только на этот раз говорил с ней не Стерлинг, Римильда с удивлением узнала голос Кигана.
– Хилер, в техническое здание, к центральному компьютеру, быстро!
Да почему они все решили ей приказывать сегодня?! Совсем обалдели!
– Что уже случилось? – нахмурилась Римильда.
– Это Стерлинг… – Киган, всегда уверенный в себе, теперь впервые на ее памяти запнулся, он словно боялся слов, которые должен произнести. – Кажется, он… Он мертв.
Вот это все меняло для Римильды. Она не собиралась ни удивляться, ни возмущаться, ни задавать уточняющие вопросы. Одна короткая фраза хлестнула ее, как удар плетью, заставила сорваться с места и бежать вперед.
Потому что она всегда оставалась в первую очередь хилером. Да, у Римильды были собственные интересы, подработки и дополнительные задания. Однако своим вторым номером в иерархии она по праву гордилась, если она брала ответственность за какую-то команду, о смерти там полагалось забыть. Под ее опекой никто никогда не умирал! И уж точно не тот, кто только что спас ей жизнь.
Теперь многое в их разговоре воспринималось иначе: его тихий голос, частое дыхание… Римильде казалось, что, раз уж он сумел подключиться к здешнему компьютеру, ничего страшного не случится. Он же сам компьютер, что ему будет? Вот только компьютером он был лишь наполовину, на вторую – человеком, а человеческое тело смертно.
Она снова ворвалась в метель и холод, от волнения поскользнулась, упала в снег и тут же поднялась, не думая о том, что ладони изодраны в кровь о заледеневший камень. В голове все еще звенело на все лады это короткое и безнадежное «он мертв». Если он действительно мертв, Римильда ничего не сможет сделать, только принять это. Тут можно быть хоть номером 1, хоть номером 2, хоть номером 100, без разницы. Смерть неизлечима – это всем хилерам еще на первом курсе академии говорят. А уж чего ты хочешь, что чувствуешь, что о себе думаешь – природе плевать. Твоя задача – или не допустить смерть, или признать поражение.
Поэтому она и надеялась до последнего, что Киган ошибся. Что он вообще понимает, этот дурацкий электрокинетик? В ее команде никто никогда не умрет!
Но, едва войдя в зал центрального компьютера, Римильда поняла, почему Киган сказал ей такое. Все и правда выглядело страшно.
Стерлинг Витте ничком лежал на полу возле центрального компьютера. От его шеи к машине тянулись два обугленных провода, волосы на затылке выглядели обожженными, возле лица уже натекла заметная лужа крови – похоже, изо рта и носа, лопнули сосуды. Разглядеть дыхание было невозможно, вероятнее всего, пульс не прощупывался. Из-за этого киборг действительно казался мертвым – и остальные поверили в это. Рале и Киган выглядели подавленными, капитан оставалась равнодушной, но иначе и быть не могло. Никто из них не касался киборга, словно не решаясь этим прикосновением подтвердить последнюю неисправимую правду о нем.
А вот для Римильды все было иначе. Хилер чувствовала все: неестественно медленные удары сердца, насыщение органов кислородом, замедление всех жизненных функций. Значит, еще не поздно!..
– Он жив, – первым делом объявила она. – Сработали предохранители, которые погрузили его в нечто вроде искусственной комы. Это предусмотрено в случаях, когда киборг может навредить сам себе.
– Чтоб наш Стерлинг – да сам себе навредил? – поразился Рале. – Как это возможно?
– Ну, тут уже я вижу, что случилось, – указал Киган. – Похоже, не выдержал соединительный чип. Технологии в колонии отличные, но только с поправкой на здешние условия. Они все равно плохо сочетаются с теми хрупкими схемами, которые используются в киборгах.
– Витте знал об этом? – спросила Лукия. – Знал, что может пострадать?
– Конечно, знал! Его система должна была десять раз предупредить о том, что он сгорит.
А он все равно предпочел сгореть. Римильде не нужно было спрашивать, почему, она и так прекрасно понимала. Судя по тому, что все собрались здесь, они справились со своими противниками – но они же облажались. Без помощи Стерлинга некоторые могли не выжить, они вынудили его… Выбор оказался очень простым: либо пострадает он один, либо многие из них, если не все.
То, что киборг решил именно так, действительно было поразительно, но Римильда не собиралась раздумывать об этом, ничего ведь еще не закончилось!
– Эй, электрик, помоги мне! – велела она.
Она и Киган опустились на колени рядом с киборгом, остальные отошли подальше. Римильда вырвала перегоревшие провода из шеи Стерлинга и сосредоточилась на пострадавших тканях, в первую очередь – головном мозге. То, что с ним произошло, было похуже любого инсульта, однако это его не убило, а восстанавливать материю Римильда умела.
Среди хилеров далеко не все бы справились, потому что ткани мозга – это особая история, вызов, который не хочется принимать. Слишком много энергии нужно, слишком тонкая работа. Если бы с «Северной короной» путешествовала их прежняя хилер, тоже далеко не слабая, Стерлинга милосерднее было бы убить, чем лечить. Но Римильда многое умела, знала, как восстановить мозг бережно, по клеточкам, так, чтобы ничего не исчезло.
Если бы Стерлинг был человеком, она бы поставила его на ноги здесь и сейчас. Но если бы он был человеком, он бы так не пострадал…
– Этот сожженный кусок пластика ему мешает, – поморщилась хилер. – Ты можешь его заменить?
– Соединительный чип? Не в таких условиях. Я могу поставить времянку, если мы поднимем «Стрелу», там найдутся нужные детали. Но это лишь позволит системам Стерлинга не развалиться окончательно за время путешествия, – признал Киган. – Работать временный соединительный чип не будет.
– Что это значит для него?
– Что он будет полностью парализован. Киборги устроены так, что компьютерная часть связана со всей нервной системой, иначе уже нельзя. До полноценной смены соединительного чипа Стерлинг сможет, ну… просто лежать и смотреть в потолок. Все. В лучшем случае – самостоятельно моргать, но не есть и не пить. А если операцию не провести вовремя, он останется таким навсегда, ткани не выдерживают долгую потерю контроля. Так что… Я думаю,
