Мэтта, то на лук, ничего не соображая.
Внезапно он понял, что лежит. Он лежит на ковре лицом вверх.
Нет! «Ковер» — неправильное слово. «Трава». «Трава» — вот как это называется.
Он совершенно не понимал, что происходит.
— Клэр, ты что натворила? — голос Мэтта был еле слышен, в голове у Патрика завывали сирены. — Он бы не стал в меня стрелять! Ты что!
Патрик посмотрел на свою грудь. Он увидел, что из его тела торчит деревянная штучка, а на куртке распускается что-то красное. Что-то красное вытекает из его тела.
О боже.
— Он готовился выстрелить! — Клэр в панике срывалась на крик. — Я спасла тебе жизнь!
— Вот дерьмо, Клэр! Я же сказал, не станет он стрелять.
— Если честно, — Патрик чуть приподнял голову. Он с трудом ворочал языком, как будто тот стал слишком большой и не умещался во рту. — Я бы выстрелил.
Он снова положил голову. Ему захотелось так сказать, потому что он умирает? Чтобы не оставлять после себя неясностей.
«Это потому, что я честный человек, — понял Патрик. — Честный человек».
— Ты бы не стал стрелять, — с жаром сказал Мэтт. — Ты в жизни бы этого не сделал.
— Сделал бы, — Патрик провел языком по губам. — И я бы не промазал.
— О боже, — Клэр бросила лук на траву. — Что я натворила? Он в порядке?
Патрик постарался собрать немножко слюны во рту, чтобы можно было говорить:
— Я вижу звезды, туннели — все такое.
Клэр опустилась на колени возле Патрика и взяла его за руку.
— Белое сияние, ангельский хор, все сразу.
Сирены завывали у Патрика в голове. Он чувствовал вспухающую боль в плече и верхней части груди, пустоту в животе и в ногах. Может быть, он и не видел сияния и не слышал ангельского хора, но он, несомненно, умирал.
Патрик посмотрел в испуганные глаза Клэр:
— Ты же не вернешься к нему, а, Клэр? После того, как я умру.
Клэр решительно покачала головой:
— Нет. И ты не умрешь.
— Ты все не так понял, приятель, — Мэтт тоже опустился на колени рядом с ним. — Разве я брошу Алекс?
— Но ты собиралась бросить меня? — голос его теперь казался тонким от отчаяния. — Клэр? Ты же собиралась? Или я ошибся?
Клэр подняла глаза на Мэтта.
— Он хочет это знать, — сказал Мэтт. — Он действительно хочет знать, скажи ему.
— Я был прав? — в голосе Патрика зазвучала мольба. — Я знаю, я был прав. Ведь иначе, иначе…
— Ты не умираешь, — Клэр, не моргая, смотрела на Патрика. — Но ты прав. Я собиралась уйти от тебя.
— Спасибо! — с облегчением сказал Патрик.
Клэр спокойно кивнула:
— Но не к Мэтту. Это просто смешно.
Патрик положил голову на мокрую, холодную траву.
Он был поражен, что умрет молодым, в расцвете физических сил. Он представил толпу на похоронах. Цветы. Слезы. Слезы его детей. Они поймут, что не ценили его, — но слишком поздно.
Они никогда не забудут Патрика. И это надолго выбьет Линдсей из колеи.
Патрик спросил себя, придет ли на похороны Николь Гарсия.
Он закрыл глаза и подумал, что, скорее всего, придет.
56
Алекс подбежала к воротам стрельбища.
Поверх изгороди она увидела Мэтта и Клэр. Те стояли в траве на коленях, склонившись над лежащим Патриком. Они говорили с ним, взяв его за руки.
Патрик казался больным. Сломанным. Из его плеча что-то торчало вверх, в небо.
— Что вы наделали! — Алекс схватилась за голову.
Мэтт поднял глаза и посмотрел на нее издалека. Клэр чуть не подскочила на месте.
Алекс бежала через поле, спотыкаясь о комья земли.
— Патрик! Ты в порядке?
Мэтт снял пальто и приложил его к ране, возле стрелы.
— Он без сознания. Должно быть, шок. Не потеря крови. Он не умер.
Алекс встала на колени и присмотрелась к Патрику. Тот выглядел умиротворенным.
— Выглядит так, будто умер.
— Он умер! — запричитала Клэр.
— Клэр, — спокойно произнес Мэтт, — он точно не умер.
— Нужно позвонить в полицию, — заметила Алекс. — И в скорую помощь.
— И что же мы скажем?! — Клэр вскочила на ноги.
Все трое переглянулись.
— Кто это сделал? — Алекс заметила, как напряженно звучит ее голос.
Алекс уставилась на Клэр с Мэттом. Те молчали.
— Ну же, давайте, мы не в школе. Признавайтесь уже.
Нет ответа.
Алекс достала телефон из кармана, набрала 999 и поднесла трубку к уху. И отвернулась от остальных.
— Человека подстрелили, — голос Алекс дрогнул. — Пришлите скорую в «Хэппи Форест»! Пожалуйста, быстрее! Мы на поле для стрельбы из лука, возле пещеры Санта-Клауса.
Поговорив с оператором около минуты, Алекс отключила динамик на телефоне. Она бросила его в траву и повернулась к Мэтту.
— Они будут через пятнадцать минут. Я не вешала трубку, только выключила динамик, чтобы они не перезвонили.
— Думайте, думайте, — сказал Мэтт. — Что мы скажем.
— Скажите правду. Кто стрелял в него?
— Какая разница? — голос у Мэтта завибрировал. — Знаю, это прозвучит странно, но посмотри, он счастлив теперь. Правда, Ал. Он улыбается.
— Таким счастливым я его никогда не видела, — кивнула Клэр.
— Все с ним будет в порядке, когда очухается, — сказал Мэтт.
— Мэтт, не вздумай увиливать, — сказала Алекс. — Нельзя это скрывать. Это ведь не игра, это жизнь. Кто стрелял?
Мэтт поднял глаза на Алекс:
— Штука в том, что мы вместе виноваты, Ал. Мы вместе это сделали.
— Значит, это была Клэр, — Алекс посмотрела на нее. — Ты попадешь в тюрьму, Клэр. Прости, тут ничего не сделать.
— Вот дерьмо, — пробормотал Мэтт. — Мне жаль, подруга.
— Мы должны сказать полиции правду, — отозвалась Алекс. — Патрик все равно скажет правду, когда очнется.
— Клэр не хотела стрелять, — заметил Мэтт. — Она защищала меня. А Патрик, может быть, и не настучит на нее. Когда очнется, поймет, что сам виноват. Он это уже признал. Практически.
— Я застрелила его, — Клэр медленно опустилась в траву на колени. — Застрелила его. О господи! Кто же я после этого?
Мэтт положил ей руки на плечи.
— Хватит убиваться. Нужно действовать рационально.
— Он может умереть. У него же дети, — Клэр спрятала лицо в ладонях. — Конечно, они его ненавидят, но все-таки…
— У нас нет сейчас на это времени, — в голосе у Мэтта появилась отеческая строгость, которую Алекс не слышала прежде. — Мы уже ничего не исправим. И он не умрет. Соберись.
— Я его застрелила.
— Это не та правда, которая нам нужна, — твердо сказал Мэтт. — Нам нужна другая правда.
— Правда в том, что Клэр застрелила его! — воскликнула
