контроль над своим тело. Все эти раны… они пытали тебя в лабораториях Академии… они делали из тебя машину для убийств. Но сейчас все закончилось. Лиги Призраков Перламутра больше нет. Мы победили. Город снова свободен. Война закончилась, Энтони. Все позади.
Энтони пытался осмыслить все произошедшее за то время, что его тело принадлежало сознанию Карателя. Он ясно помнил, как его схватили в Академии и приволокли в лаборатории, расположенных в Перекрестках.
А потом начиналось забвение и туман. Началась та жизнь, которую он не осознавал. Сколько всего он пропустил!
Но теперь он вернулся.
Энтони готов начать новую жизнь.
— А как Хоакин?
Матео и Беатрис тоскливо переглянулись.
— Он погиб? — ужаснулся Энтони.
— Он пожертвовал собой в битве с Левиафаном, — ответил Матео, — и дал Элеоноре возможность убить гигантского змея. Это случилось в один день, когда ты… когда Каратель убил Альбедо.
Беатрис зло взглянула на Матео, собираясь отругать его за непростительную оговорку.
— Прости, Энтони, — поспешил извиниться Матео, — не хотел.
— Ничего, — отмахнулся Энтони, — теперь это уже не важно. Карателя больше не существует. Я смог выбраться из мира иллюзий, в котором жил все это время. Там были вы, друзья. И Миса. Мы жили. Радовали. Любили. Но потом я чудом осознал, что это ложь. Что Миса мертва, и весь этот мир — страна грез. Тогда я встретил его, Карателя. Мой двойник. Я не смог убить его. Я принял его в себя. Одна моя личность поглотила его. Наверное, по этой причине у меня остались воспоминания из его жизни. Часть Карателя все еще во мне, но она не властна надо мной. Как вы сказали, меня расщепили. И я не мог убить часть себя. Каратель не верил, что я найду другой способ вернуть себе контроль над телом. Он считал, что наше воссоединение погубит нас обоих. Но это было не воссоединение… а поглощение одного другим. Знаю, разница тонка, и все, что я говорю может прозвучать, как бред! Но я что-то сделал, и это помогло.
— И ты — большой молодец, Энтони, — сказала Беа, — ты справился. Быть может, ты не мог смириться с потерей Мисы? И поэтому все так… сложилось?
— Ты права. Я, правда, не мог принять ее смерть. Не мог свыкнуться с реальностью. И, видимо, по этой причине мое сознание предпочло создать идеальный мир, в котором все было бы хорошо. И там я спрятался. Сбежал, позволив им создать и воспитать Карателя. Я струсил.
— Но ты вернулся, — парировал Матео, — ты набрался смелости и принял действительность, Энтони. Ты справился.
— Но моя трусость стоила дяде жизни! Я не смогу себе этого простить…
— Нет, Энтони! Нет! — Беатрис снова заплакала. — Ты не должен винить себя. Прошу, не делай этого…
— Не могу, Беа. Это будет преследовать меня оставшуюся жизнь… Это моя рана, которая никогда не заживет.
Энтони опустил голову на подушку и тяжело выдохнул. Он почувствовал, что наконец может перевести дух. Новости о победе обрадовали его. У его друзей получилось одолеть Призраков, а это самое важное.
Энтони посмотрел на троицу друзей из иного мира.
— Может, познакомите меня со своими новыми друзьями?
Ему стало неловко, что трое студентов из Академии стояли в стороне и наблюдали за душераздирающими сценами.
— Ох, прости, конечно! — взбодрилась Беатрис и смахнула слезы. — С Мелиссой ты уже успел познакомиться? Она согласилась присмотреть за тобой, пока мы спали. Дежурили все по очереди. А это Винтер и Эш. Они из Академии. Айс считает их своими лучшими студентами. Они прикрывали нас во время битвы, пока мы с Матео пытались вразумить тебя. Похоже, у нас все получилось.
— Что случилось с Айс?
— Она стала Королевой Морских Сердец и ректором Академии, — ответил Матео, — Мария Селеста — женщина, в честь которой названа Академия — оказалось ее матерью. Именно поэтому ее не убили, а привели к бывшему ректору. Он был влюблен в мать Айс, пока она работала в «Хароне», а он был там пленником. Гринштейн убил мать Айседоры, но вчера она отомстила за нее. Призраков больше нет.
— Ох… сколько же всего я пропустил! Впрочем, рад знакомству, ребята. Надеюсь, не доставил вам много хлопот.
Винтер хотел что-то сказать, но Энтони его опередил. Он вспомнил о еще одном важном человеке.
— А как Скальд?
— Он нес тебя на руках через все поле битвы в клинику, когда ты… потерял сознание, — объяснила Беатрис, — сейчас он внизу вместе с Айс и Элен. Они… обсуждают планы…
— «Планы»? О чем ты говоришь, Беа? Вы же сказали, что все закончилось!
Но ответа не потребовалось. Энтони и сам вспомнил про врага, о победе над которым ему не говорили.
— Мелисента… я помню… я видел ее… служил ей… и Нат, сын Скальда, был там. Каратель тренировал его сражаться на мечах. И Нат случайно открыл портал… это было на Маяке…
— Так вот откуда взялся тот портал! — воскликнул Матео.
Энтони с интересом взглянул на друга.
— Ты знаешь?
— Мы были там с доктором Скальдом. Он прошел через этот портал и отправился в путешествие по воспоминаниям Верховной Матери. Сейчас Нат у нее, и он хочет… пойти в Аллеи Скверны, чтобы вернуть его.
— Аллеи Скверны…
И стоило Энтони моргнуть — перед ним возникла картинка: красный лес, черные искры, вода, шипение.
И кокон, висящий высоко над водяной поверхностью.
Энтони задышал чаще.
— Я видел их… я был там…
Беатрис присела на край постели.
— Что ты там видел, Энтони?
Он отчаянно пытался уловить воспоминания Карателя. Но они возникали туманными отрывками.
— Она ждет, когда две луны столкнутся… тогда у нее будет возможность…
— Возможность? Что она хочет сделать?
— Вернуть…
Кокон Скверны снова появился перед взором.
— Кого вернуть, Энтони? — не выдержал Матео.
— Его…
— Кого?
И он вспомнил имя. Оно пришло в голову само. Энтони даже не знал, из какого воспоминания оно возникло.
Он просто знал это имя.
И сказал:
— Питера…
Глава 29. Последний шаг
Матео и Винтер придерживали Энтони за руки, пока он спускался по лестнице. Его долго уговаривали остаться в постели и не совершать лишних движений, но Энтони оставался неумолим. Ему нужно увидеть Скальда, Айс и Элен. Он больше не может оставаться в постели и ждать. И более того — он сам хотел спуститься к ним.
Уже на лестнице Энтони слышал знакомые голоса из кабинета:
Элен: «Скальд ты не можешь идти один, это слишком опасно!».
Скальд: «Это моя битва, Элен. Только моя. Не ваша. И не твоя, Айс! И я больше не могу ждать. Нужно действовать сейчас!».
Айс:
