волшебства в его музыке вы бы не услышали. Магия нот — это было по части Джеко.
— Вы говорите так, будто знали его, — заметила Лия.
— Я через него познакомился со Стивом — мы оба работали в гастрольной команде «Дизел Рэтс». Я завязал с музыкой и вернулся в резервацию как раз перед тем, как у них началась вся эта непруха — ну вы же наверняка в курсе про передозировку Салли, срыв Марти, роман Тони с Конвеем. В общем, скверная штука вышла, как мы тогда говаривали.
Писательница уставилась на Морагу, мысленно перебирая образы со старых фотографий, домашних и напечатанных в газетах и журналах, с концертных съемок и из любительских фильмов. Ее в общем-то интересовала сама группа, Джексон в особенности, а на тусовщиков и парней из выездной команды она внимания практически не обращала.
— Вы вправду работали в гастрольной команде «Дизел Рэтс»?
Морагу кивнул.
— А сейчас? Все еще занимаетесь музыкой?
Мужчина рассмеялся.
— Не в том смысле, в каком вы себе представляете. Я вернулся домой в резервацию, и теперь я шаман племени.
После всего происшедшего сегодня принять тот факт, что сидящий перед Лией человек является шаманом, способным, вероятно, оперировать настоящей магией, не составляло особого труда. И ее мгновенно заинтересовало, почему же тогда он не обратится к этой своей магии, чтобы помочь Эгги.
— А вы не можете излечить Эгги? — спросила Мариса, несомненно подумавшая о том же самом.
— Мог бы попробовать. Беда в том, что она не у себя.
Лия и Мариса озадаченно переглянулись.
— Что вы имеете в виду? — спросила Лия.
— Ее дух где-то блуждает. Чтобы провести обряд излечения, мне нужно, чтобы она находилась в своем теле. — Во взглядах обеих женщин по-прежнему отражалось непонимание, и Морагу пояснил: — Мой обряд обращен к духу. Я всего лишь учу его, как победить болезнь и исцелить рану. Но ее дух покинул тело, поэтому я не могу ему спеть.
— Но ведь Эгги еще жива, — удивилась Мариса. — Разве утрата духа или души не означает смерть?
— Дух у нее есть. Ведь именно он и делает нас такими, какие мы есть. Проблема в другом. Вы ведь знаете, что во время сна наш дух путешествует в иные миры?
Подруги покачали головами.
— Поверьте мне, это именно так. Пока наши тела спят, мы все посещаем миры грез, просто наяву не помним этих путешествий.
— Значит, она… грезит? — спросила Мариса.
— В некотором роде. Необходимо дождаться момента, когда ее дух вернется в тело, и тогда я спою лечебную песнь. А до той поры приходится полагаться на медицину пятипалых, поддерживающую в ней жизнь. Нам остается ждать и молиться за ее жизнь.
Постичь все это было не так-то просто. Мариса и Лия вновь переглянулись.
— У меня такое чувство, будто я все еще в ином мире, — проговорила писательница.
— И ожидание — сущая пытка, — кивнула подруга.
— Верно, — согласился Морагу. — Особенно в ситуации вроде нынешней, когда ничего поделать нельзя.
Все погрузились в молчание, и снова мучительно долго потянулось время.
В конце концов Лия не выдержала и спросила — скорее чтобы отвлечься, нежели из настоящего любопытства:
— Так вы вправду когда-то работали с «Дизел Рэтс»?
В ответ шаман достал бумажник и вытащил оттуда основательно потрепанную фотографию.
— Это мы со Стивом перед началом последнего тура, — пояснил он и протянул снимок Лие.
Мариса тоже склонилась, чтобы рассмотреть предложенную реликвию. Черно-белую фотографию подпортили складка да обшарпанные уголки, однако распознать черты запечатленных на ней двух мужчин — индейца и белого — не составляло никакого труда. Это оказались их новый знакомый Морагу и… мужчина, невероятно похожий на Джексона Коула. Впрочем, если приглядеться, можно было заметить, что стрижка у него покороче, нежели обычно носил музыкант, а мышцы сильнее бугрятся под майкой и джинсовыми шортами. Но по всему остальному, не предупреди Морагу ее заранее, Лия не колеблясь заключила бы, что это Джексон.
Ее вдруг охватило ощущение дежавю.
— Это же фрагмент большой фотографии? — спросила она.
Двое мужчин, по всей видимости, находились в окружении других людей, на которых, однако, указывали лишь обрывочные детали — там край плеча, здесь часть колена.
Морагу кивнул, и тогда женщина достала телефон и зашла в сеть. Буквально через несколько секунд она обнаружила нужный снимок. Фотография вправду оказалась известной: на ней в последний раз, еще до всех обрушившихся несчастий, была запечатлена группа в полном составе — активная, полная сил и замыслов команда. Как Морагу и говорил, снимок сделали перед последним туром — музыканты и гастрольная команда позировали на трибуне одного из калифорнийских стадионов. Лия увеличила изображение и отыскала Джексона Коула, затем принялась перемещать фотографию и рассматривать лица, пока не наткнулась на фрагмент с Морагу и Стивом — в точности такой, как тот, что хранился в бумажнике шамана.
Почему же она никогда раньше не замечала поразительного сходства между Джексоном и его двоюродным братом? И ведь о существовании Стива, сыгравшего далеко не последнюю роль в самом начале музыкальной карьеры Джексона, ей было известно! Они вместе росли, жили в паре кварталов друг от друга, еще в школе организовали группу. Впрочем, фотографий Стива имелось не так уж и много, а те, что Лия смогла припомнить, толком и не раскрывали его черт. Он вечно то отворачивался, то склонялся над гитарой или сценическим оборудованием. В общем, один из тех парней, которым категорически не хочется привлекать к себе внимание публики. Да и кто бы на его месте не отошел на второй план, когда дело касалось настолько яркой и невероятной личности, какой был Джексон Коул?
— Когда я решил вернуться в резервацию, — заговорил Морагу, — то сказал Стиву, что если однажды рокерская жизнь его вконец достанет, пускай приходит ко мне. По правде говоря, я и думать не думал, что он поймает меня на слове. Но лет сорок тому назад старик-отшельник по имени Опоссум притащил его — Стива Коула собственной персоной. Да еще и со сломанной ногой: сорвался со стены каньона, налетел на край скалы. Ну вот, с тех пор он в Расписных землях и ошивается.
— Жаль, что наше знакомство с ним не заладилось с самого начала, — проговорила писательница. — Я вправду хотела бы поговорить с ним о Джексоне и группе. С вами, кстати, тоже.
Морагу рассмеялся.
— Вряд ли вы узнаете от меня что новое. Гастрольная команда, как правило, звездам не компания. Мы выполняли свои обязанности честно и с удовольствием. Но я вам скажу вот что: еще перед уходом видел я ясно письмена на стене[28]. Конечно, тогда было не различить ни отдельные детали, ни даже очертания
