Номер незнакомый, но первые четыре цифры — восемь, девятьсот шестьдесят пять… С номеров этой серии мне из месяца в месяц звонит Сивый.
Еще ведь не двадцатое число! И близко не оно!
— Я отойду, — пальцы тут же становятся неуклюжими, но я быстро сгребаю телефон в ладонь и ухожу. В дальнюю комнату нашего трехкомнатного номера. В самый дальний угол — то есть в ванную. И только там, заперевшись на все замки, беру трубку.
— Что-то ты не торопишься отвечать, Риточка.
Недовольный голос бандита глубоко и качественно отравляет мое настроение.
— Вы рано, — я выдыхаю и пытаюсь говорить максимально сухо, — у нас с вами… иной график общения.
— Действительно! — с фальшивой и неприятной мягкостью поддакивает Сивый. — Моя вина, Маргарита. Что ж, я надеюсь, ты простишь мне такую спешку. Ведь у нас изменились обстоятельства.
— Каким образом? — спрашиваю и обмираю, потому что последний раз «обстоятельства менялись» накануне удвоения выплат Сивому. Когда он прознал, сколько именно мне платит Ветров.
Интересно, как мне сейчас выплачивать эти деньги так, чтобы не заметил Влад? И откуда бы мне их взять, если я официально не работаю сейчас?
— Ну во-первых, до меня дошли слухи о твоем замужестве, Риточка. Позволь тебя поздравить, — елейно тянет Сивый, и от его приторности меня начинает подташнивать.
Точно хочет увеличить размер выплат. Уверен, что если я — жена состоятельного бизнесмена, значит, с меня можно поиметь больше.
— А что во-вторых? — на одном выдохе произношу я, гася внутри себя бешенство.
— А во-вторых, у меня появился покупатель на предмет нашего с тобой заклада, — спокойно откликается Сивый.
— Какой еще покупатель? — мне кажется, или ужасом происходящего меня промораживает насквозь. Предмет нашего заклада — флешка. С тем, о существовании чего я предпочитаю не вспоминать.
— Тот, кто готов заплатить мне названную тебе цену за известный нам с тобой предмет. Как честный бизнесмен, я прежде готов дать тебе шанс выкупить товар первой. Ведь наши с тобой отношения начались раньше.
Честный бизнесмен!
Бог ты мой, какое лицемерие!
Но кто мог прийти за флешкой? За моей флешкой, с моим компроматом! Кто вообще о ней знал?!
— Ну, что, желаешь ли ты воспользоваться этой привилегией, Риточка? — слащаво тянет Сивый. — Только учти, так как товар пользуется спросом, цена на него тоже выросла.
— На сколько?
Я чувствую, как лечу в бездну. Черную, непроглядную и ледяную. В ней даже невозможно дышать.
— Вдвое, Риточка, всего лишь вдвое.
Господи…
— Всего лишь? — мой голос срывается, хотя говорю я шепотом. — Откуда, по-вашему, мне взять такие деньги?
— Деточка, — Сивый снисходительно вздыхает, — я знаю, кто твой муж. Я знаю, что он не из тех, кто пожалеет мелочь на каприз любимой женушке. Ты сейчас в Париже, мне это известно. Мне известно, что он не скупится на твое содержание.
— И как вы себе это представляете? — неожиданно ядовито вспыхиваю я. — Как объясню мужу запрос на такую сумму?
— Как хочешь, — безразлично откликается Сивый, — можешь сказать честно — дорогой, я работала проституткой. И тому есть яркие доказательства. Чтобы они не полетели в сеть — нужно заплатить одному человеку. Если твой муж считает тебя честной женщиной — так и быть, можешь соврать. Придумать больную бабушку, которой срочно нужна дорогая операция в германии. Сомневаюсь, что твоему занятому мужу будет особое желание проверять, куда именно ты извела деньги. За спокойствие нужно платить, Риточка. Или ты согласна, чтобы я перепродал твою флешку своему другому клиенту?
— Нет, — слово вырывается у меня слишком быстро.
Господи, как же крепко я сижу на крючке!
И как мне с него спрыгивать, спрашивается?
— Я даю тебе неделю на то, чтобы собрать деньги, — бесцветно заканчивает Сивый, — и будь добра, подготовь наличность. Такие суммы я не хочу светить на счетах.
Он вешает трубку, а я стискиваю телефон, отчаянно желая, чтобы он захрустел и сплющился в моей руке.
Медовый месяц кончился.
Моя полная лютого трэша жизнь требует меня себе обратно!
47. Маргаритка— Цветочек.
Голос у Влада вроде как и мягкий, но я все равно вздрагиваю от него как от удара.
Декорации: дорогущий ресторан, белоснежная скатерть, идеальная и сложная сервировка. Мой супруг сидит напротив и смотрит на меня с таким интересом, что мне как страусу — отчаянно хочется спрятать голову под скатерть. Только от этого мужчины так не спрячешься!
— Прости, — виновато улыбаюсь, — я что-то чувствую себя уставшей. Задумалась.
— Уставшей? В одиннадцать утра? Это комплимент тому, как долго я не давал тебе спать, или что-то другое?
Пока я прикидываю, какой из двух вариантов выгоднее подтвердить, Влад подается вперед и тяжелее облокачивается об столешницу.
— Что у тебя там случилось, Цветочек?
Интересно, как многие преступники находят в себе силы не врать под пронзительными взглядами? Да еще и такой крепости.
— А что могло случиться и там — это где? — пытаюсь изобразить на своем лице непонимание. — Я просто устала, вот и все. Эта неделя была очень нервной и…
— Не ври, — сухо обрубает Влад, и мне становится проще — чем меньше вранья я ему озвучиваю, тем спокойней я потом буду спать, — ты сама не своя после вчерашнего звонка, Цветочек. Что у тебя случилось? Кто тебе звонил?
Эти вопросы…
Я не понимаю, как на них отвечать. Честно? Хочется. Зажмуриться и сознаться ему обо всей своей правде и будь что будет. Но…
Господи, да сдалась ему женушка с прошлым проститутки. Да — все обошлось одним разом. Но каким! Иные мужчины и одного интимного опыта своим пассиям не прощают, да и Владислав Ветров— вряд ли представлял в роли матери своего ребенка… такую женщину, как я.
Это все грязь.
Моя грязь.
Невидимая, покрывающая меня с головы до ног, несмываемая.
Мне с этим жить как-то.
И я была уверена — своему будущему мужу я расскажу всю правду о себе, возможно даже в самом начале, чтобы честность между нами была абсолютной. Чтоб он знал, что берет. Влад, получается, взял дохлого кота в мешке. Сам, конечно, взял, но мне быть дохлым котом от этого не легче.
Итак, правда исключена. А вранье…
Я не хочу его просто. Оно никак не ложится на язык. Лгут врагам. Владислав Ветров уже давно не является моим врагом. А любимым лгать вроде как и святотатство…
— Тебе звонил отчим, со скандалом из-за квартиры? — Влад задумчиво прокручивает в своих пальцах вилку для устриц. — Да нет, его суд должен быть только послезавтра. И я уже велел предупредить его, чтобы он не смел капать на мозг моей жене. Да и не стала бы ты так долго расстраиваться из-за этого мудилы. А что тогда? Что-то с твоей тетей?
