Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Авелук — это растение, употребляемое в пищу. Его собирают на высокогорных склонах, тщательно промывают, дают воде стечь и заплетают в длинные косички. При этом заплетаются только мясистые листья, а стебель торчит наружу. Когда косичка длиной в несколько метров заплетена, ножницами аккуратно срезают торчащие стебли. Далее эти длинные травяные косы сушатся на солнце и потом хранятся в ситцевых мешочках. Авелук сначала отваривают в воде, потом тушат с жареным репчатым луком, посыпают тертым грецким орехом и подают с соусом из мацуна и чеснока.
На сбор урожая снарядили меня, Манюню и Каринку. Под руководством Ба, естественно. Так как дядя Миша погнул капот папиной «копейки», с ветерком прокатив на нем быка, вылазки в горы мы производили только на Васе. Потому что крупный рогатый скот в горах водился в большом количестве, а на Васин высокий капот Манин папа, даже при большом желании, быка не «подсадил» бы.
Но дяде Мише очень не хотелось ехать в горы — он мечтал провести воскресенье на диване перед телевизором, тем более что ожидалась трансляция жизненно важного для «Арарата» футбольного матча. Поэтому он скандалил и сопротивлялся, как мог. Только Ба такие сантименты, как футбольный матч или единственный выходной, не волновали.
— Если ты не отвезешь нас, то я наложу на себя руки, так и знай! — грохотала она. — И будет моя смерть на твоей совести! Ибо терпеть твои ежедневные содовые[16]возлияния я больше не могу!
И, конечно же, дяде Мише пришлось сдаваться, потому что легче уступить, чем терпеть шантаж матери.
— Хорошо, поедем, — буркнул он.
— Попробовал бы не согласиться, — хмыкнула Ба.
Прохладным апрельским утром Вася, отчаянно дребезжа, вкатился в наш двор. Через минуту мы с Каринкой забирались в машину — нужно было поторапливаться, иначе своим кряхтением Вася поднял бы на ноги весь дом. Мама спустилась поздороваться и пожелать удачной дороги.
— А чего это Миша такой хмурый? — спросила она, заглянув в машину.
Дядя Миша сидел за рулем мрачнее тучи. Как говорят у нас в городе — катастрофа капала с его бровей. Вот такое угрюмое у дяди Миши было выражение лица.
— Страдает, — хохотнула Ба, — не дали отдохнуть в законный выходной.
— Надя, — дядя Миша алкал справедливости, — вот скажи мне честно, ты бы стала выгонять своего мужа из дома ни свет ни заря в воскресное утро?
Мама вздохнула и посмотрела на него таким взглядом, каким недавно смотрела на Гаянэ, когда та нечаянно прошила свой палец на швейной машинке. Правда, Гаянэ тогда подняла крик на весь дом, а потом полвечера рыдала в кухонные шторы и грозилась разбить нехорошую швейную машинку молоточком. А дядя Миша страдал молча и желания разобраться с Ба молоточком не выказывал.
— Миша, — вздохнула мама, — изжогу-то твою нужно лечить? И потом, если бы Юра сегодня не дежурил, он бы обязательно поехал с вами.
Дядя Миша ничего не ответил, только остервенело задвигал рычагами и нажал на педаль акселератора.
— Кха-кха-бумммм, — зашелся в кашле Вася.
— Ведите себя хорошо, — крикнула мама, — и слушайтесь Ба.
И в тот же миг Вася, этот немилосердный вестник апокалипсиса, этот металлический пасынок отечественной автопромышленности, рванул с места.
На самом деле Вася был, конечно же, не вестником апокалипсиса, а автомобилем повышенной проходимости «ГАЗ-69». Но достался он дяде Мише в странном виде. Кроме остальных ошеломляющих модификаций, которым подверг его бывший владелец, была видоизменена еще и кабина. За передними сиденьями «ГАЗика», вдоль боков, были прибиты две деревянные плохо отшлифованные лавки. Усидеть на них по ходу движения было очень сложно, потому что, во-первых, уцепиться решительно не за что, а во-вторых, машину трясло так, что периодически пассажиры кузова оказывались пятой точкой на голом полу. Поэтому на протяжении всей дороги мы пихались, переругивались и визжали, а Ба покрикивала на нас. Ну и, кроме всего прочего, мы с Манькой безостановочно пели.
Обычно под неустанное Васино кряхтение мы сначала перепевали репертуар нашего хора, потом переходили к песням из любимых мультиков и сказок, а когда заканчивались и эти песни, мычали папин любимый альбом Стью Гольдберга. А остальные пассажиры всю дорогу с каменными лицами терпели наш концерт.
К счастью, в этот раз дело до альбома Гольдберга не дошло — через час мы уже были в горах. Ба показала нам, как правильно собирать авелук, и мы тут же приступили к его сбору. Зелени кругом оказалось так много, что можно было, не сходя с места, нарвать целую охапку мясистых, густо пахнущих листьев.
Дядя Миша наотрез отказался собирать с нами авелук.
— Я вас привез? Привез! А теперь хочу выспаться.
— Тогда съезди в ближайшее поселение и купи у людей сепарированной сметаны и молока, — попросила Ба.
— Нет, — уперся дядя Миша, — сначала вы соберете зелень, а потом мы заедем в селение, и ты сама купишь чего тебе надо. А то потом будешь ругаться, что я взял кислую сметану или снятое молоко.
В Дядимишиных словах был резон — еще ни разу ему не удавалось угодить Ба покупками. Потому что дядю Мишу с поразительным постоянством надували все торговцы. Если он брал на рынке овощи, то обязательно гнилые, если фрукты — то кислые и невкусные, если мясо — то дряхлое и жилистое.
— Мойше, — гремела на весь дом Ба, — на кой ляд ты взял эти мощи? Их даже мясорубка не возьмет!
— Торговец клялся, что мясо свежее, — защищался дядя Миша.
— Как минимум с какого-то доисторического звероящера! — кипятилась Ба.
Поэтому, когда дядя Миша отказался собирать авелук, Ба даже обрадовалась.
— Пусть поспит. А то наберет сейчас полный мешок сорняков, перебирай потом, — пробурчала она.
Авелук собирать было весело и совсем не сложно. Мы с Манькой аккуратно, чтобы не повредить корни, срезали стебли, Каринка относила их Ба, а та перебирала зелень и складывала в большой мешок.
— Какие вы у меня умные и рукастые, — подгоняла нас Ба, — что бы я без вас делала?
Подстегнутые ее похвалой, за час упорной работы мы набрали целый ворох авелука.
— Этого вполне достаточно. Вы погуляйте немного, я сейчас быстренько еще раз все переберу, а потом перекусим. Только не смейте шуметь, Миша спит.
Мы расстроились — стоять на склоне горы и не драть глотку, чтобы услышать эхо, очень обидно.
— Пойдем тогда руки красить, — махнула в сторону больших валунов Манька.
Вы никогда не видели, как красят в горах руки? Очень жаль. Вы даже не представляете, какое это увлекательное занятие. Нужно выбрать на старом «зацветшем» камне серое пятно засохшего лишайника, плеснуть на него водички, можно и поплевать, ничего страшного. Далее плоским небольшим камушком растереть лишайник в густую кашицу и нанести произвольным рисунком на руки. Потом, когда хна высыхает, ее смывают водой, и на ладонях остается ярко-оранжевый рисунок.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
