– И вы хотите, чтобы клан одолжил вам денег, – заключила Шаэ.
Господин Энке вытащил из портфеля папку, положил ее на стол и открыл на странице с финансовыми деталями сделки.
– С помощью Шелеста компания «Недвижимость Энке» купит сорокапроцентную долю в проекте.
Клан часто давал деньги взаймы на деловые проекты. Конечно, господин Энке мог бы обратиться за кредитом в независимый банк, но банки – чисто финансовые учреждения и действуют в определенных рамках. А отношения с кланом означают, что господин Энке получит доступ к многочисленным деловым связям на Кеконе и за его пределами, а еще уверенность в том, что Зеленые кости будут оберегать его собственность от преступников и конкурентов и предоставят выгодную кредитную ставку, поскольку два сына господина Энке тренировались в Академии, носят нефрит и служат клану Кулаками. Ему придется искать деньги в другом месте, если Равнинный клан не предоставит ему нужную сумму, но, как и большинство Фонарщиков, первым делом он обратился к клану.
Шаэ изучила цифры, изложенные на бумаге, и передала папку через плечо Вуну. Пока ее Тень копался в бумагах, Шаэ молча смотрела на господина Энке. Если у Вуна возникнут какие-либо сомнения, он незаметно подаст знак – покашляет, давая понять, что стоит повременить с решением.
По ровному гулу ауры Вуна она Почуяла, что он вполне удовлетворен увиденным. Однако господин Энке этого знать не мог и, столкнувшись с грозным молчанием Шелеста и суровым взглядом помощника за ее спиной, он продолжал говорить:
– Я отправил в Порт-Масси самых опытных людей на разведку, и они доложили, что район Лохвуд очень привлекателен. Хорошее транспортное сообщение, быстро становится престижным районом и находится в пешей доступности от колледжа Порт-Масси и главных торговых кварталов. Здание будет многопрофильным: квартиры, а на первом этаже – торговое пространство и…
Вун захлопнул папку и передал ее обратно Шелесту, а она положила папку на стол и сказала:
– Господин Энке, Шелест с удовольствием предложит вам свое покровительство.
Энке расплылся в улыбке и прикоснулся ко лбу сомкнутыми ладонями.
– Коул-цзен, я так рад получить одобрение клана. Да благословят боги Рав…
– Но я хочу, чтобы вы купили здание целиком.
Фонарщик моргнул.
– Это больше, чем…
– Вам придется все пересчитать, – сказала она. – Клан желает профинансировать покупку контрольной доли в проекте. Как вы и сказали, это хорошие вложения.
Господин Энке откашлялся.
– Мне хотелось бы воспользоваться вашей щедростью, Коул-цзен, но по законам Эспении существуют строгие ограничения на долю собственности в руках иностранцев.
– Недавно я получила заверения эспенского посла в том, что в течение трех месяцев эти ограничения будут сняты для инвесторов из определенных стран, в том числе из Кекона. – Это были не все торговые преференции, которых Шаэ рассчитывала добиться, но для начала неплохо. Эспенцы прижимисты, но надежны. – Пока что приобретете сорок процентов, как намеревались, а остальное выкупите в следующем году.
Господин Энке открыл рот, захлопнул его, но потом все же произнес:
– Размер моей текущей дани…
– Обычно был бы повышен, но мы можем без этого обойтись, – сказала Шаэ. – Кеконские студенты все чаще продолжают обучение в Эспении. Когда я поступила так пять лет назад, это выглядело необычным, но в наши дни многие семьи поощряют детей получить международный опыт. Мой юный кузен сейчас в Эспении, живет у одной семьи. Как только здание будет построено, вы можете сдавать квартиры в аренду кеконским студентам, обучающимся в Порт-Масси. Берите с них половину обычной для этого района платы. В обмен клан будет отбирать потенциальных жильцов из семей Равнинного клана и покроет разницу в цене. Наша субсидия возместит ваши расходы на выплату дани, а вы получите жильцов с поддержкой клана.
Господин Энке нерешительно облизал губы. Его кустистые брови сошлись вместе.
– Коул-цзен, – протянул он, – я могу рассчитывать, что все это будет указано в контракте с офисом Шелеста?
При обычных обстоятельствах в этом вопросе не было бы необходимости – слово Шелеста гарантировало выполнение обязательств. Но господин Энке не был уверен, что Шаэ останется во главе офиса на Корабельной улице достаточно долго для выполнения условий контракта. После скандала по поводу ее былых связей с эспенской военной разведкой, разразившегося полтора месяца назад, ее постоянно полоскали в прессе, звучали призывы к ее отставке.
Шаэ никак не показала, что разделяет сомнения господина Энке.
– Вун-цзен запишет тезисы нашей беседы и пришлет вам к концу дня, – ответила она.
Удовлетворенный господин Энке пообещал, что на следующей неделе пришлет в офис Шелеста обновленное финансовое предложение. Вун проводил Фонарщика к двери и сел на опустевший стул перед Шаэ.
– Ты рассчитываешь превратить это в человеческий капитал, – сказал он.
– Открываю двери, как ты бы выразился.
Вун медленно кивнул.
– Стимул для семей клана посылать детей в эспенский колледж пойдет на пользу Равнинным в долгосрочной перспективе, но только если студенты затем используют полученное образование на службе клану. Что помешает им прельститься яркими огнями Эспении? Мы можем потерять множество потенциальных талантов, отправив их за границу.
– Помимо субсидий на жилье мы заплатим и за обучение. Но только если они вернутся на Кекон и будут работать в офисе Шелеста как минимум три года после выпуска. – Шаэ рассчитывала, что лишь очень немногие, если такие вообще найдутся, будут настолько глупы, что не сдержат обещание клану, ведь в Жанлуне у них останутся родственники, чья жизнь и процветание зависят от расположения Равнинных. – Сын члена Королевского совета Кови – подходящий кандидат, – добавила она.
– Непременно передам это семье Кови. – Вун встал, но задержался у двери, встревоженно обернувшись. – Тебе еще что-то нужно, Шаэ-цзен?
Все утро Шаэ пыталась вести себя как обычно, но не сомневалась, что Вун, который так хорошо ее знает, Почует эмоциональную нестабильность ее ауры, какой бы спокойной она ни выглядела в глазах Фонарщиков и остальных сотрудников офиса. Конечно, он мог отнести это к продолжающимся нападкам на нее, включая то, что Айт Мадаши воспользовалась возможностью объявить себя Колоссом-патриотом, который никогда не допустил бы бывшего эспенского шпиона к руководству Горными. Через две недели предстояло празднование Дня Героев, и Шаэ ожидала, что положение лишь усугубится.
Ей не хотелось, чтобы Вун подозревал об истинной причине ее волнения.
– Нет, Папи-цзен, – ответила Шаэ, изо всех сил стараясь казаться спокойной и даже немного самодовольной. – Я же говорила тебе, что посол Мендофф постарается вернуть долг, верно?
После ухода Вуна зазвонил телефон на столе, и Шаэ чуть не подпрыгнула. Но она ждала не этого звонка.
