Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
Доведенный до отчаянья, Дэнни заплатил воясаку шпаны Петьке только за то, чтобы ему позволили схватиться с каждым из грязюкинцев один на один. Он действительно был отличным бойцом. Против него никто не смог продержаться больше минуты. Но после того, как Дэнни уложил всех, на него снова набросились стаей.
Драку остановил толстый немолодой дачник. Он владел неизвестными Дэнни страшными приемами, ничего общего не имеющими со спортивной борьбой. А главное, его совершенно не заботило то, о чем в таких случаях думают взрослые: «Они, конечно, негодяи, но дети. Как бы кого не покалечить!» Толстяк швырял грязюкинцев, как щенят.
В конце концов шпана разбежалась, а у победителя в плену остался Петька. «Ты больше не будешь бить этого славного мальчика, – ласковым голосом сказал толстяк. При этом он крутил Петьке ухо, чтобы вожак грязюкинцев запомнил все как следует. – Ты будешь охранять его и во всем слушаться. Передай своему брату привет от Палыча. Скажи, Палыч очень беспокоился о его драгоценном здоровьичке. Оно сильно пострадает, если ты или твои приятели хотя бы на километр подойдете к поселку».
После драки с грязюкинцами Америкэн бой привел своего спасителя в особняк отца. Палыч рассказал ему, что ищет работу, и все было решено еще по дороге: Дэнни попросит у отца катер и возьмет «капитана первого ранга» мотористом.
Так и получилось. Банкир, довольный победой младшего Букашина, без разговоров купил катер,, который выбрал по каталогу «капитан первого ранга». А когда катер прислали, Палыч нашел себе помощника – Айвазовского-Худышку, сказав, что будет платить ему из своего жалованья.
Новенький катер почти не требовал ухода. К тому же Худышка кое-что смыслил в моторах. С его помощью «капитану первого ранга» удавалось скрывать то, что море он видел только с берега и ни разу не был на борту боевого корабля. Глаза у Дэнни открылись, когда он случайно наткнулся на тайник, прорезанный Худышкой в набитом пенопластом отсеке непотопляемости катера. В тайнике лежали поддельные паспорта и готовые к переправке за границу фальшивые доллары.
Дэнни слишком боялся отца, чтобы рассказать ему обо всем, и слишком любил своего спасителя, чтобы, не разобравшись, бросаться в милицию. И он пошел к Палычу.
Это было страшной ошибкой. Уголовник понимал, что не сможет долго водить Дэнни за нос, и давно готовился к решающему разговору. Он сказал: «Да, я преступник. Но тебя я люблю, как родного сына, и не хотел втягивать в свои дела. Через полгода я собирался исчезнуть из твоей жизни. Я бы поднакопил денег, сменил документы и внешность и уехал за границу. Но раз уж ты раскрыл меня, то должен идти в милицию. Пускай меня судят, пускай я состарюсь и умру в неволе – главное, ты останешься честным! Иди, выдавай меня. Только учти: никто не поверит, что вы с отцом почти год укрывали преступников и ни о чем не подозревали. Ты еще маленький, а твой отец пойдет под суд как наш сообщник. Его скорее всего оправдают, но после этого никто не доверит свои деньги банкиру Бу-кашину. Он разорится, а о том, что будет с тобой, я боюсь даже догадываться. Ты же знаешь своего отца!» «Знаю», -ответил Америкэн бой и решил молчать.
Читателям уже известно, чем это закончилось. Преступника все равно разоблачили, и опозоренные Букашины, старший и младший, уехали из дачного поселка.
А спустя всего три дня Палыча отмазали, как говорят «черные» адвокаты.
Гайка, разбившая окно в доме Натальи Константиновны, означала, что выпущенный на свободу фальшивомонетчик вернулся на место преступления. Блинков-младший еще не понимал, зачем ему понадобилось развязывать вторую Грязюкинскую войну.
Глава V. Блицкриг грязюкинцев
– Динь! – тоненько звякнуло второе разбитое стекло.
Блинков-младший кинулся к выходу. Обернувшись у двери, он заметил, что Измятый майор благоразумно сел на пол. По соображениям секретности милиционеру нельзя было мелькать в поселке. Многие видели, как он брал Палыча, и могли ненароком сболтнуть о нем «гостю», который придет за клише.
Грязюкинские стрелки, конечно, расположились за оврагом. Блинков-младший знал их тактику по рассказам жителей поселка. Охрана уже, наверное, села в машину и летит по новенькому асфальту вдоль левого края оврага. Обратно, вдоль правого края, машина поплетется по разбитой грунтовой дороге. Все это время грязюкинцы будут стрелять, а в последний момент удерут на великах по натоптанным среди: картофельного поля тропам. У охранников не джип, а всего-навсего старые «Жигули», пожертвованные кем-то из поселковых богачей. Они забуксуют на распаханной земле.
Всего у грязюкинцев было минут пять-семь, и они торопились. Когда Блинков-младший выскочил в реденький молодой сад за теремком Натальи Константиновны, гайки так и жужжали в воздухе. Навстречу ему бежала Ирка с двумя малышами на руках. Блинков-младший хотел помочь, но Ирка крикнула:
– Возьми Анькиных! Ей под лопатку попали, гады!
Энни отстала от Ирки шагов на двадцать. Она пыталась нести двоих малышей одной рукой, а другая висела, как неживая. Блинков-младший перехватил у нее детей и на бегу спросил:
– А где остальные?
– Сами убежали, они постарше… Опять все начинается. Господи, ну зачем вы поймали Па-лыча?! При нем хоть все было спокойно!
Лицо Энни кривилось от боли. Конечно, потом она сама поймет, что несла чепуху. Но в этот момент, наверное, многие жители поселка думали так же: «Говорят, что Палыч преступник, но ведь он защищал меня, моих родных и знакомых. А преступник он или нет, надо еще доказать».
Блинкову-младшему стало ясно, зачем уголовник начал вторую Грязюкинскую войну. Еще месяц осады, и жители поселка будут кричать: «Не смейте судить нашего доброго, нашего замечательного Палыча! Верните его нам, пусть он будет начальником охраны. А Мильтонов, которые не поняли его милую шутку с захватом заложников, самих надо судить!»
И еще Блинков-младший понял: теперь он должен победить грязюкинцев, больше просто некому.
С малышами на руках он влетел во двор, под прикрытие дома, и закричал бежавшей следом Энни:
– Где винтовка?!
Вредная Ирка, само собой, не могла смолчать:
– А пушку не хочешь?! Погоди, придет Наталья Константиновна, она тебе даст и винтовку, и пушку противотанковую.
Но Энни была слишком зла на грязюкинцев, чтобы думать о том, что скажет ее мама.
– За мной! – бросила она Блинкову-младшему и кинулась в дом.
У милосерднейшей Натальи Константиновны, которая не могла обидеть даже комара, хранился целый арсенал далеко не игрушечного оружия. Только большинство людей покупает оружие, чтобы стрелять, а Милосерднейшая его отбирала, чтобы оружие не стреляло больше никогда. Она и у взрослого могла отобрать, а уж поселковых подростков разоружала постоянно. Самым богатым ее трофеем был тысячедолларовый охотничий арбалет, который безуспешно выклянчивал у нее обратно один банкир. «Можете подавать на меня в суд, – отвечала Наталья Константиновна, – только учтите: я расскажу судье, как вы стреляли уток не потому, что были голодный, а ради спортивного интереса». И банкир почему-то стыдился, хотя стрелял уток именно ради спортивного интереса и очень хотел пострелять еще.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
