Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
Но музыка уже звучит во мне. Я приняла жгущую тяжесть драгоценностей и беззащитность кружевного платья, хрупкость туфелек и щекотное чувство от локонов, касающихся плеч, все свои страхи и робость. Все это одеянья танцовщицы, каждая грустная мысль и каждая неловкость – браслеты, звенящие на моих запястьях, ночь – мое покрывало. Жизнь – танец, музыка звучит.
Бабушка в темном вдовьем платье с широченной юбкой, с волнами оборок – некрасивый, огромный и хищный подземный цветок. Моя хрупкая мама в голубом сияющем шелке, с тонкой сетью морщинок вокруг больших синих глаз похожа на грустную сказочную принцессу, рано состарившуюся от потерь. А кто же я? Девушка в кружевном мареве, почти невесомая, почти несуществующая, с бледной до прозрачности кожей и темными глазами, которые тонут в ослепительном блеске сережек.
Я просто ветер. Даже странно, что у меня это можно забрать. Ведь что тогда у меня останется, если в этом вся я?
Мы садимся в карету и наконец-то покидаем бабушкин дом. Ездовые ящеры летят по темным улицам. Высовываю нос в окно. Ветер мне жалуется – в городе душно! В городе сложно летать! Дворы и переулки разбивают его на множество мелких сквозняков, напитывают запахами. Я пытаюсь поймать привкус моря, но слышу только ваниль из пекарни с душком ящерного навоза. Я спрашиваю ветер о дворце, и мне в лицо бросают цветочно-винный аромат, насыщенный донельзя, с отчетливым дыханием огня – мимолетнее призрака.
Вспыхивают фонари. Мы наконец-то выехали в центр. Жадно приникаю к окошку. Черные ящеры проносят мимо нас позолоченную карету. Светло, как днем! Справа, слева, впереди и позади экипажи, и роскошные, и более скромные, темные. Рычание ящеров, крики кучеров и прохожих, а на Другой стороне улицы удивительные здания. Крылатые каменные мужчины держат на себе башню, уносящуюся в бесконечную, недостижимую высь. Я даже представить не могла, что дома могут быть такими высокими. Я хочу стоять там, на крыше, я могу туда долететь!
Богиня, я действительно в столице, и это действительно чудо!
– Сладости, кому сладости! Печеный аламарис! Арафьян для дам! – Какой-то торговец с огромным ярким коробом не побоялся выскочить на проезжую часть улицы, бежит, лавирует среди экипажей.
Девушка-цветочница с корзиной маленьких роз нерешительно топчется на обочине. Мы мчимся мимо, в то же мгновение ее сбивает движением шеи огромный зеленый ящер, несущий на спине беседку. Я слышу ее отчаянный крик, мне жаль девушку, но мы уже уносимся в потоке экипажей дальше, к свету. На высоченном каменном пьедестале огромный стеклянный столб, в котором плещется пламя, освещая всю улицу, а на вершине – фигура мужчины в длинной мантии с короной на голове. Императорский столб! Я читала! Каждый император в день восшествия на престол возводит новый столб и заполняет его огнем, который потом живет и светит два-три поколения после него, медленно угасая. Но этот такой яркий, такой живой, пламя бушует внутри, бьется о стекло волнами… Наверное, это столб нынешнего императора или предыдущего!
Здания становятся ниже, зато витрины ослепляют. Картонные и глиняные големы, одетые в платья, танцуют в лавках готовой одежды и в салонах модисток. Хотела бы я выбирать платье в одном из таких! Витрина ювелирной лавки сверкает коллекцией ничуть не хуже бабушкиной. В кондитерской из засахаренных фруктов и других сладостей выложен горный пейзаж с цветущими лугами. Мои глаза не успевают ухватить всего, а мы уже несемся мимо огромных, высоких и тощих деревьев в скудной одежде из листьев, вперемежку с фонарями выстроившихся вдоль дороги. В глубине парка мелькают дамы в яркой одежде, мы вылетаем на мост, проносимся над разливом обросшей островками широченной реки, ныряем под головокружительно высокую арку и вновь оказываемся в каком-то лесу или парке с редкими фонарями и булыжной мостовой. Карета резко останавливается.
– Выходим! – командует бабушка.
Лакей распахивает дверцу, помогая нам спуститься. Я стою за мамой и бабушкой перед большой мраморной лестницей, которая уходит ввысь, поддерживаемая двумя башнями, к огромной, сияющей теплым золотым светом арке. Императорский дворец темной глыбой нависает над нами. Он выстроен прямо на прибережной скале, врос в гору многочисленными башнями. Небо прокалывает острый шпиль, на вершине которого застыло каменное изваяние Богини. Она обнимает чашу с неугасимым огнем, знаком власти императорской семьи.
Мы поднимаемся по длинной лестнице, впереди и позади нас дамы в пышных платьях с длинными шлейфами, мужчины в однотонных темных костюмах. «Тише, не морозь меня, братец», – шепчу ветру, ежась, но, кажется, дрожу я не от холода. Горло сжато волнением, сердце бешено колотится. Ветер и сам робеет. Здесь, на вершине, где он должен свистеть и неистовствовать во всю мощь, он едва дышит, чуть касается локонов на висках у дам, перебирая кружево на их декольте. Приносит мне, как сувенир, то один запах, то другой – ягодный парфюм, роза, кожа и сталь.
– Л’лэарди Патанота Верана! – выкрикивает лакей имя бабушки. Мои коленки начинают подгибаться.
– Л’лэарди Сибрэйль Верана! – слышу свое имя после маминого.
На миг наша троица застывает в проеме золотой арки. Желтый мрамор огромной залы, золото огней, водопады желтых лилий, пестрая толпа колышется, как море. Хорошо, что с нами бабушка. Она шагает вперед со свирепой бычьей уверенностью, и мы с мамой шаг в шаг тянемся за ней по образованному толпой коридору до подножия ступеней.
– Иди! – еле слышно приказывает мне бабушка, подталкивая в спину, и я иду. Так волнуюсь, что смотрю только себе под ноги, судорожно вспоминаю все, что читала и слышала о представлении императору. Мама и бабушка ведь мне ничего не рассказали! Я в суматохе даже не подумала спросить, а они и не объяснили, как себя вести, когда я предстану пред очами Императора!
Поднимаю глаза. На высоком, сияющем золотом и драгоценными камнями троне, увенчанный короной, сидит худой, сморщенный старик в алых одеждах. Он даже не задержал на мне взгляда. А справа стоит мужчина в простом темном мундире. Светлые волосы аккуратно зачесаны назад, равнодушное лицо, выправка военного. Ни единого украшения не искрилось на нем, ни одного знака отличия на костюме. Но именно перед ним я склонилась в самом низком, самом почтительном реверансе из всех, на которые только была способна.
Медленно выпрямляюсь, не отрывая взгляда от правильных, хоть и несколько грубоватых черт мужчины. Огненные глаза в обрамлении светлых ресниц слегка сузились. Желтые зрачки указали мне влево и вниз. Послушно перевожу взгляд. Старый император недовольно жует губами. Делает мне жест рукой подойти – видимо, уже не в первый раз. Повинуюсь. Опираясь на руку огненноглазого, правитель поднимается, делает шаг вперед. Худые руки невесомо берут меня за плечи, запах старости щекочет нос одновременно с коротким касанием сухих губ ко лбу. Наконец-то я вспомнила: мама рассказывала, правда, давно, и я читала в каких-то романах: юноши при первом представлении императору встают на одно колено и целуют ему руку, девушек же Император целует сам.
Должно быть, его величеству эта традиция изрядно досаждает – встань навстречу каждой девице, сойди с трона, кряхтя и пошатываясь, потом залезай на него обратно, в его-то возрасте. А девиц несколько десятков, и некоторые еще и нерасторопные, как я. Хотя я такая, наверное, одна.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
