Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 164
Вторую группу текстов древнеславянских переводов ветхозаветных книг составляют списки так называемых толковых редакций, в которых тексты ветхозаветных произведений, преимущественно пророческих, сопровождаются толкованиями, составленными раннехристианскими и византийскими богословами[33].
Еще одну группу древнеславянских переводов ветхозаветных книг составляют списки, которые иногда называют четьими, или которые именуются также хрониками. Эти переводы не предназначались ни для чтения в церкви во время богослужений, ни для богословского истолкования. Это были по преимуществу тексты ветхозаветных произведений, в которых содержались эпические или хроникальные повествования, представлявшие интерес для читателей своей познавательной стороной, так как являлись канвой для изложения событий мировой истории. В названную группу входили Пятикнижие Моисея, книга Иисуса Навина, книга Судей, книга Руфь, книги Самуила, именуемые в византийско-славянской традиции Первой и Второй книгой Царств, книги Царей, соответственно получившие у славян название Третьей и Четвертой книги Царств; к этому перечню присоединялись также книга Есфирь и книга Даниила[34].
С хронографическими списками библейских книг по своему практическому назначению сходны во многих своих чертах и списки так называемой Палеи, в которой изложение ветхозаветных рассказов перемежается с их символическими истолкованиями и с отрывками апокрифических легенд[35]. Палеи (от греческого παλαιὰ ‘древняя’) принято подразделять на два типа: палея толковая и палея историческая, иначе — хронографическая[36].
Переводчики, работая над библейскими текстами, нередко переводили иноязычный текст слово в слово, не заботясь о точности передачи смысла оригинала, и таким образом искажая его. В других случаях переводчики стремились осовременить тексты, используя слова, доступные для понимания окружающих их людей. Происходило развитие и лексическое пополнение отечественного языка, в том числе и понятийного поля «разведка». Одновременно авторы переводов стремились избежать большой смысловой нагрузки, падающей на одно слово, которое становилось многозначным, то есть «слишком много выражало». Тогда происходило переосмысливание слов.
Отдельные слова, относящиеся к разведке, разведывательной деятельности, в древнеславянских переводах существуют как бы изолированно от разведывательной лексики в летописных сводах. И наоборот, «пересечение», то есть наличие одноименной разведывательной лексики как в древнерусских летописях, так и в древнеславянских переводах, — скорее исключение, чем правило.
В древнерусских источниках встречаются слова для обозначения процесса разведки, представленные глаголами соглядати, разглядати (розглядати), ведати, пытати, лазучити, созирати (съзирати, ззирати), а также существительными в значении ‘разведка’ — посок, рассочство (росъсочьство), пытанье, разгляда (розгляда), разглядание (розглядание).
Для обозначения лиц, занимающихся разведывательной деятельностью, использовались существительные просок, рассок (расок, росок), рассочник (росочник), соглядатай, съглядатель, соглядникъ (съглядникъ), сзоратай, прелагатай, лазука, лазутчик.
Группа лиц, посылаемых в разведку, называлась сторожа, которая могла состоять из небольшого количества воинов. Люди же, от которых можно было получать сведения разведывательного характера, именовались таль, язык, кощей, колодник, полоняник, гость.
Достоверность сведений характеризовалась словосочетанием правые вести и наречиями неложно, дополна. Добывались же разведывательные сведения обычно скрытно, втай, тайно, под рукой. А доставляться должны были как можно быстрее, не мотчав, не мотчая, то есть незамедлительно, без промедления [мотчати — ‘медлить, мешкать’].
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 164
