— Прошупрощения, саиб, но я думаю, что вам нужно принять эту женщину, — сказал Каллео.
— Чем же онатебе так понравилась? Неужели в ней есть нечто особенное? — спросил Дэниел,хитро посмотрев на него.
— Я не знаю. Ее лицоскрыто густой черной вуалью.
Дэниелнахмурился.
— Тогда что жетебя так заинтересовало? — спросил он.
— Ее карма, —ответил слуга.
Удивленновскинув брови, Дэниел взглянул на Джеймса. Каллео почти никогда не высказывалсвоего мнения. Когда Джеймс и Дэниел жили в Индии, в один прекрасный деньКаллео вышел из джунглей прямо к их лагерю. Он был грязным, на нем былинищенские лохмотья, но голова его была гордо поднята и шел он величественной,размеренной походкой царственной особы. Он хорошо говорил по-английски, ипоэтому многие думали, что он сын местного аристократа, изгнанный родителями издому. Джеймсу так и не удалось узнать, кем Каллео был на самом деле. С тогосамого дня, как они встретились, Каллео привязался к Джеймсу всей душой и сталего слугой. Похоже, такое положение его вполне устраивало, и он не искал длясебя иной судьбы.
За годы,проведенные в Индии, Джеймс понял, что к загадочным и таинственным религиознымучениям стран Востока нужно относиться с большим уважением. Он знал, чтосогласно этим учениям человек должен следовать своей карме.
Джеймснахмурился. Он не хотел отвлекаться от работы. Для того чтобы подготовиться кназначенному на пятницу заседанию контрольной комиссии, ему нужно будетработать весь вечер, да еще и полночи в придачу.
— Ступай, ясейчас выйду в приемную, — сказал он, не скрывая раздражения.
Слуга, однако,не сдвинулся с места.
— Я подожду,саиб, — сказал он.
Джеймсвнимательно посмотрел на Каллео. Слуга всегда беспрекословно подчинялся ему иникогда с ним не спорил.
— Ты поужинаешьсегодня со мной? — спросил Джеймс, повернувшись к Дэниелу.
Наклонив голову,Дэниел сделал вид, что рассматривает свои ногти.
— Извини,дружище, но я договорился о встрече с одной актрисой.
— Везет же тебе,сукин сын, — сказал Джеймс, улыбнувшись.
— Ты еще неженился, — заметил Дэниел. — Выслушай эту вдову и забудь о леди Лине. —Произнося имя дочери графа Лэвенхема, он брезгливо поморщился. — Забудь о нейхотя бы на одну ночь и наслаждайся обществом женщины, которая не шепелявит.
К огромному удивлениюДжеймса, Каллео сказал:
— Это оченьмудрый совет. Я думаю, что именно так вы и должны поступить, саиб.
Слуга открылдверь и вопросительно посмотрел на Джеймса. Дэниел засмеялся.
— Итак, решено.Ты встретишься с этой вдовой, а я поеду к той рыжеволосой красавице, котораякаждый вечер на Друри-лейн заставляет зрителей устраивать ей овации и вызыватьна бис, — сказал он, вставая с кресла. — Значит, встретимся завтра в обычноевремя?
Джеймс покачалголовой. Ему очень захотелось увидеть эту самую вдову.
— Давайвстретимся на час позже, — сказал он, посмотрев на Дэниела. — Я думаю, что насс тобой ожидает беспокойная ночь.
— Ах, как же мнехочется, чтобы эта ночь поскорее настала, — признался Дэниел и принялсярасставлять на полках бухгалтерские книги. — Борьба с Ост-Индской компаниейдело интересное, но общение с женщинами — занятие гораздо более занимательное.
Джеймс не мог несогласиться с другом. Гораздо приятнее иметь дело с женщиной опытной (которая,так сказать, уже знает правила игры), чем с какой-нибудь дебютанткой, которойне исполнилось еще и двадцати лет. Закрыв папку с документами, лежавшую передним на столе, Джеймс встал. Надевая на ходу сюртук, он направился к двери.
— Удачной охоты,— крикнул ему вслед Дэниел.
Идя повыложенному черно-белым мрамором коридору, Джеймс слышал добродушный смехДэниела. Перед ним гордо шествовал Каллео. Они направлялись в приемную.
Джеймс гордилсясвоим домом так же, как и компанией, которую создал. Он сам подбирал портьеры,мебель. По правде говоря, ему было совершенно непонятно, почему графиняЛэвенхем не хочет выдавать за него свою дочь. Джеймсу был чуждаристократический снобизм. За годы, прожитые на Востоке, он понял, что человеканужно оценивать не по его общественному положению и титулу, а по личным качествам.Однако леди Лэвенхем придерживалась иной точки зрения, и Джеймсу необходимосделать все для того, чтобы завоевать благосклонность этой дамы.
И он обязательносправится с этим, ведь он не привык проигрывать.
Остановившисьвозле двойной двери, украшенной витиеватой резьбой, Каллео ждал Джеймса. Этадверь вела из центрального вестибюля в приемную.
— Дама ждет васв этой комнате, саиб, — торжественно объявил Каллео.
Он сейчас былпохож на евнуха, который показывает своему повелителю гарем.
Джеймс вошел вприемную, окна которой выходили на центральную улицу. Приемная и бальная залабыли самыми большими комнатами в доме. Стены приемной были отделаны панелями изтикового дерева, а на полу лежал толстый ковер с золотисто-красным узором. Этукомнату украсили с чрезмерной роскошью для того, чтобы всем, кто приходит в домДжеймса, сразу было понятно, что он человек очень богатый и влиятельный.
Комната былатакой огромной, что Джеймс не сразу заметил вдову.
Она сидела наодном из диванов, отделанных позолоченным деревом. Похоже, Каллео был прав.Укрытая длинной густой вуалью, женщина напоминала черный стог сена.
«Что же такогонеобычного увидел в ней Каллео?» — подумал Джеймс, бросив недовольный взгляд наслугу. Увидев Джеймса, женщина встала с дивана.
— МистерФеррингтон? — спросила она.
Когда Джеймсуслышал ее низкий мелодичный голос, его словно молнией ударило, и онпочувствовал, как его охватывает сладкое, бешеное, всепоглощающее желание.
Кивнув ей в знакприветствия, он вдруг насторожился.
Руками,затянутыми в перчатки, она медленно подняла вуаль и грациозным движениемоткинула ее с лица. Изумленный Джеймс застыл на месте как вкопанный.
Женщина быланевероятно красива.
Именно такДжеймс и представлял себе настоящую английскую леди — с безупречной кожей,напоминающей дорогой фарфор, и ясными серыми глазами (такой цвет обычно имеетвода в реке во время летней грозы), обрамленными длинными густыми ресницами.Да, эта женщина очень красива.
Вдовий нарядвыгодно подчеркивал ее великолепную фигуру с мягкими, округлыми формами. О, этиформы действительно были изумительными и невероятно соблазнительными. Джеймсуочень хотелось, чтобы она сняла шляпу. Тогда он смог бы увидеть, какого цвета унее волосы.
