Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– Ты вообще не ложилась, да? Я вижу. Иди отсюда, не мешай работать. Позвоню, как только получу результаты по этой гадости.
Она кивнула, борясь с очередным зевком, и взяла свою громадную и неопрятную сумку.
– Ладно. Буду на связи, Гарри. И спасибо. Правда.
Он уже взялся за образец, чтобы подготовить его для газового хромато-масс-спектрометра, и только молча кивнул. Такие же обидно-рассеянные кивки, она без радости вспоминала, были, когда они встречались. Грета сунула руки в карманы и направилась к выходу из лаборатории, сознательно стараясь думать о чем-то – о чем угодно – другом.
Личной жизни у Греты практически не было из-за постоянной занятости и потому, что ничего хорошего из попыток встречаться с кем-то, совершенно не связанным с тем миром, в котором она работала, не могло выйти. Она считаные разы завязывала с кем-то отношения, которые ни разу не продлились больше нескольких месяцев и в целом доставляли мало радости. Во-первых, трудно было находить все новые и убедительные отговорки относительно дневной работы: Грета в итоге пришла к фразе: «…у меня частная практика с особыми пациентами» и ссылалась на врачебную тайну, чтобы не обсуждать то, чем она на самом деле занимается, однако это все равно выматывало. Она позволила Гарри считать, не афишируя этого, что лечит заболевания, о которых просто не принято говорить, однако застольные разговоры на тему «как прошел твой день» становились ежедневным минным полем, а плюсы от близких отношений этого не компенсировали.
Тем не менее знакомство с Гарри оставалось полезным, так что Грета время от времени к нему обращалась, когда нужно было провести какой-то анализ, и была очень-очень благодарна ему за то, что он не задавал вопросов, особенно начинающихся со слов «почему».
Она выбралась из лабораторного корпуса, особо не глядя по сторонам, пока не оказалась на улице перед фасадом здания.
Королевская лондонская больница изначально была не слишком красивым строением: коричневато-желтый кирпич и кое-как натыканные пилястры в попытке соблюсти классическую внушительность. Со временем к зданию то тут, то там добавляли какие-то куски, включая громадный ряд прямоугольных пристроек, облаченных в синее стекло, которые очень странно контрастировали с георгианской архитектурой первого здания. Больница была уродливая, но явно процветала и работала, не рассчитывая на голый оптимизм и заплатки.
Ее собственный кабинет на Харли-стрит был максимально спартанским и располагался в этом престижном, для частных врачей, районе только из-за того, что помещение полностью принадлежало ее отцу и перешло к ней по завещанию после его смерти вместе с суммой, которой как раз хватило, чтобы заплатить налог на наследство. Сейчас ее соседями были в основном другие специализированные приемные, а не личные кабинеты знаменитых и (или) орденоносных медиков, однако она все равно остро ощущала собственную относительную ничтожность. Соответствовать исторически сложившемуся лондонскому врачебному ВИП-району было довольно утомительным делом, особенно учитывая то, что у нее не хватало денег, чтобы ее собственная приемная смотрелась так же шикарно, как остальная часть улицы, даже с защитными иллюзиями на двери. Те деньги, которые у нее оставались – за вычетом личных и деловых расходов, – уходили на то, чтобы обеспечить ее наименее благополучных пациентов самым необходимым.
Грета позволила себе совершенно идиотскую фантазию – как она воздвигнет на крыше дома несколько современных коробок из синего стекла в качестве солярия для пациентов-мумий – и тряхнула головой. Гарри прав: ей нужно выспаться.
Рано утром она позвонила подруге, Надежде Серенской, – узнать, не подменит ли та Грету сегодня на приеме. Надежда, которая была ведьмой и потому хорошо знала сверхъестественную общину Лондона, и Анна Волкова – полукровка-русалка и профессиональная медсестра – регулярно приходили Грете на помощь, однако обычно она договаривалась об этом заблаговременно.
Грета достала телефон и набрала номер приемной.
После трех гудков Надежда ответила: Грета знала, что, если бы в тот момент у нее был пациент, звонок переключился бы на автоответчик, и все-таки ей было неловко заставлять подруг не только заниматься лечением, но и играть роль регистратора.
– Грета, – голос Надежды звучал совершенно спокойно, – что у тебя?
– Привет, Деж. Сейчас – ничего особенного. – Она не справилась с зевотой. – Еще раз спасибо, что подменила без всякого предупреждения. Как все идет?
– Брось, ты же знаешь: мне нравится эта работа, и я всегда рада помочь. Довольно тихо, несколько пациентов без записи. Но в основном развлекаюсь тем, что привожу в порядок твой шкаф с образцами и убираюсь в кабинете: тут дивный кавардак. У тебя все нормально? Что происходит?
– Со мной все в порядке, – ответила она, ясно представив себе, как Деж суетится, и невольно улыбаясь. – Просто всю ночь не спала: вызов на дом, и серьезный. С таким никогда раньше не сталкивалась. Кажется, угроза миновала, но жду результатов исследований.
– Которые будут готовы лет через сто, – проворчала Надежда. – Так что шла бы ты домой и, черт побери, поспала, пока получается. Не беспокойся о приеме: все под контролем, а Анна сказала, что сможет взять на себя завтра и послезавтра, если понадобится. Я ей уже позвонила.
В этих словах не было абсолютно ничего такого, что вызвало бы у Греты слезы, однако горло у нее перехватило точно так же, как от искусного латте Ратвена. Она не заслужила такой дружбы!
– Спасибо, – сказала она, с облегчением услышав, что голос звучит совершенно обыденно. – Я… чем-нибудь перекушу, а потом уйду, пожалуй, ненадолго домой. Спасибо, Деж.
На самом деле ей хотелось бы броситься к Ратвену и посмотреть, как чувствует себя Варни, хотя она прекрасно понимала, что Ратвен позвонил бы ей в случае каких-то изменений.
– Не за что. Позвони, если что-то будет нужно, ладно?
– Обязательно, – ответила Грета в телефон, – и – спасибо.
Она судорожно сглотнула. Это – усталость и пониженное содержание глюкозы в крови. Надежда права: сначала еда, а потом – отдых.
Вздохнув, Грета повернулась и пошла по Уайтчепел-роуд. В следующем квартале как раз есть вполне приличный паб «Слепой попрошайка», где ее смогут снабдить каким-нибудь ленчем, а потом, возможно, действительно удастся поехать домой и немного поспать.
Грета ничуть не удивилась, когда и этот план оказался совершенно неосуществимым.
Знакомый раскатистый кашель, раздавшийся за спиной, заставил ее остановиться и обернуться к серой фигуре ее самого частого пациента: без пальто, с поднятым воротником пиджака и в надвинутой на уши шляпе он уныло брел под ноябрьским ветром. Пробормотав несколько неподобающих даме слов, она потрусила обратно, к Фаститокалону, пробираясь между дневными покупателями.
– Фасс, какого черта ты ходишь в такую погоду без пальто? Кашель просто жуткий!
– Спасибо, конечно, – откликнулся он, посмотрев на нее. – Какая приятная встреча, доктор Хельсинг: ты всегда освещаешь день, словно лучик солнца.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
