Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Рядом с сеньориальным располагались несколько более мелких, зависимых от него мансов. Они принадлежали крестьянам, которые находились в разной степени зависимости от монахов, но все обязаны были работать на землях главного манса. Мы не будем описывать разные классы крестьян, поскольку на практике разница между ними была совсем невелика, и в течение двух веков они все превратились в крепостных. Самыми важными были так называемые колоны, которые обладали личной свободой (то есть считались по закону свободными людьми), но были привязаны к земле. Они не могли покидать свои фермы, и если поместье продавалось, то их продавали вместе с ним. Каждый манс арендовала одна или две-три семьи, которые объединялись для выполнения работ. Манс состоял из жилого дома или домов и тех же служб, что и в главном маисе, только они были победнее и сооружались из дерева. При мансе была пашня и покос, а порой и небольшой виноградник. В качестве платы за аренду этих земель обитатель или обитатели манса должны были три дня в неделю отрабатывать барщину на землях главного манса. Главной задачей управляющего было следить, чтобы они работали на совесть. Каждый арендатор нес две повинности. Первой была работа в поле — каждый год все арендаторы обязаны были вспахать определенное количество барской земли (как ее стали называть позже). Кроме того, каждую неделю управляющий мог потребовать, чтобы крестьяне вспахали еще какое-то количество земли (ее размер не был установлен), если в этом возникала нужда. В Средние века эти два вида работ назывались отработками и барщиной.
Второй повинностью, которую несли арендаторы монастырских земель, был ручной труд — они должны были ремонтировать дома и службы, рубить деревья, собирать плоды и ягоды, изготовлять эль или перевозить различные грузы — словом, выполнять все, что управляющий приказывал им сделать. Благодаря этому земля монахов была всегда хорошо обработана. В другие дни недели арендаторы могли работать на своей земле, и можно не сомневаться, что они трудились на ней с гораздо большим усердием и отдачей.
Но обязанности крестьян на этом не заканчивались — они обязаны были также платить монахам подати. В ту пору еще не существовало единых государственных налогов, но каждый человек обязан был вносить определенную сумму на содержание армии. Этот налог Карл Великий взимал с аббатства, а монахи платили его из тех денег, которые получали со своих арендаторов. Нужно было отдать быка, или определенное количество овец, или деньги, эквивалентные стоимости скота. «Тот, кто платит хозяину два серебряных шиллинга», всегда занимает первое место в списке свободных людей. Кроме того, крестьянин обязан был отблагодарить за каждую привилегию, дарованную ему господами. Например, за разрешение собирать дрова в лесу, который ревниво оберегали монахи, он должен был привезти в главный манс телегу дров. За право пасти свиней в том же лесу крестьянин обязан был отдать несколько бочонков вина. За право пасти овец на полях главного манса каждые три года надо было отдать одну овцу, кроме того, крестьяне должны были платить нечто вроде подушной подати, составлявшей четыре пенни (денария) с головы. Помимо этих податей, каждый фермер обязан был платить оброк — ежегодно отдавать монахам трех цыплят, пятнадцать яиц и большое число досок для ремонта помещений монастыря. Часто ему приходилось отдавать двух свиней, иногда пшеницу, вино, мед, воск, мыло или масло. Если фермер знал какое-нибудь ремесло, он платил изделиями этого ремесла — кузнец обязан был ковать пики для военного отряда аббатства, плотник изготовлял бочки, обручи и подпорки для виноградников, тележных дел мастер делал телеги. Даже жены крестьян обязаны были работать на монастырь, если они были крепостными, — ежегодно холопки ткали полотно или шили одежду для всех монахов.
Оброк собирал и хранил управляющий, которого называли майором. Он работал как проклятый, и когда читаешь семьдесят конкретных предписаний, которые составил Карл Великий и которые майоры обязаны были неукоснительно выполнять, то проникаешься к этому человеку сочувствием. Он должен был следить, чтобы все повинности выполнялись неукоснительно, еженедельно раздавать крестьянам работу и смотреть, чтобы она была выполнена. Он должен был следить, чтобы крестьяне поставляли требуемое число яиц и свиней и не подсовывали ему кривые или плохо обструганные доски. Он должен был контролировать хранение припасов и торговлю ими, отсылать все произведенные в поместье товары и оброк в монастырь и ежегодно обязан был предоставлять аббату полный и подробный отчет об управлении поместьем.
У него был свой манс, с которого он тоже нес повинности и платил оброк, при этом Карл Великий требовал, чтобы его управляющий исправно платил этот оброк, чтобы подавать хороший пример крестьянам. Скорее всего, обязанности майора не оставляли тому времени для занятия своим хозяйством, и он нанимал для этого батрака, как и советовал Карл Великий. Часто, однако, майор имел у себя в подчинении нескольких чиновников, называемых деканами, а в больших хозяйствах учетом поступавших припасов и хранением их занимался специально назначенный для этого человек — келарь.
Так, в нескольких словах, монахи Сен-Жерменского аббатства и другие франкские землевладельцы во времена Карла Великого управляли своими поместьями. Теперь давайте посмотрим, как же жили крестьяне этого поместья. Аббатству принадлежала небольшая деревня, под названием Вилларис, неподалеку от Парижа, там, где теперь раскинулся парк Сен-Клод. Открыв книгу, в которой велись записи, касающиеся деревни Вилларис, мы найдем в ней упоминания о человеке по имени Бодо[1]. Его семью составляли жена Эрментруда и трое детей — Видо, Герберт и Хильдегард. У него имелся небольшой надел пахотной земли, покос и несколько виноградных лоз. О жизни Бодо нам известно почти столько же, сколько о мелком французском землевладельце наших дней.
Давайте же попытаемся представить себе один день из жизни Бодо. К примеру, прекрасным весенним утром в последние годы правления Карла Великого Бодо встал очень рано, поскольку сегодня он должен был отработать день на монастырском наделе и боялся опоздать на работу, поскольку управляющий этого не терпел. Чтобы подмаслить его, Бодо, вероятно, еще неделю назад послал майору яиц и овощей, но монахи не разрешали своим управляющим брать крупные взятки (как это делалось в некоторых других поместьях), и Бодо знал, что если он припозднится, то получит большой нагоняй. В тот день он должен был пахать поле, поэтому взял с собой своего большого вола и маленького сына Видо, который должен был его погонять. Вскоре Бодо с сыном присоединились к своим друзьям с соседних ферм, которые тоже сегодня должны были работать на барщине. Наконец, все собрались — кто привел лошадь, кто вола, кто принес мотыгу, кирку или лопату, иные захватили топоры или косы и, разбившись на группы, двинулись через поля, луга и рощу к главному мансу, куда им приказал явиться управляющий. В соседнем мансе жило несколько семей — Фламберт, Эрмоин и Рагенольд со своими женами и детьми. Бодо, проходя мимо, поздоровался с ними. Фламберт должен был сделать ограду вокруг рощи, чтобы кролики, живущие в ней, не потравили молодые всходы на поле, Эрмоину было велено принести побольше дров для главного дома, а Рагенольд собирался заделать дыру на крыше амбара. Бодо шел по холодку, насвистывая песенку, а рядом шли его вол и сын. Мы не пойдем дальше за ними, поскольку они весь день будут пахать, а в полдень перекусят под деревом вместе с другими пахарями. День для них пройдет безо всяких происшествий.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
