Так до нас дошло единственное достоверное описание погребального зала мавзолея, сделанного со слов археологов «наоборот» – последних, кто видел мавзолей стоящим, и сделавших все, чтобы от памятника ничего не осталось.
В середине XIX века путешественники по Малой Азии обращали внимание на то, что стены турецкой крепостцы Будрун, перестроенной из иоаннитского замка святого Петра, сложены не столько из каменных глыб, сколько из мрамора. Это неудивительно: остатки античных городов всегда служили строительным материалом сначала византийцам, а затем арабам и туркам. Но уж очень красивы и необычны были мраморные плиты стен Будруна: неизвестный гений населил их барельефы неистовыми людьми и богами.
Когда слухи об этом дошли до английского посла в Турции, он приехал в Будрун и после длительных переговоров и множества взяток купил разрешение выломать из стен двенадцать плит и перевезти их в Британский музей. Английские ученые по сохранившимся описаниям и отзывам современников вскоре догадались, что перед ними части знаменитого фриза Скопаса – «Амазономахии».
Убедившись в том, что Галикарнасский мавзолей надо искать в Будруне, сэр Ньютон, хранитель Британского музея, поспешил туда. Первое, что он увидел, высадившись на берег, были два мраморных льва, вставленные в стену крепости мордами к морю. Львы тоже были когда-то позаимствованы крестоносцами для военного строительства. Ньютон не тратил времени даром. Он облазил всю крепость, отыскивая и определяя «ворованные» плиты и статуи. В ожидании, как всегда нескорого, разрешения на изъятие плит он начал искать то место, где когда-то стоял мавзолей, который должен был находиться недалеко от крепости. Иначе бы иоаннитам не было смысла таскать оттуда плиты и глыбы.
За девять месяцев, проведенных в Будруне, Ньютон отыскал обломки мавзолея, а под слоем земли и мусора – еще четыре плиты Скопаса. Когда же раскопки подходили к концу, обнаружили самую главную находку – расколотые на множество частей двухметровые статуи Мавсола и Артемисии, стоявшие прежде в колеснице, на верху мавзолея, и разрешавшую все сомнения почти целую мраморную лошадиную голову в метр длиной, с бронзовой позолоченной уздечкой и подвесками – украшениями. Удивительно то, что голова оказалась деформированной. Ньютон догадался, что лошади, запряженные в колесницу карийских монархов, стояли на шестидесятиметровой высоте. Этим-то и объяснялась несоразмерность: на лошадей следовало смотреть издали и снизу.
Чудо пятое. Колосс Родосский
Колосс Родосский – младший современник мавзолея и храма Артемиды. Идея создать его родилась весной 304 года до нашей эры, когда жители небольшого острова, лежащего у самого берега Малой Азии, стоя на истерзанных долгой осадой стенах, смотрели, как скрываются в море корабли одного из наследников державы Александра Македонского – сына правителя Передней Азии и Сирии Деметрия Полиоркета.
Чтобы покорить родосцев, Полиоркет привез к городу осадные машины – последнее слово весьма развитой для того времени военной техники. Гордостью осаждавшей армии была гелеополида – осадная башня с таранами и перекидным мостом, катапультами, площадками для десанта. Гелеополиду, обитую железом, приводили в движение три тысячи четыреста воинов.
Покидая после неудачной осады остров, Полиоркет бросил на берегу огромную гелеополиду – это в некотором роде чудо света, – не выполнившую своего предназначения. Она-то и принесла городу не только выгоду, но и славу. Купцы, собравшиеся в городе после победы, предложили купить гелеополиду «на металлолом», предлагая за железо триста талантов – сказочную по тем временам сумму. В знак избавления города и на деньги от продажи башни решено было возвести статую Гелиоса – покровителя Родоса. Родосцы верили, что остров поднят со дна моря по просьбе этого бога.
Статую решили поручить изваять скульптору Харесу, ученику Лисиппа. Харес предложил сделать Гелиоса стоящим. В левой руке он держал ниспадающее до земли покрывало, правую приложил ко лбу, вглядываясь в даль. Правда, такая поза не соответствовала канонам, но Харес понимал, что колосс не удержится, если бог протянет руку вперед.
Основой тридцатишестиметровой статуи послужили три массивных каменных столба, скрепленные железными балками на уровне плеч. Основания столбов были в ногах статуи и в покрывале. На высоте плеч и на поясе столбы соединялись поперечными балками. На столбы и балки крепился железный каркас, который покрыли чеканными листами бронзы.
Колосс рос на берегу гавани на облицованном белым мрамором искусственном холме. Двенадцать лет никто не видел статуи, потому что, как только на каркас прикреплялся очередной пояс бронзовых листов, подсыпали окружавшую колосс насыпь, чтобы мастерам удобнее было подниматься наверх. И только когда насыпь была убрана, родосцы увидели своего бога-покровителя, голову которого украшал лучистый венец.
Сверкающий бог был виден за много километров от Родоса, и вскоре молва о нем распространилась по всему античному миру. Но уже через полвека сильное землетрясение, разрушившее Родос, повалило колосса на землю, самым уязвимым местом статуи оказались колени. Отсюда и пошло выражение «колосс на глиняных ногах».
Родосцы пытались поднять колосса. Известны благородные попытки соседей помочь им в этом деле. Египетский царь прислал несколько сот талантов меди и мастеров. Но ничего не вышло.
Так и лежал на берегу бухты колосс – главная туристская достопримечательность острова. Поверженного гиганта видел Плиний Старший, приезжавший туда в I веке нашей эры. Плиния больше всего поразило то, что лишь немногие люди могли обхватить руками большой палец статуи.
Лежавший на земле колосс обрастал патиной и легендами. В рассказах очевидцев он казался куда больше, чем был на самом деле. В римской литературе появились легенды о том, что он первоначально возвышался над входом в гавань и был так велик, что между его ног проходили к городу корабли.
Тысячу лет лежал расколотый колосс у Родоса, пока в 977 году нуждавшийся в деньгах арабский наместник не продал его одному купцу. Купец, чтобы отвезти колосса на переплавку, разрезал его на части и нагрузил бронзой 900 верблюдов.
Чудо шестое. Александрийский маяк
Последнее из классических чудес, так или иначе связанных с именем Александра Македонского, – Александрийский маяк.
Александрия, основанная в 332 году, раскинулась в дельте Нила, на месте египетского городка Ракотиса. Это был один из первых городов эпохи эллинизма, сооруженных по единому плану. В Александрии стоял саркофаг Александра Великого, здесь же находился мусейон – обиталище муз, центр искусств и науки. Так вот и прокладывается этимологическая ниточка от муз к современному слову «музей». Мусейон – сразу и академия наук, и общежитие для ученых, и технический центр, и школа, и величайшая в мире библиотека, в которой было до полумиллиона свитков. Даже сегодня, при информационном взрыве, о котором так приятно поговорить, в мире не очень много библиотек такого масштаба. Двести лет назад не было ни одной.
