Основная часть дворца была окружена подсобными помещениями, хозяйственными пристройками, винными погребами, зернохранилищами. В одном из помещений находились остатки огромных кувшинов для оливкового масла. Вероятно, масло усилило пожар, уничтоживший дворец; но этот пожар оказал и огромную услугу современной науке. Огонь, прокалив глиняные таблички с письменами, сохранил их навечно, иначе они от времени рассыпались бы в прах.
Блегену нетрудно было заметить, что все во дворце Нестора было организовано так же, как в микенской резиденции Агамемнона, раскопанной Шлиманом.
Вернуться к раскопкам Блегену удалось лишь после войны, в 1952 году, когда на первый план выдвинулось не открытие дворца Нестора, а глиняные таблички с письменами. Археолог пытался сам расшифровать их, но сделать это удалось англичанину Майклу Вентрису. Он доказал: все, что написано «линейным письмом Б», — это архаичная форма языка микенских эллинов, который на 800 лет старше эпохи Гомера.
Большинство текстов представляли собой повседневные хозяйственные записи. Первая табличка, прочитанная с помощью найденного Вентрисом ключа, содержала перечень дворцовой посуды. Тут и котлы с тремя ножками, и большие пифосы, и серебряные чаши, и сосуды для благовоний.
В следующей серии табличек были зафиксированы: списки прислуги и рабов, отчеты о затратах на религиозные обряды, сроки аренды царских земель, цифры приплода скота. Записи были пунктуальными до мелочности. Ни одна мера зерна, ни один слиток бронзы, ни одна штука домотканого полотна не ускользала от регистрации дворцовых учетчиков.
На берегу Наваринской бухты археологи открыли толос — царскую купольную гробницу. Увы, она была ограблена
По записям можно было судить не только о роскоши дворца Нестора, но и об арсенале царя. В записях значились сотни боевых колесниц, дано подробное описание щитов микенского типа, защищавших воинов от подбородка до щиколоток. Войнам полагался также меч длиною 1,2 метра и короткий кинжал. Упоминаются бронзовые секиры и луки.
Чем больше табличек читал Блеген, тем более он убеждался: письмена дают более глубокое представление о дворце Нестора, чем сами раскопки.
Дворцовый комплекс оказался своего рода фабрикой. В записях упоминаются 270 обработчиков бронзы, ковавших оружие и домашнюю утварь; 200 ремесленников, работавших с серебром, золотом, слоновой костью и янтарем. Были каменщики, гончары, парфюмеры, столяры, строители. Внесены в таблички и 600 женщин-пленниц, которые ткали, стирали, мололи зерно.
Всего из раскопов было поднято 1250 табличек. Большинство из них — сухая бухгалтерская отчетность, в которой Блеген затем уловил нечто тревожное. Появляются записи об увеличении пайков для воинов, об оплате морских стражей и разведчиков, строительстве приморских крепостей и дозорных вышек. Увеличилось число записей о дарах Зевсу, Афине, Посейдону, Аресу. Причиной царской тревоги могло быть предчувствие очередной междоусобной войны. Но, скорее всего, жители юга Пелопоннеса узнали о волне нашествия загадочных «народов моря», разгромивших балканские государства и торговые центры ханаанского побережья и докатившихся до Египта.
Царство Нестора пало. Разруха пришла и в другие микенские государства. Исчезло линейное письмо, угасли ремесла, жители ушли на острова Эгейского моря. Довершило разрушение этой цивилизации вторжение с Дуная полудиких дорических греков-скотоводов, организовавших потом свой союз, известный под именем Спарты.
Изучая расшифрованные микенские таблички, Блеген не оставлял и раскопок. В руинах он нашел множество женских украшений, сильно пострадавших от пожара. В стенах дворца были обнаружены фрагменты фресок. Некоторые группы осколков после кропотливого ювелирного труда удалось сложить в картины — и перед археологами предстали загадочные синие и белые птицы, раковины тропических моллюсков-наутилусов, торжественные шествия жрецов, девушек с кувшинами, певцов с лирами. Прямо за троном Нестора находилось изображение грифонов, символизировавших связь царской власти с тайным миром стихийных сил. У подножия трона был изображен осьминог — ему поклонялись как властителю морских глубин, злобной твари, созданной богом Посейдоном для устрашения людей.
Гибель микенской цивилизации к XI веку до н.э. ознаменовала закат бронзовой эпохи и начало века железного. На Пелопоннес и Аттику опустился мрак темного времени, которое продолжалось 400 лет. Письменность исчезла, остались только сказания о подвигах микенцев, их богатстве и силе, которые Гомер собирал по крупицам по всей Элладе. В мифах эпоха Нестора называлась золотой.
Хозяйственные записи из Пилосского дворца позволили Блегену подвергнуть сомнению выводы знаменитого английского археолога Артура Эванса, будто «линейное письмо Б» — минойского, то есть критского, происхождения. Эванс считал, что Крит был крупнейшей державой древнего Средиземноморья и владел всей южной Элладой. Расшифровка табличек из Кносса и Пилоса показала совсем другое — с XV века до н.э. Крит был микенским владением, и в Кноссе царили континентальные греки со своей самостоятельной, достаточно высокой культурой. Минойской же цивилизации во времена Нестора уже не существовало. Ныне мировая наука разделяет взгляд Карла Блегена.
Американский археолог закончил свои работы в Пилосе в 1958 году. Раскопочные рвы он не стал закапывать. Землю выкупило правительство, и над остатками дворца Нестора на радость туристам возвели прозрачную полимерную крышу. Но оставался еще один важный вопрос, без решения которого пилосскую эпопею нельзя было считать законченной. Где был город Нестора? Ведь Блеген раскопал только его резиденцию. А где жилые кварталы?
Ответ был найден афинскими археологами. У подножия находящегося неподалеку от дворцовых руин холма, на котором в древности возвышался храм то ли Зевса, то ли Посейдона, обнаружили гипсовую и известковую пыль. А именно в эти вещества превращается мрамор под воздействием высоких температур; следовательно, храм сгорел, как и дворец. При дальнейшем зондаже грунта ученые обнаружили еле прослеживаемые следы фундаментов жилых построек, точных копий тех домов, которые обнаружил Шлиман во время раскопок древних Микен!
Это и был город старца Нестора! Он был разграблен, сожжен и разрушен три тысячи лет назад…
НЕ ДВОРЕЦ, А КОЛУМБАРИЙ — ВОТ ЧТО ТАКОЕ КНОССКИЙ ДВОРЕЦ НА КРИТЕ
Знаменитый немецкий археолог Генрих Шлиман, безоговорочно доверившись текстам Гомера, не просто открыл Трою и свидетельства ее осады. Он стал родоначальником новой и славной отрасли истории — поиска древних руин, идя вслед за легендами и мифами. И он был удачливым пионером в новом деле — раскопал еще и города, где жили герои Троянской войны, — «златообильные» Микены, Орхомен, Тиринф — родину Геракла. Тем самым он открыл удивительный эгейский мир — крито-микенскую культуру, отодвинув историю Греции более чем на полторы тысячи лет в глубь веков.
