Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
Я уверен, что могу положиться на ваше искреннее содействие, и не сомневаюсь, что каждый из вас пришлет мне из своей провинции столько людей и необходимых для войны припасов, сколько в его силах. Те, кто внесет самый щедрый вклад, будут удостоены высочайших почестей и наград.
Вот так обратился Ксеркс к своему совету. В завершение речи он сказал, что не желает проявлять деспотизм, и предложил всем присутствующим свободно изложить свое мнение о предложенной военной кампании.
Пока Ксеркс говорил, душа Мардония бушевала в огне энтузиазма, каждое царское слово раздувало пламя. Как только царь позволил советникам высказаться, Мардоний пылко поддержал его следующими словами:
– Владыка, я не могу не выразить мое высочайшее восхищение твоей величайшей силой духа и решительностью, вдохновившими тебя на замыслы, достойные твоего величия и славы. Ты могущественнее любого правителя, когда-либо жившего на земле, легко предвидеть, что ни одному из будущих монархов не удастся затмить твою славу. Ты несомненно завоюешь весь мир, и этот подвиг останется непревзойденным в веках. Мы все восхищаемся твоей силой воли и гордостью; ты не оставишь неотмщенными оскорбительные набеги греков. Мы завоевали народы Индии, Египта, Эфиопии и Ассирии, не нападавшие на нас, из благородных государственных интересов. Так неужели мы остановимся на нашем славном пути, когда видим народы, противостоящие нам и оскорбляющие нас? Нет! Наша честь и достоинство не позволят нам этого.
Мы не должны сомневаться в успехе похода, к которому ты призываешь нас. Я знаю греков; они не устоят против силы нашего оружия. Я неоднократно сталкивался с ними. Я воевал с ними в провинциях Малой Азии, и результаты тебе известны. Я сражался в правление Дария, твоего отца, в Македонии и Фракии… вернее, искал сражений, ибо, хотя я пересек всю страну, врагу удавалось избегать меня. Их невозможно было найти. Да, их имя славно, но во всех своих начинаниях они руководствуются глупостью и капризами. Они не могут даже объединиться.
Они говорят на одном языке и, если бы обладали благоразумием и дальновидностью, поняли бы, что следует всем вместе бороться против окружающих их народов. А они раскололись на множество мелких государств, истощили свои силы на бесполезные раздоры. Я убежден в том, что, перейдя Геллеспонт, мы промаршируем до самых Афин, не встретив на пути врага; если даже столкнемся с сопротивлением, оно будет незначительно и не задержит нас надолго.
В одном из своих предсказаний Мардоний не ошибся. Когда армия персов достигла Фермопильского ущелья, открывавшего на севере дорогу к греческим территориям, она обнаружила там всего триста воинов, готовых противостоять ей.
Закончив свою речь, Мардоний сел. В зале воцарилась торжественная тишина. Придворные и военачальники не стремились к лишениям и опасностям дальнего похода. В случае успеха военной кампании Ксеркс получит доступ к богатствам новых территорий, Мардоний может рассчитывать на щедрое вознаграждение, но что достанется им? Но они не смели открыто выступить против воли царя и хранили молчание; скорее всего, они не знали, что сказать.
Все это время Артабан, почтенный дядя Ксеркса, сидел молча, размышляя, оправдаются ли его возражения годами, рангом и родством с юным монархом. Насколько разумно и безопасно предупредить племянника о последствиях, к которым может привести непомерное честолюбие. В конце концов он решился высказаться.
– Я надеюсь, – обратился Артабан к царю, – что другие мнения не вызовут твоего неудовольствия. Полезно услышать все точки зрения. В этом случае разумное и верное выступит еще более разумным и верным. На мой взгляд, задуманное тобой таит множество опасностей и должно быть рассмотрено со всех сторон. Когда Дарий, твой отец, составлял план вторжения в страну скифов, простирающуюся за Дунаем, я советовал ему воздержаться. Выгоды, извлеченные из такого похода, казались мне недостаточными для оправдания расходов, тягот и опасностей. Однако моими советами пренебрегли. Твой отец отправился в поход. Он переправился через Босфор, пересек Фракию, затем перешел Дунай, но после долгой и утомительной борьбы с ордами варваров, населяющими бескрайние степи, был вынужден прекратить войну и вернулся, потеряв половину своей армии. План, который ты предлагаешь, как мне кажется, полон таких же опасностей, и я очень боюсь, что он приведет к таким же результатам.
У греков репутация храброго и грозного противника. Вполне возможно, что эта репутация заслужена. Они отразили и изгнали могучую армию Датиса, нанеся ей огромные потери. Я допускаю, что твоя армия будет более сильной. Чтобы провести войска через северные области Европы в Грецию, ты наведешь мост через Геллеспонт. Ты имеешь огромный флот в Эгейском море, но необходимо помнить, что греки тоже обладают сильным военным флотом в тех водах. Нельзя исключать, что они атакуют твой флот и уничтожат его. Предположим, что они это сделают, а затем, двигаясь на север, подойдут к Геллеспонту и разрушат твой мост, отрезав путь к отступлению. Фортуна капризна; если она изменит тебе, вся твоя армия может погибнуть.
В прошлом твой отец едва избежал подобной участи. Когда его войска находились за Дунаем, скифы подобрались к мосту, намереваясь разрушить его. Если бы не исключительная преданность и рвение Гистиея, оставленного охранять мост, они достигли бы своей цели. Страшно представить, что спасение всей персидской армии под водительством властителя империи зависело от преданности и твердости одного человека! Можешь ли ты подвергать свою армию и себя огромному риску? Можешь ли рассчитывать на такое же счастливое избавление?
Даже сама громадность твоей армии может ускорить ее гибель, поскольку все, что ведет к величию, всегда подвергается рискам, соответствующим величию. Так высокие деревья и башни, словно нарочно, навлекают на себя громы небесные.
Мардоний приписывает грекам недостаток благоразумия, сноровки и отваги, презрительно отзывается о них как о воинах. Я не думаю, что эти обвинения справедливы по отношению к народу, против которого выдвигаются, и делают честь человеку, который их выдвигает. Поносить врага, тем более отсутствующего врага, неблагородно и неразумно. В конце концов, как я опасаюсь, мы обнаружим, что греки проявят военные качества, отличные от тех, которые приписывает им Мардоний. Греки славятся дальновидностью, мужеством, ловкостью и отвагой; может статься, что эти утверждения соответствуют истине.
Исходя из сказанного, я советую распустить данное собрание и все тщательно обдумать, прежде чем принять окончательное решение.
Возможно, после зрелого размышления ты сам откажешься от своего плана. Если же ты решишь, что его следует претворить в жизнь, умоляю тебя не принимать участия в этой экспедиции. Пусть Мардоний возглавит войско и примет на себя всю ответственность. Но в этом случае я воочию вижу, как на землях афинян или лакедемонян собаки пожирают трупы доверенных ему воинов.
Ксеркс был очень недоволен услышанной речью, особенно потому, что она была произнесена его дядей, и дал гневный ответ. Он обвинил Артабана в слабости духа и трусости, недостойных его высокого положения. Человек такого ранга не должен уступать наглым домогательствам греков, заявил Ксеркс. Если бы не уважение, которое он испытывает к Артабану, брату своего отца, он строго наказал бы его за высокомерное и бесчестное противостояние планам повелителя.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
