Я разговариваю с Лиззи. Она в больнице.
– Как твоя сестра? – спрашиваю я. У Лиззи одна сестра, Тесса. Она моложе нас на три года.
– Не знаю. Она не хочет об этом говорить и почти не выходит из комнаты, когда мы дома.
– Наверное, переживает.
– Как и все мы.
– Мне так хочется тебя крепко обнять, – печально говорю я.
– Мне тоже хочется, – отвечает она, и я знаю: у нее на глазах слезы. Впрочем, не только у нее.
– Как Дорсет? – спрашивает Лиззи.
– Нормально.
Мне до боли хочется рассказать ей про Джо, но я чувствую, что не могу.
– Как она? – спрашивает мама, когда я спускаюсь вниз. Я рассказываю новости. – Бедняжка, – сочувствует она. – Ты хорошо провела день?
– Да, – киваю я, и не могу удержаться от улыбки.
– Он тебе нравится, да?
– Возможно, – отвечаю я, опустив взгляд.
– Его мать повела себя отвратительно.
– Угу. Я тоже была не в восторге. Собственно говоря, как и Джо.
– Ну ладно. В любом случае мы здесь всего на полтора месяца.
У меня падает сердце. Когда мы ехали сюда на машине, шесть недель казались целой вечностью – а теперь их ужасно мало.
– В смысле, «в любом случае»? – спрашиваю я.
– Ну, ты ведь не собираешься в него влюбляться, да? Сомневаюсь, что он может стать неотъемлемой частью твоей жизни. Представь, все время иметь дело с его матерью! А отец… Судя по выражению лица, с которым он давал мне сдачу, он решил, что у него лопнет артерия, если он хотя бы выдавит улыбку…
Но я не слушаю ее разглагольствования, а раздумываю над фразой насчет влюбленности. Вероятность кажется мне не столь уж ничтожной.
В 10.15 на следующее утро я сижу на скамейке и пытаюсь читать Тита Андроника. Мама немного расстроилась, когда узнала, что я так скоро опять встречаюсь с Джо, и потому я пообещала взять с собой на прогулку книги. Я могу остаться на скалах и почитать, если Джо придется возвращаться в паб.
Дайсон появляется у калитки раньше Джо, но я заставляю себя спокойно убрать книгу в сумку, прежде чем выйти ему навстречу.
– Подумала, может, удастся почитать на скалах, – объясняю я, вешая сумку через плечо.
– Что ты будешь учить? – спрашивает он, когда мы выходим на тропинку к Танцующем Рифу.
– Английскую литературу. Если судить по Шекспиру, это может оказаться ужасно скучно.
– Уверен, ты в любом случае отлично проведешь время.
– Надеюсь.
– Рада, что поступила?
– Да, пожалуй. И немного напугана. Я еще никогда не уезжала из дома так надолго.
– Где твой папа?
– В Лондоне. Завтра вечером должен приехать на выходные.
– Собираешься провести выходные в кругу семьи?
Пожимаю плечами.
– Ничего конкретного. А ты? – словно невзначай спрашиваю я. В глубине души я отчаянно надеюсь, что мы сможем увидеться.
– Мне нужно работать. В выходные в пабе всегда полно народу.
– А, ясно.
Несмотря на все усилия, мне так и не удается скрыть разочарование.
– Заходи.
– Сомневаюсь, что твои родители будут мне рады.
– Мои родители ничему не рады. Советую научиться игнорировать их, как я.
Бравада. Он явно переживает из-за их поведения.
Тропинка выходит на поляну, и вскоре мы наслаждаемся потрясающим видом.
Сегодня море сверкает, словно миллиарды бриллиантов. Над дикими цветами порхают бабочки, по воде скользят несколько лодок с белыми парусами. Со скалы слышны крики чаек.
– Хочешь чего-нибудь перекусить? – спрашиваю я, повернувшись к Джо. – Я взяла с собой еду.
– Неплохая мысль, – отвечает он. Я открываю сумку и достаю скатерть для пикника. – А что еще у тебя там есть? Вот это организованность, – поддразнивает он.
– Я такая.
– Ага, – подтверждает он, помогая мне расстелить скатерть. – Все планируешь наперед.
– Ой, отстань, – отмахиваюсь я.
– Да ладно, в этом нет ничего плохого.
Он разваливается прямо на траве, пока я достаю чипсы и напитки. Еще я захватила пластиковую миску для Дайсона, и теперь наполняю ее водой.
Джо смеется:
– Ну вот, теперь я чувствую себя негодяем.
– Тебе нужно сегодня работать? – спрашиваю я.
– Только вечером. Единственный плюс этого паба, что здесь не подают еду, и мне не приходится батрачить на кухне, как раньше.
– Значит, ты умеешь готовить?
– Если перемешивание замороженных креветок и картошки фри на шипящей сковороде с маслом называется готовкой, то да, я умею готовить. Во всех других случаях – нет.
Он тянется за моей сумкой и достает книгу.
– Итак, что тебе нужно читать?
– Шекспира и греческие трагедии.
Он просматривает Титуса.
– Что за черт? Написано словно на другом языке!
Я смеюсь.
– Я не понимаю ни слова.
– Я тоже, половину времени.
Он снова убирает книгу в сумку.
– Тебе вообще никогда не хотелось поступить в университет? – спрашиваю я.
Он задумывается.
– Я никогда не считал это для себя возможным. Мои родители не настроены на высшее образование, – говорит он, подняв бровь. – Так что они никогда это со мной не обсуждали, плюс все это дерьмо с братом… Скажем так – школа не была моим основным приоритетом.
– Когда твой брат выходит из тюрьмы? – тихо спрашиваю я.
Он мрачнеет.
– Скоро у него досрочное условное освобождение. Надеюсь, к тому времени меня уже здесь не будет.
– Он вернется сюда, к вашим родителям?
– Да, – коротко отвечает он. – Мы с Дайсоном пойдем, спустимся вниз, чтобы дать тебе возможность позаниматься.
– Вовсе не обязательно, – быстро говорю я. Сейчас меня мало волнует учеба – я бы предпочла провести время с Джо. Но они с Дайсоном уже вскочили на ноги.
– Скоро вернемся.
– Хорошо. Спасибо, – отвечаю я.
Я наблюдаю, как Джо спускается по крутой зеленой тропе. Когда он исчезает из виду, я беру в руки книгу. Вздыхаю. Мне совершенно не до Шекспира, но, видимо, придется читать. Я разворачиваюсь и ложусь на живот, глядя на холм. Здесь удивительно уютно. Над головой пролетает чайка – высоко над океаном, но низко над землей. Я даже слышу шум ее крыльев. Пытаюсь читать. Высокая трава вокруг колышется на ветру. Тишина и покой. Мое тело расслабляется. Я пробегаю строчки взглядом, не понимая смысла. Потом на секунду закрываю глаза и наслаждаюсь солнечным теплом на спине.
