«Я все делаю для тебя, я все всегда буду делать, — писала Гала Полю в ноябре 1916 года, когда наконец родители разрешили ей приехать в Париж. — Я не могу без тебя жить, мне не хватает тебя, как чего-то абсолютно необходимого, как чего-то незаменимого…»
Ничего, ничего, кроме любви
На фронтах Первой мировой войны кипели сражения, и в семьях Гала и Поля тоже велись изматывающие бои — за право быть вместе, как они договорились перед расставанием в Клаваделе. Братья Гала подсмеивались над ней, мать переживала и нервничала, отчим был вне себя от гнева… Отдает ли дочь себе отчет в том, что за два года Поль мог измениться и ее встретит совсем незнакомый и не близкий ей человек, говорящий к тому же на чужом языке и придерживающийся чужих обычаев и культуры? Письма — это хорошо, но ничто не может заменить живого общения. А вдруг Поль разлюбил ее? Но Гала даже не думала об этом, охваченная страстью, которая еще больше подогрелась разлукой.
Наконец родителям Гала все же, под неимоверным давлением дочери, которая прибегала даже к голодовке, пришлось уступить: летом 1916 года ей разрешили ехать в Париж за обещание в совершенстве выучить французский и записаться в Сорбонну для продолжения образования. Удалось же ее подруге Марине Цветаевой еще перед войной одной съездить во французскую столицу! Получилось и у нее! Гала была не из тех людей, кто отказывается от своих планов и предает свои мечты. Одной из основных черт ее характера было упрямство, и если она загоралась какой-нибудь идеей, то делала все, чтобы воплотить ее в жизнь.
Радость, смятение, страх — противоречивые чувства владели душой Гала, когда она собиралась в дорогу, полную опасностей: ей предстояло держать путь через всю Европу, залитую кровью. Но зато в волшебное место, в сказочный Париж, город поэтов и влюбленных, о котором она столько мечтала и где она после двух лет разлуки и ежедневной переписки наконец-то увидит своего любимого! В это даже поначалу не верилось… Она понимала, что в пути ее может настигнуть смерть, но и это не останавливало решительную девушку с твердым характером, какой была Гала. Ехать через воюющую против России Германию и союзницу Германии Турцию было нельзя. Путь Гала лежал через Хельсинки (российская провинция не была охвачена войной) в нейтральную Швецию, оттуда в Лондон, а там уже в Париж. На этот раз Гала сопровождала служанка Жюстина — в связи с военными действиями она возвращалась на родину. Но что могли сделать две слабые женщины — юная и пожилая — перед лицом грозящих им опасностей!
Гранд-опера, Париж, 1920-е гг.
На парижском вокзале отважную, чудом преодолевшую все препятствия Гала встретила мадам Грендель, а Поля отпустили в увольнительную чуть позже. Поначалу предполагалось снять для Гала комнату в пансионе для дам, но, поскольку Поль отсутствовал, мадам Грендель, с которой Гала удалось подружиться благодаря письмам — «Дорогая мадам, может, я поступаю слишком наивно, потому что, не зная Вас достаточно хорошо, прошу Вас успокоить меня, развеять мои сомнения!», — предоставила ей комнату сына в их квартире на улице Ордене. Гала интуитивно выбрала верную тактику — не настраивать Поля против его матери и не сталкивать их обеих в сердце любящего сына и жениха, а сблизиться с мадам Грендель. В результате мать Поля сменила гнев и раздражение на милость, признала право Гала на чувства сына и стала даже с некоторой лаской в голосе называть ее «этой маленькой русской». Гала поняла главное. «Твоя мать влюблена в тебя», — говорила она Полю и, призвав на помощь всю свою нежность, постаралась стать не соперницей, а союзницей, что ей удалось благодаря умению находить путь к чувствам других людей. Материнские чувства к Полю смешались в сердцах обеих женщин с чувством любви, и никто не остался страдающим. Ревность испарилась, уступив место взаимной заботе.
…Мадам Грендель диктовала, Гала усердно записывала. Домашняя идиллия! В ожидании Поля его мать устраивала Гала диктанты, чтобы помочь ей усовершенствовать свой французский. Речь Гала, несмотря на некоторые ошибки, была беглой, выразительной и музыкальной. Ей доставляло удовольствие погружаться в родной язык своего любимого, и она еще записалась на курсы французского языка и рисования в Бурже, куда ездила на поезде. В свободное время, если она не писала Полю и своим родным в Россию, Гала немного помогала мадам Грендель по хозяйству. Комната Поля, в которой она жила, была более тесной, чем комната Гала в Москве, а сама квартира — мрачноватой, с темными коридорами, с печным отоплением и самыми примитивными удобствами: умываться можно было только в раковине на кухне, ванная комната отсутствовала. Временами с лестничной клетки в квартиру доносились запахи кухни и пищевых отходов, но Гала это не смущало.
Наконец Полю дали увольнение на неделю, и Гала встретила его на вокзале вместе с мадам Грендель. Счастью влюбленных не было предела. Они сжимали друг друга в объятиях так, словно вернулись с того света. Стали ли они близки в этот приезд Поля? Скорее всего, нет — Гала хранила девственность до венчания, таково было ее условие, — хотя Поль был смущен неистовым темпераментом и изобретательностью Гала в ласках. В сомнениях, был ли кто-то у Гала до него, он отправился обратно на фронт и задал ей этот вопрос в первом же письме. В ответ Гала писала Полю: «Никогда не думай плохо о наших прошлых ласках. Презирай меня и оскорбляй меня, но не мою любовь… Если я делаю с тобой абсолютно все — даже „странные вещи“, — это лишь потому, что уверена: раз я люблю тебя, то все это чисто, красиво и правильно». Да, она, может, еще и девственница, но ей уже знакомы любовные игры. «Я целую тебя в рот и везде», — беспрестанно повторяет она. Или: «Я целую тебя везде». Она признается ему, что обладает «качествами путаны». Она говорит ему, что любит любовь, но заявляет, что «никогда не целовала ни одного мужчину, презирала их всех, смеялась над их проявлением нежности». «Если я и давала им руку, — уверяла Гала, — то лишь для того, чтобы они оставили меня в покое, и они это прекрасно понимали». «Я с тобой абсолютно искренна, у меня нет никаких задних мыслей, — добавляла она. — А если ты хочешь поговорить на ту тему, которую мы уже обсуждали, что ж, я соглашусь, хотя это и тяжело для меня (видишь, какая я стала послушная после твоих упреков!). Не стоит слишком часто к этому прибегать, это опасно. В Клаваделе я очень переживала по этому поводу и все думала, порок это или нет. За эти два года я многое поняла. Ты должен знать, что нельзя переходить границу до того, как мы получим благословение церкви и Бога».
Оказавшись в Париже, но все еще находясь в разлуке с Полем, который из госпиталя, где работал, рвался на фронт, движимый чувством долга и справедливости, Гала продолжает забрасывать любимого письмами. Она пишет каждый день, иногда по несколько писем сразу, умоляя его подумать об их любви и не подвергать свою жизнь смертельной опасности на фронте. Как уговорить его во имя любви отказаться от опасной идеи, завладевшей его существом? Она прекрасно понимает, что, если с Полем что-то случится, она может этого не пережить. Надо спасти и жизнь Поля, и свою жизнь, так неразрывно связанную с любимым. В любви Гала относится к Полю как к сыну, как к маленькому мальчику и пытается им руководить. Ей нравится, чтобы мужчины ей подчинялись, не оспаривали ее решений королевы любви, обожали ее и склонялись перед величием ее красоты, ума и веры в будущее. И Гала берется за перо…
