– Убери парус! – велел Муми-тролль.
Течение стало очень сильным. Река неслась вперед так стремительно, будто она долго путешествовала и вдруг заметила, что до дома ей уже совсем не далеко. Берега подступили к ним, а на берегах горы лезли вверх, все выше и круче.
– Мне, пожалуй, хочется на берег! – сказал Снифф.
– Мы не можем сойти на берег, – ответил Снусмумрик, – нам придется плыть, покуда река не успокоится.
Но она все не успокаивалась. Берега сдвинулись еще ближе, они зажали бурную реку в узком русле. Река текла здесь между Одинокими горами. Плот крутился в водоворотах на дне глубокого ущелья, и полоска неба над ними становилась все уже и уже. Откуда-то из глубины гор слышался глухой и страшный грохот.
Муми-тролль поглядел на Снусмумрика, чтобы увидеть, не боится ли он, но тот по-прежнему держал во рту трубку, хотя она погасла. Мимо мелькали отвесные мокрые черные скалы, грохот нарастал. Плот резко качнулся и взлетел в воздух…
– Держитесь за что попало, мы падаем! – крикнул Снусмумрик.
Несколько мгновений они не видели ничего, кроме белой пены, и слышали лишь рев волн. Они не услыхали отчаянного крика Сниффа:
– Почему здесь так темно?
И никто ему не ответил.
Маленький плот затрещал и рухнул вниз, в водопад. Дальше они поплыли в полном мраке.
Пенистые бело-зеленые волны светились в темноте, все остальное было черным-черно. Отвесные скалы сомкнулись в узкий туннель, по которому волны гнали беспомощный плот. Время от времени он натыкался на скалистую стену и крутился на месте. Шум водопада за ними постепенно слабел и наконец замер. Они по-прежнему плыли во мраке. Но теперь вокруг стояла тишина.
– Вы еще здесь? – дрожащим голосом спросил Снифф.
– Мне кажется, я здесь… – ответил Муми-тролль. – Будет что рассказать маме!
Вот зажглась узенькая полоска света. Это Снусмумрик нашел свой карманный фонарик. Свет робко плясал на черной воде и мокрых скалах.
– По-моему, проход становится все уже! – со страхом сказал Муми-тролль. – Тебе так не кажется?
– Ну разве что немножко, – попытался успокоить его Снусмумрик.
Но это ему не удалось. Мачта вдруг затрещала и повалилась на плот.
– Помоги мне сбросить мачту в воду! – крикнул Снусмумрик. – Да побыстрее!
Мачта плюхнулась в воду и исчезла. Они подождали, тесно прижавшись друг к другу. Вдруг Снифф почувствовал, как что-то коснулось его ушей.
– Ой! – закричал он. – Я задел потолок ушами!
Он упал на живот и сжал мордочку лапами. И тут плот дернулся и остановился.
– Сидите тихо! – крикнул Снусмумрик. – Не шевелитесь!
Туннель наполнился слабым серым светом, при котором они едва могли разглядеть друг друга. Снусмумрик зажег карманный фонарик и смотрел на воду.
– Это мачта, – сказал он. – Она встала поперек, и мы наткнулись на нее и застряли. Поглядите, от чего она нас спасла!
Они поглядели. Стремительно мчавшаяся черная вода исчезала впереди, падая со страшным ревом в бездонную пропасть.
– Хватит с меня! – завопил Снифф. – Надоели вы мне со своими путешествиями, с кометами и вообще!.. Это всё вы виноваты! Я говорил, что хочу сойти на берег! И все из-за того, что я такой маленький.
– Послушай-ка! – сказал ему Снусмумрик. – Я знаю, что при любой опасности можно найти выход и спастись. А ну, взгляни вверх.
Снифф высморкался и взглянул вверх. Он увидел в скале вертикальную расщелину, а высоко наверху – полоску серого неба.
– Ну и что! – хмыкнул он. – Я ведь не муха. А если бы даже и был мухой, было бы не легче. У меня часто кружится голова. Это после того, как я в детстве переболел воспалением уха.
И он заплакал.
Тогда Снусмумрик достал свою губную гармошку и заиграл. Он играл песенку о приключениях, не простых, а ужасно опасных. О спасении и вообще о всяких неожиданностях. Понемногу Снифф успокоился и вытер мокрые от слез усы. А песенка полетела вверх по расселине в скале, отозвалась громким эхом и разбудила одного хемуля, который спал, держа в лапе сачок для ловли бабочек.
– В чем дело? – спросил Хемуль и огляделся.
Он взглянул на небо, посмотрел в сачок, отвернул крышку от банки, в которой хранил пойманных жуков, и заглянул в нее.
– Интересно, что это за шум? – продолжал он. – Кто это здесь шумит?
(У него не было музыкального слуха.)
Хемуль взял увеличительное стекло и стал ползать по траве. Он искал, прислушивался, принюхивался, приглядывался и постепенно добрался до края глубокой трещины в горе. Оттуда доносился какой-то странный шум.
– Это, должно быть, какие-то совершенно необыкновенные насекомые… – пробормотал он себе под нос. – Наверное, очень редкие и, быть может, еще никем не открытые.
Мысль об этом сильно взволновала Хемуля, и он опустил голову в расщелину, чтобы получше рассмотреть, кто там шумит.
– Поглядите-ка! – крикнул Муми-тролль. – Хемуль!
– Спаси нас, спаси! – завопил Снифф.
– Я вижу, они вовсе спятили… – пробормотал Хемуль и сунул вниз свой сачок. Сачок тут же стал таким тяжелым, что Хемуль с трудом вытянул его назад.
– Ну и ну! – воскликнул Хемуль, вытряхивая из сачка Муми-тролля, Снусмумрика, Сниффа и два рюкзака.
– Большое спасибо, – сказал Муми-тролль. – Ты спас нас в последнюю минуту!
– Значит, я спас вас? – удивился Хемуль. – А я всего лишь искал редких насекомых, которые шумели внизу.
(Вообще-то хемули довольно бестолковые, но добрые, если только их не разозлишь.)
– Скажи, это Одинокие горы? – спросил Снифф.
– Понятия не имею, – ответил Хемуль. – Но здесь водятся очень интересные ночные бабочки.
– Да, это Одинокие горы, – сказал Снусмумрик.
Вокруг них тянулась цепь высоких гор, бесконечно пустынных и серых. Здесь было тихо и прохладно.
– Ну а где же наша обсерватория? – снова спросил Снифф.
– Этого я тоже не знаю, – ответил Хемуль, которому надоели вопросы. – А что вы знаете о ночных бабочках? Позвольте поинтересоваться.
– Нас интересуют лишь кометы, – ответил Снифф.
– А что, они тоже редкие? – с любопытством спросил Хемуль.
– Пожалуй, – ответил Снусмумрик. – Они появляются примерно раз в сто лет.
– Невероятно! – сказал Хемуль. – Надо будет поймать ее. И как они выглядят?
