Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17
* * *
Сыновья и работники Ноя отправились в имение верхом, ведя в общем поводу больше двадцати порожних животных. С боков верблюдов, даже тех, на которых сидели всадники, свисали пустые корзины.
Путь в Альву занял несколько дней. По дороге Сим постоянно думал о Лие, но часто вспоминал и Динку — как-то она там, все ли уладилось с продажей жемчужины и уплатой долгов? Лие он рассказал про жемчужину и был рад, что она ответила именно так, как он и ожидал: «Если бы ты успел подарить ее мне, я все равно бы отдала ее Дине, чтобы выручить из беды. Но так даже лучше, что я не видела этой жемчужины — а то вдруг бы мне стало жалко ее отдавать?» — и Лия улыбнулась так лукаво, что он понял — она просто его поддразнивает! Даже в разлуке его жена была с ним неотлучно, и не в мечтах, а в самом сердце: лежала на дне его, как теплая жемчужина, и согревала…
А вот Хам всю дорогу был мрачен. Бедный молодожен!
Иафет все внимание тратил на то, чтобы блюсти порядок в караване. Именно он распоряжался установкой палаток на привале, проверял состояние животных, он и первым стоял на страже по ночам. В этих местах водились не только разбойники, но случались и набеги летучих отрядов рефаимов: под видом проверок на незаконные перевозки они просто грабили караваны.
* * *
В Альве все было по-прежнему: старый дом, в котором более ста лет тому назад жила семья Ноя, все еще стоял под огромным общим навесом, со всеми своими хозяйственными постройками. Навес кое-где прохудился, но в общем все еще оберегал крыши строений от небесной влаги. Поэтому дом, сухой и крепкий, был и сейчас пригоден для жилья. К тому же за ним приглядывали снимавшие сады арендаторы, поскольку в доме, с разрешения Ноя, они и жили.
Услышав, что караван этот скорее всего будет последним, что Ной готовится к отплытию, арендаторы возликовали: хотя по договору это не означало, что дом и сады перейдут в их владение, но если хозяева исчезнут, то кто помешает им завладеть арендуемым имуществом? Поэтому, увлеченные открывающимися перспективами, они приглашение плыть с ними в Ковчеге, переданное от Ноя Симом, просто пропустили мимо ушей. Только самые молодые улыбнулись — о чудачествах Ноя в Альве тоже все знали, а пожилые арендаторы успели получить приглашение еще от самого Ноя.
Работать ковчежникам приходилось каждый день с утра до заката. Фрукты надо было собирать еще не совсем зрелыми, чтобы они выдержали перевозку. Но караванщики, конечно, успевали объедаться самыми спелыми яблоками, виноградом, цитрусовыми, сливами, абрикосами, грушами, а вместо воды пили апельсиновый и виноградный сок. Арендаторы и работники поглядывали на ковчежников с плохо скрываемым отвращением. Сами они альвинские фрукты даже и не пробовали: считалось, что те годятся только на семенной фонд.
На берег Ковчега караван из Альвы, нагруженный корзинами с плодами, вернулся только через несколько недель.
* * *
Мужчины и женщины Ковчега резали крупные плоды на части, раскладывали их на железных листах и сушили над кострами, а мелкие плоды просто рассыпали на таких же листах.
Вереница костров протянулась так далеко, что когда раскладывали последний костер из сучьев и гоферовых щепок, в первом костре оставалась уже только горячая зола над россыпью углей. Высушенные фрукты складывали в корзины еще горячими и торопливо относили в Ковчег: оставлять их остывать на открытом воздухе было нельзя — они тут же снова пропитывались влагой.
Когда первая половина плодов была высушена и отнесена в кладовые, а вторая разложена на противни и все уже начали мечтать об отдыхе, Ной нашел для всех новую работу. То ли он сам догадался, то ли ему кто-то подсказал, но он вдруг объявил, что впредь они будут использовать не только жар углей, но и дым горящих костров. Он велел вырезать в кустах и воткнуть в песок на пути стелющихся от костров струй горячего воздуха ивовые рогатины, на которых затем развесили охапки травы, скошенной в дюнах.
— Отче, а высохшая трава не загорится от искр? — озабоченно спросил Иафет.
— Не загорится, сынок, не беспокойся, — ответил Ной.
— А для чего она нам?
— Этой сухой травой мы будем кормить в пути наших травоядных животных, домашних и диких.
Все уже давно знали, что в Ковчеге с ними поплывут животные — скот, дикие звери, земноводные, насекомые и птицы. Специальные отсеки нижнего этажа были предназначены для скота и зверей, а пока их занимали только домашние овцы и козы, молоком которых семья питалась до сих пор и должна была питаться в пути. Второй этаж был предназначен для земноводных и насекомых, а третий с семьей Ноя делили птицы, точнее, яйца птиц. Они были уже насиженные, с зародышами, но их развитие было замедлено особым образом и должно было возобновиться уже только после Потопа, на новой земле. Второй этаж был полностью загружен и крепко заперт, оставался только свободный про ход по лестнице, ведущей наверх. Усыпленные земноводные и насекомые спали в легких и сухих гоферовых ящиках — больших, в которых помещалось лишь по паре животных, и небольших и плоских для мелочи, разделенных ячейками. Они были уложены штабелями. Тут же в отдельном помещении с особой вентиляцией находились семена растений.
— Отче, а за крупными животными нам придется отправляться в экспедицию? — спросил Иафет. — Успеем мы с этим управиться?
— Об этом не беспокойся, — ответил Ной среднему сыну. — Животные придут сами перед отплытием.
Иафет, ничуть не удивившись, кивнул: раз отец говорит, значит, так оно и будет.
* * *
Пока на берегу кипела работа, Дина ни разу не спустилась на берег поговорить с Симом. Это заметили все, но спросил о ней один только Ной.
— Сим! Дина не говорила, когда снова придет?
— Нет, отче. Она ничего не говорила, а я не спрашивал, как ты и велел.
— Да, этого делать не надо. Бог повелел теперь уже только отвечать на вопросы, а самим никого больше не уговаривать. Сроки выходят. И никто уже давно не приходит и ни о чем не спрашивает. Ковчег давно перестал быть новостью для людей. Жаль, если Дина больше не явится поговорить с тобой.
— Очень жаль, отче…
— Так ты надеешься, что она все-таки захочет с нами плыть?
— Я бы очень этого хотел.
Лия подошла к Симу, погладила его плечо и вздохнула сочувственно.
* * *
Дина пришла, когда уже почти все фрукты и вся трава были высушены.
Как-то вечером Сим сидел у последнего костра с листом досушивавшихся яблок и слив, и вдруг увидел, как по лестнице от гостиницы «Ковчег», как всегда почти бегом и вприпрыжку, спускается Динка в какой-то обтягивающей тело блестящей синей одежде.
* * *
Из дневника Дины:
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17
