Клэр с трудом сдержала взрыв возмущения.
— Я хочу всего лишь справедливости и спокойствия для всех. Послушайте, отец, если вы дадите Бернарду небольшое вознаграждение, это прославит ваше имя. Все увидят, какой вы великодушный сюзерен.
— Да все сочтут меня слабовольным человеком, — заявил Сеттон. — Однако ты права в том, что с Бернардом надо что-то делать. Не беспокойся, дочка, твоей свадьбе это не помешает. К утру с Бернардом будет покончено. А теперь уйди.
От чувства безнадежности у Клэр ноги приросли к полу. Она осмелилась задать последний вопрос:
— Что вы предпримете?
— Ты видела, как утром он набросился на меня. Если бы не Генри, он мог меня убить. — Сеттон залпом осушил кубок. — Бернард присягнул мне на верность и тут же кинулся меня душить. Тот, кто угрожает жизни своего сюзерена, не должен остаться безнаказанным.
Господи, пытаясь помочь Бернарду, она, кажется, только навредила ему. Ей надо действовать очень быстро, а иначе утром он будет мертв.
Бернард бросил взгляд на дверь темницы. Бесполезно ждать помощи от друзей, так как никто не знает о его положении.
Дверь распахнулась, и появилась фигура, закутанная с головы до ног в темный плащ с капюшоном. Мелькнул кусочек изумрудной материи — это Клэр, понял он.
Она откинула капюшон и протянула руку к большой связке ключей, висящей под факелом.
— Что ты задумала? — спросил он.
Роясь в связке ключей, Клэр быстро пересекла помещение.
— Хочу освободить тебя. Ты знаешь, какой ключ от наручников?
— Повесь ключи обратно на крюк. Я не хочу, чтобы меня освобождали.
Она остановилась перед ним — ключи в ее дрожащих руках звенели.
— У тебя нет выбора. Открой замок и уходи, пока не прозвенел колокол, и не закрыли ворота.
— У меня есть выбор, и я останусь здесь до тех пор, пока не придумаю, как заставить твоего отца отдать мне вознаграждение.
— Если ты останешься, то не доживешь до рассвета! Тогда вознаграждение тебе точно не понадобится. Пожалуйста, Бернард, не спорь и уходи.
Что-то случилось, раз Клэр опять здесь с заявлением, что его жизнь в опасности. Может, лорд Сеттон послал ее, чтобы убедиться в его решительности?
— Что случилось? — спросил он.
Она бросила взгляд на дверь, словно опасаясь, что ворвется стража.
— Я пыталась отстоять твои интересы перед отцом, но только навредила тебе. Очень навредила.
Дыба была любимым орудием пытки для Сеттона. Бернард видел, как на нее вздергивали людей. Одни сразу начинали кричать, другие страдали молча. Погибали все. Бернард спрашивал себя, как долго он сможет продержаться.
— Поторопись, Бернард!
Но он не трус и не станет бежать.
— Я не могу…
Она заколотила кулаками по его груди.
— Дурак! Ты что, не понимаешь, что он убьет тебя, чтобы от тебя избавиться!
Верить ей или нет?
Бернард взял ключ и отпер замок наручников.
— Что, черт возьми, ты ему сказала? — сердито спросил он.
— Я расскажу тебе по пути. Пойдем. — Она повернулась к двери.
— Подожди. Тебя кто-нибудь сейчас видел?
— Думаю, что нет — я держалась в тени.
Это его не убедило. Если он собирается бежать, то успех должен быть обеспечен.
— Повесь ключи и возьми факел. Мы выйдем отсюда другим путем.
— Каким?
— Через подземные ходы.
Бернард подошел к стене за дыбой и, протянув руку, нащупал рычаг. У себя за спиной он услышал звяканье ключей и стук снимаемого со стены факела. Стало светлее.
— Оставайся на месте, Клэр. Я сначала открою проход.
Если темница — не место для дамы, то подземные проходы тем более. Вырыты они были предком Сеттона и вели к реке на случай, если бы Дассет пал в результате наступления врага. В мирное время владельцы Дассета использовали их для других целей, в основном для контрабанды.
Он нашел рычаг и с силой толкнул его. Часть стены со скрежетом и скрипом отворилась. В свете факела, который держала Клэр, он оглядел пол: ни костей, ни крыс не было, только слой грязи. Бернард шагнул вперед.
— Пойдем, Клэр. Путь свободен.
Когда она подошла к нему, он захлопнул сзади стену, и в переходе, прорубленном в скале, раздался оглушительный грохот.
Клэр ухватилась за подол его плаща.
— Здесь нельзя потеряться? — с опаской спросила она.
Бернард взял из ее рук факел.
— Разве ты никогда не бывала в этих переходах?
Она покачала головой и пошла следом за ним. Факел бросал свет лишь на небольшое расстояние впереди, а за этим ярким пятном была полная темнота.
Неловко идти, когда тебя сзади тянут за плащ, и Бернард подал Клэр руку, тут же пожалев об этом, так как она с готовностью ухватилась за его теплую ладонь своими холодными пальцами, а его при этом обдало жаром. Он решил заглушить неловкость разговором.
— Основной проход идет под углом к реке, — объяснял он. — А другой отходит в сторону лестницы, ведущей в спальню лорда. Еще один проходит под конюшней. Вот так. Что такое ты сказала отцу, от чего мой побег сделался неизбежным?
Клэр вздохнула.
— Я сказала, что заключение в темницу героя-крестоносца…
— Я не герой.
Она сжала ему руку.
— А, по-моему — герой. Считай, как знаешь, но твое заточение не понравится ни епископу из Дерли, ни шерифу. Они оба выразят свое недовольство, а отцу сейчас невыгодно с ними ссориться. Я предложила ему дать тебе надел земли где-нибудь подальше и отослать тебя туда.
— И отец разозлился?
— Да, конечно.
Неудивительно. Но не поторопился ли он, Бернард, согласиться с Клэр в том, что его жизни угрожает опасность? Остановившись, он сказал:
— Гнев твоего отца вовсе не означает, что он собирается убить меня.
Запинаясь, она пересказала ему свой разговор, упомянув о том, что епископ может даже отлучить от церкви владельца Дассета.
— Союз с Маршаллом важен для отца, — сказала она. — А моя свадьба не состоится, если Дассет попадет под отлучение.
Она еще не вышла замуж! А он-то поспешил с выводом о ее браке. Она всего лишь помолвлена, и, значит, он может на нее претендовать.
Правда, он заявил Сеттону, что отказывается от Клэр, если получит землю. Он — человек слова, чего не скажешь про Сеттона.
Бернард вновь рассердился.
— Выходит, что я должен отказаться от вознаграждения, чтобы твой отец получил выгодный союз, а ты удачно вышла замуж.
