Себейн скептически взглянул на нее, и Аврора отвела глаза, чтобы не смотреть на его загорелую грудь, виднеющуюся под незастегнутой рубашкой.
Девушка напряглась, почувствовав, как его глаза скользят по ней, задерживаясь на ее груди. Казалось, он пытается рассмотреть ее платье из темно-серого бомбазина, виднеющееся из-под плаща.
— Судя по вашей одежде, вы носите траур, — заметил Себейн. — Вы овдовели?
— Нет. Мой жених пропал без вести около восьми месяцев тому назад.
— Не припоминаю, чтобы я встречал вас на Сент-Китсе раньше.
— Я прибыла прошлым летом. Вскоре после того как пропал мой жених, мой кузен и его жена приехали в Англию погостить у родственников. Они решили, что смена обстановки пойдет мне на пользу, и пригласили меня пожить у них. Мы отплыли прежде, чем в Англию пришли новости о начале войны с Америкой. Если бы я знала об этом, я бы ни за что не уехала. И кстати, через несколько дней я возвращаюсь домой.
В последних словах Авроры слышалась горечь, которую она не сумела скрыть. Меньше всего ей хотелось возвращаться в Англию.
Николас Себейн продолжал пристально изучать ее, словно пытаясь понять, врет она или говорит правду.
— Кажется, вы не очень-то рады этому, леди. А вы ведь должны с нетерпением ожидать встречи с домом.
Она горько усмехнулась.
— Думаю, я не испытываю энтузиазма от мысли о возвращении из-за предстоящего брака, которого так ждет мой отец.
— Ах, брак по расчету, — сказал Себейн. — Высший свет Англии так любит продавать своих дочерей богатым женихам.
Аврору задели его слова. Она не думала, что будет делиться с ним своими переживаниями, и не хотела изливать душу незнакомому человеку.
— Могу вас заверить, меня не продают, как вы выразились. Это делается ради общей выгоды. И мой отец хочет устроить мою судьбу.
— Но вам это не нравится, верно?
— Да, будь моя воля, я бы не вышла замуж за этого человека, — тихо подтвердила она.
— Я удивлен, что вы не взбунтовались против такого решения. Мне вы не кажетесь покорной овечкой. Утром вы были похожи на тигрицу.
— Тогда обстоятельства заставили меня так себя вести, — сказала Аврора, покраснев. — Обычно я не иду против правил.
— Нет? И тем не менее вы здесь. Должен сказать, вы сейчас сильно рискуете своей репутацией. Там, откуда я родом, воспитанные леди не навещают заключенных в тюрьме.
— В Англии тоже, — ответила Аврора, заставив себя улыбнуться. — Я прекрасно знаю о том, что это неприлично… и обычно я более благоразумна. Но, по крайней мере, меня сопровождает моя служанка. Она ждет меня за дверью… вместе с охранником.
Ее слова, казалось, не произвели на мистера Себейна никакого эффекта. Он не спеша застегнул рубашку, глядя на девушку из-под длинных ресниц.
Когда он встал, Аврора сделала шаг назад, не доверяя ему. Она была достаточно высокой, и Себейн не казался гигантом рядом с ней, но когда они находились так близко, его мужественность была очевидна и его близость заставляла ее нервничать.
— Вы ведь не боитесь меня? — спросил он, и его шелковый голос заставил ее задрожать.
Аврора отчаянно пыталась овладеть своими чувствами. Она действительно боялась этого человека. Его влияния. Его мужественности, заставляющей ее сердце биться чаще.
— Вы не кажетесь мне человеком, способным причинить женщине зло, — неуверенно проговорила она.
— Я ведь могу взять вас в заложники — вы об этом не подумали?
Аврора испуганно взглянула на него.
— Нет, не подумала. Перси сказал, вы джентльмен, — добавила она, неожиданно засомневавшись в этом.
Себейн усмехнулся, приближаясь к ней.
— Кому-то нужно научить вас быть менее доверчивой.
Протянув руку, он схватил ее за запястье и несильно сжал. Авроре казалось, что его пальцы жгут ее кожу, словно огнем, но она твердо решила не показывать, как его прикосновение действует на нее.
— Кому-то нужно научить вас хорошим манерам, — холодно отрезала она самым высокомерным тоном, на какой только была способна. Себейн не отпускал ее руку, и Аврора гордо взглянула ему в лицо.
— Я не ожидала, что вы будете рассыпаться в благодарностях, мистер Себейн, но думала, что заслужила более почтительное обращение.
Его взгляд немного смягчился, и он отпустил ее. Через несколько секунд он отвел глаза.
— Простите. Кажется, я действительно забыл о правилах приличия.
Аврора рассеянно потерла то место, где его пальцы только что касались ее.
— Я понимаю, в последнее время вам пришлось нелегко. И вы ведь все-таки американец.
Он усмехнулся.
— Ах, ну да, проклятый колонист…
— Вам следует признать, что вы очень… прямолинейны.
— А вы должны понять, что обреченные люди иногда способны на отчаянные действия.
Ее лицо помрачнело при упоминании о том, что его должны повесить.
— Перси хочет помочь вам, но если он станет требовать вашего освобождения, его могут лишить должности. Его и так подозревают в симпатии к американцам. Он считает эту войну абсурдом и уверен, что британцы больше, чем американцы, виноваты в том, что она началась.
Николас посмотрел на ее прекрасное лицо, обращенное к нему. Если она действительно не обманывала его, то он был очень несправедлив к ней. Он чувствовал гнев по отношению ко многим ее соотечественникам, но это не значит, что ему следует вымещать свою злость на ней.
— Простите меня, — проворчал Себейн. — Я действительно в долгу перед вами. Если я могу как-то отплатить…
Он замолчал, зная, что вряд ли сможет что-то сделать, учитывая свое нынешнее положение.
Ее взгляд внезапно стал грустным.
— Как бы я хотела вам помочь.
— Вы и так уже сделали очень много.
Аврора закусила губу.
— Думаю, мне пора.
Он понял, что не в силах оторвать взгляд от ее губ.
— Да.
— Может, вам нужно еще что-нибудь?
Он горько усмехнулся.
— Кроме ключей от двери моей камеры и быстроходного корабля, на котором я смогу скрыться? Думаю, мне не помешала бы бутылка рома.
— Я… постараюсь.
— Да нет, не надо. Я пошутил.
Он протянул руку и легко провел костяшками пальцев по ее щеке. Губы девушки приоткрылись, и Николас услышал, как она тихо вздохнула. Он почувствовал, как в нем нарастает возбуждение.
— Вам не стоит здесь находиться, — тихо сказал он. — Ради собственного же блага, не приходите сюда больше.
Аврора кивнула и сделала шаг назад. Ее голубые глаза внезапно затуманились от слез. Словно потеряв дар речи, она молча развернулась и выбежала из мрачной камеры.
