Отведя Аскера в шалаш, Игорь скоро вернулся. Мальчики вновь принялись за обед. Мясо Маргарите Сергеевне действительно удалось на славу.
В это время на участок Мироновых с «черного» хода сквозь «лесную» калитку проник сторож поселка Красные Горы Иван Степанович. Последнее время он, в целях безопасности, совершал не только ночные, но и дневные обходы вверенной ему территории. Впрочем, сейчас доблестный сторож пожаловал к Мироновым скорее с неофициальным визитом. Узнав, что Валерий Петрович отправляется в поездку по Подмосковью и, возможно, заедет в Сергиев Посад, супруга Степаныча хотела заказать какую-то особую пленку для парников. Надежда Денисовна смолоду любила копаться в земле. Поэтому на каждом квадратном сантиметре небольшого участка возле сторожки росло что-нибудь полезное. В Сергиевом Посаде, по слухам, жил некий народный умелец, изготовлявший по собственной технологии какую-то особую термическую пленку, которая не только защищала парник от холода, но и помогала увеличить урожай чуть ли не вдвое. Вот почему Степанычу было строго велено попросить у Петькиного отца, чтобы тот привез хоть немного удивительного изобретения.
Тропинка от задней калитки к дому шла мимо шалаша тайного братства. Поравнявшись с ним, Степаныч уже захотел было проследовать к даче, когда вдруг его осенило: именно сейчас он наконец сможет обследовать подозрительное место сбора не в меру активной подростковой компании. Сторож подозревал, что ребята за последнее время снова напали на след какого-то преступления. А значит, в шалаше могут найтись какие-нибудь компрометирующие улики. Если так, тогда он, Степаныч, сможет вовремя вывести Петьку с друзьями на чистую воду и своевременно пресечь их опасную деятельность. Степаныч замер. Прислушался. Из шалаша не доносилось ни звука. Однако бывший заслуженный работник органов правопорядка никогда не доверял первым ощущениям.
«Вполне вероятно, что подростковая компания заметила мое приближение и намеренно затаилась», – подумал строгий блюститель порядка.
Еще какое-то время он выжидал. Тихо. Лишь из распахнутых окон мироновской дачи доносились приглушенные расстоянием голоса.
«Все верно, – отметил про себя старый сыщик. – К Валере гость вместе с сыном прибыл. Я сам ему лично шлагбаум поднимал».
Сторож подошел на цыпочках к самому входу в шалаш. Там его охватили некоторые сомнения правового порядка. Закон Степаныч всегда уважал. А тут вроде бы получалось проникновение в чужое жилище без ордера. «Весь вопрос в том, можно ли рассматривать шалаш как жилище?»-задумался сторож. Но он тут же вспомнил, что в случае удачи сумеет разоблачить тайные планы Петьки и его друзей. Такая игра, по мнению сторожа, стоила свеч. Отбросив все сомнения, он решительно шагнул внутрь шалаша.
– Ну, я говорил ведь, что пусто, – потер руки Иван Степанович. – Вот устроились, – оглядел он шалаш. – С большими удобствами. Это еще что такое? – вгляделся в глубь шалаша бывший заслуженный работник органов правопорядка. – Неужели чучело волка?
Степаныч подошел ближе. То, что показалось чучелом волка, лежало на теплом шотландском пледе.
«Уникальная вещь, – залюбовался сторож. – Верно, еще покойный Валеркин отец подстрелил на охоте. А после чучело заказал на память. Как же можно такую красоту в шалаше держать? Вон даже глаза у этого зверя, как настоящие, смотрят».
Степаныч подошел еще ближе. Ему хотелось как можно лучше разглядеть редкий экспонат.
«Вещь очень качественная, – продолжал любоваться волком Степаныч. – Лежит, как живой. И поза естественная, – вспомнился Степанычу волк, которого он однажды видел в вольере московского зоопарка. – Даже нос блестит, будто мокрый».
Стремясь оценить по достоинству работу великолепного мастера, сторож нагнулся и протянул руку к волчьей морде. Чучело неожиданно дернулось и оскалило зубы. Степаныч отпрянул.
– Неужто волк настоящий? – пробормотал он. – Хотя нет. Мироновы ни собак, ни кошек не держат. Зачем им волк?
И тут сторожа осенило: «Валерка же крупный специалист-электронщик. Вот, вероятно, для развлечения и присобачил к старому чучелу волка механизм, сделал его наподобие всех этих западных новомодных игрушек».
Сторож поселка Красные Горы еще раз протянул руку. «Электронный волк» немедленно отреагировал. Не сводя со Степаныча глаз, он легонько ухватил его зубами за руку.
«Такую вещь потрясающую в шалаш отнести! – мысленно осудил Степаныч членов тайного братства. – Она же испортится тут от сырости».
«Вещь» тем временем поднялась на ноги и лениво переместилась к выходу из шалаша. «Вот те на! – пронеслось в голове у Степаныча. – Получается вроде так, что это простая собака. Откуда бы ей тут взяться? Наверное, приблудная какая-нибудь забежала! Надо бы выгнать».
– А ну, пошла вон! – крикнул бывший заслуженный работник органов правопорядка.
Аскер никак не отреагировал на приказ и с места не сдвинулся.
– Кому сказано: убирайся! – Степаныч уже чувствовал себя при исполнении служебных обязанностей.
Пес, однако, и после этого должного уважения к бывшему заслуженному работнику органов правопорядка не проявил.
– Совсем обнаглели бродячие твари! – вскипел Степаныч.
Подхватив с пола какую-то палку, он замахнулся. Аскер в изящном прыжке перехватил руку сторожа. Палка с треском упала, так и не достигнув желанной цели.
– А собака, видать, серьезная, – оторопел Степаныч. – И вроде бы даже ошейник с номером имеется. – Он внимательно посмотрел на Аскера, который, обезоружив противника, вновь преспокойно улегся у выхода из шалаша.
Тут сторож вдруг вспомнил, что в машине мироновского гостя вроде бы, кроме мальчика, маячила собачья голова. «Дела, – подумалось сторожу. – Выходит, меня тут служебной собакой травят», – совершенно запамятовал Иван Степанович, что сам без приглашения залез в чужой шалаш.
От жары и гнева у сторожа по лицу заструился пот. Сняв фуражку, он протер круглую коротко остриженную седую голову платком. Затем хотел вновь надеть фирменный головной убор, однако Аскер вцепился зубами в его фуражку.
– Отдай! Это не твое! – взревел сторож.
Пес всем своим видом показал, что решительно не согласен с такой постановкой вопроса. Пригрозив Степанычу тихим, но грозным рыком, он отволок фуражку на плед и улегся с ней рядом.
– Нет. Это уже настоящий грабеж, – пробормотал сторож. – Нужно идти к Мироновым. Пусть гости утихомирят свою собаку.
Степаныч хотел покинуть шалаш, но Аскер тут же опять оказался у выхода.
– Пусти! – крикнул сторож.
Пес не двинулся с места. «Строгая собака, – даже с некоторым уважением подумал Иван Степанович. – У нас на службе тоже такие встречались».
Едва вспомнив немецких овчарок, с которыми ему приходилось сталкиваться во время службы, Иван Степанович разом скис. Он знал: такая собака, если ей велено охранять, ни за что чужака не выпустит. Правда, у сторожа еще теплилась надежда, что в нынешние времена собак не умеют обучать так хорошо, как прежде, а потому, возможно, эту овчарку удастся обмануть.
