Подумала, что лучше голой, Чем ранить выбитое сердце. Не будет тьмы она узором И призраком ушедшей смерти. И нет обиды в ней ни капли За грубый тот поступок твой. И герцога ей очень жалко, И так побитого судьбой.
Рука Эридана зависла над дверной ручкой лишь на мгновение, пока он принимал решение, а в следующий миг яркая вспышка телепортации известила зельевара, что его визави решил покинуть палату далеким от классического способом.
* * *
Яркий солнечный день. Я открываю резные ставни окна, чтобы дать свежему ветру ворваться в комнату. Вместе с легким морским бризом в помещение, словно внезапное цунами, вносятся птичьи голоса из цветущего сада и великолепные дурманящие запахи роз. Я бы предпочла, чтобы под окнами цвели гладиолусы, пускай у них и нет аромата. Но садовник сказал, что в этом мире таких цветов не существует. Надо будет обязательно попросить Трою, чтобы в следующую Луну принесла пару саженцев.
— Эль! Ты уже проснулась? — В мою дверь без стука врывается Кристина, она шуршит путающимися юбками, но бежит очень спешно, словно несет самые важные в жизни новости.
— Что случилось?
— Ты не поверишь! — восторженно начинает подруга, и мне сразу хочется съязвить и продолжить ее фразу:
— Вы с Якиным улетаете в Гагры???
Кристина хмурится и несильно бьет меня по плечу:
— Дурка! Все намного круче! Мне пришел конверт! Такой же, как вчера Анфисе!
Я завороженно смотрю на подругу, и меня терзают противоречивые чувства — я одновременно невероятно рада за нее и в то же время завидую белой завистью… Мне ведь конверта не приходило…
Но я улыбаюсь и кидаюсь обнимать Кристинку…
— Поверить не могу! Ты уже ответила? Согласилась?!
— Конечно! — расплывается подруга. — Я его как только увидела, сразу поняла — от такого мужика надо иметь детей! Эль, я выхожу заму-у-ж!!!
Попискивая от счастья, Кристина едва ли не прыгает по комнате. Это странно и удивительно, видеть брюнетку такой легкой, взбалмошной, несерьезной.
— Как это было? Он принес конверт сам или попросил кого? — требую я, но ответа не дожидаюсь, потому что картина вдруг резко меняется.
Вечер. Прохладно. Я вновь стою у окна, но теперь пытаюсь его закрыть. Ветер с моря усиливается, отчего захлопнуть ставни становится сложнее, между створками постоянно путаются легкие тюлевые занавески.
— Тебе помочь? — раздается за спиной его голос, а теплая рука ложится на талию и притягивает к себе.
Мне приятно, ведь я прижимаюсь спиной к его телу, а горячее дыхание путешествует по моей шее. Но в то же время обидно:
— Нет, не стоит, я сама! — И, высвобождаясь из объятий, продолжаю упрямо сражаться с окнами.
— Вот почему ты такая?
Кажется, он тоже обиделся.
— Какая?
— Вредная.
Я пожимаю плечами и наконец-то закрываю злосчастные створки. Они захлопываются, дребезжа стеклами.
— Ну так найди другую… В твоем положении — это не должно стать большой проблемой!
— Все дело в конверте? — догадавшись о причинах моего настроения, спрашивает он.
А я решаю обернуться, чтобы высказать ему все в глаза.
— Я не собираюсь становиться королевской любовницей! — вспыхиваю гневом и тут же осекаюсь, потому что вижу того, кого не ожидала увидеть.
Эридана, который с нежнейшей улыбкой протягивает мне белоснежный конверт…
* * *
Глаза я раскрыла так же резко, как и вскочила с постели. Рывком.
Хотелось вылить на себя ушат ледяной воды, нырнуть в прорубь, убиться головой об стену пол, кафельную плитку.
Тело горело, голова трещала. И дурацкий сон все не хотел идти из головы.
Приснится же такое!
Устало упала обратно на подушку. В свои объятья она меня приняла неохотно, неприветливо, словно говоря: как ты можешь спать, когда вокруг тебя такое творится?