Красное свечение исходило от глаз — пары красных глаз, горящих, как раскалённые угли.
Два злых красных глаза, словно парящих в зеркале. Рядом с моим отражением.
Я видел растерянное выражение своего лица, с которым я смотрел на эти пугающие красные глаза… Смотрел, как эти глаза скользили по стеклу… всё ближе, ближе… пока, наконец, их красное свечение не накрыло мои глаза!
Моё искажённое ужасом отражение смотрело на меня светящимися, пылающими глазами.
Мой рот открылся, и из него вырвался долгий затравленный крик.
Глава VI БРЕД КАКОЙ-ТО…Несмотря на свой крик, я услышал за спиной тяжёлые шаги. Потом голос — голос Стретча.
— Что поделаешь, придётся тебе к этому привыкнуть!
Я резко обернулся. Он с ухмылкой смотрел на меня.
— Такая уж у тебя рожа, чувак! Другие, глядя на неё, тоже орут от страха.
— Нет! — выкрикнул я. — Нет! Не в этом дело! Ты что, не видишь?
— Люк, что случилось? — подлетел ко мне тренер Свенсон.
— Мои глаза! Посмотрите! Они красные? Красные?!
Тренер Свенсон и Стретч переглянулись.
— Что это с ним? — пробормотал Стретч.
Тренер подошёл ближе и осмотрел мои глаза.
— Ничего страшного, Люк. Это просто от хлора в бассейне. Краснота скоро пройдёт.
— Хлор? Да нет же! — настаивал я.
Потом взглянул в зеркало. И увидел свои нормальные карие глаза.
Никакого свечения. Никаких горящих красных глаз в зеркале, как у злобного киномонстра.
— Э-э… да… — я протёр глаза.
Их не жгло, они не болели. Всё было в порядке.
Я вновь повернулся к Стретчу и тренеру Свенсону. Я не знал, что им сказать. Они оба по–прежнему пялились на меня так, будто я ненормальный.
Возможно, так оно и было.
Чёрные коты, выскакивающие из моего шкафчика! Горящие красные глаза в зеркале!
— Ладно… Встретимся на тренировке, — сказал Стретч и засмеялся. — Если только я тебя раньше не встречу! Ха–ха!
Я тоже засмеялся. Мне не было смешно, но хотелось показать, что я спокоен, я в норме.
Выходя за ними из раздевалки, я заметил, что весь дрожу.
Почему со мной происходят все эти странные вещи?
Глава VII ПРИСНИТСЯ ЖЕ ТАКОЕ!После обеда мы с Ханной договорились пойти в торговый центр. Она хотела купить мне на день рождения подарок — что–нибудь из компьютерных дисков. Но чтобы я сам выбрал.
Это было очень мило с её стороны, но в последний момент я решил не ходить.
Я всё ещё чувствовал себя как–то странно после отборочных соревнований по плаванию. И ещё мне хотелось поработать над моей программой по анимации. Если хорошенько поднажать, может быть, я и смогу закончить её побыстрее — чтобы успеть показать миссис Коффи до того, как она уйдёт из школы.
Я пошёл к себе в комнату, включил компьютер и загрузил свою анимацию. Но не мог сосредоточиться. Всё время поглядывал на четырёхлистный клевер внутри прозрачного пластика, который я держу на своём столе, и то и дело бегал к зеркалу проверять глаза.
Совершенно нормальные.
Не светящиеся.
«Так что же случилось? Что случилось со мной в раздевалке?» — спросил я себя. И попытался убедить себя в том, что всё дело в зеркале. Красное свечение было результатом необычного преломления лучей из–за трещины в стекле. Или ещё чего–то в этом роде.
Нет.
Это показалось неубедительным.
За несколько минут до десяти часов зазвонил телефон. Это была Ханна, запыхавшаяся и очень взволнованная.
— Люк, как жалко, что ты не пришёл! Ты должен был прийти!
Мне пришлось отодвинуть трубку от уха. — так громко она кричала.
— Почему? — спросил я. — Что случилось?
— Я выиграла! — объявила она. — Ты можешь себе представить? Я выиграла!
— Погоди, Ханна. Ты о чём?
— Ты знаешь эту лотерею в торговом центре? Помнишь, там выставлен такой красный спортивный внедорожник? Он стоял там несколько месяцев. Тысячи людей клали билетики в ящик. Тысячи! А я… я просто случайно шла мимо, когда проводился розыгрыш. И…
— Не может быть! — взвизгнул я.
— Да! Да! Я выиграла! Выиграла его!
— Вот это да! — Я плюхнулся на кровать. Я был близок к обмороку. Сердце колотилось так, будто это выиграл я!
— Ты бы видел меня, когда выкрикнули моё имя! — тарахтела Ханна. — Я вопила! Вот так стояла и вопила.
Она завопила опять, громко и пронзительно, насколько хватало силы лёгких. Это был долгий, высокий, радостный вопль.
— Ханна, это просто класс, — сказал я, но не думаю, что она услышала. Потому что продолжала орать.
— У меня дома тоже все так рады. Люк, ты бы видел их! Они прыгают и пляшут в гостиной!
— Замечательно, — сказал я.
— Я только об одном жалею, — понизила голос Ханна. — Я так обрадовалась, просто обалдела от счастья. И совсем забыла, зачем пришла в торговый центр. Забыла купить тебе подарок на день рождения.
Я встал. Взял со стола пластмассовый квадратик с четырёхлистным клевером и погладил его ладонью.
— Ничего, — сказал я Ханне. — Я только что придумал, что хочу получить на день рождения.
— И что же? — спросила она.
— Твою удачу!
Ханна засмеялась. Она решила, что я пошутил. Но, конечно же, я говорил серьёзно.
— Ты завтра идёшь в школу? — спросила она.
— Что? Да, конечно. А почему нет?
— Завтра же пятница, тринадцатое, — сказала она. — Я знаю, какой ты суеверный. И подумала, может, ты останешься дома и просидишь весь день под кроватью?
— Очень остроумно, — сказал я. Однако почувствовал лёгкий холодок на спине. — Я приду, — пообещал я Ханне. — Я же не совсем чокнутый, ты как думаешь?
Приду, но надену свою счастливую рубашку, подумал я. И положу в рюкзак клевер–четырёхлистник. И попрошу маму на завтрак завернуть мне мой счастливый сандвич — с арахисовой пастой и майонезом.
— Мне обязательно нужно пойти завтра в школу, — сказал я Ханне. — У меня после уроков тренировка по баскетболу.
— Как у тебя идут тренировки? — спросила Ханна.
Я усмехнулся.
— Да неплохо. Пока что от сидения на скамейке заноз не нахватал.
Ханна засмеялась. Я слышал возгласы и заливисты смех в трубке.
