Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Шахри долго думала и наконец придумала план, простой и до невероятности дерзкий. Нужно, чтобы Ансар похитил Айшу! Такое не раз происходило в горах, и последствия бывали самыми разными, от яростного родительского гнева и до конечного благословения. Хорошо, если через какое-то время посредством стараний в виде маслиата похититель получал прощение, но бывало и так, что дело кончалось пролитой кровью, создавая таким образом прецедент кровной мести.
Ибрагим-бек славился своей мудростью, и хотя, бывало, мог вспылить, но и быстро отходил. Конечно, своего слова, данного Измудину, обратно он не возьмёт, но через какое-то время наверняка поймёт, что счастье любимой дочери важнее всего остального.
Итак, выход найден! Надо лишь придумать, как осуществить сей замысел.
Брошенный в окно камешек прервал мысли Шахри, и, выглянув наружу, она увидела, что напротив, у глухой задней стены соседнего дома, стоит Ансар. Весь его вид говорил о том, что парень сильно расстроен, и он знаками показывал девушке, что хочет что-то ей сказать. Приоткрыв створку окна, Шахри услышала, как юноша прошептал умоляюще:
– Помоги, прошу тебя! Помоги с ней встретиться!
Девушка понимающе кивнула и ответила также шёпотом:
– Приходи через час, думаю, вам удастся поговорить!
Она бегом спустилась вниз, в гостиную, где Айша сидела на тахте, устланной золотисто-зелёным бархатным покрывалом, и, в грустном молчании опустив покрасневшие от недавних слёз глаза, слушала, как её двоюродная тётушка Шуанат с увлечением рассказывает о славных былых временах. Вся ушедшая в воспоминания и переходя от одного повествования к другому, Шуанат так и сыпала новостями, а сидевшие вокруг неё женщины, обратившись в слух, не забывали при этом ловко водить иголками по шитью.
– Вы знаете, что в Бухсанаке ящур поразил весь скот? За одну ночь погибли все коровы!
– Что ты говоришь! О Аллах, как случилось такое! – воскликнула Парихан.
– Помнишь, когда умерла наша Шавлук, то все её богатства, оставшиеся от отца, уложили в семь сундуков, а ключи от этих сундуков отдали на хранение мечетскому кадию? И когда её Асват выходила замуж за своего двоюродного брата Джафара, то всё это добро дали ей в приданое.
– Ещё бы не помнить! – с усмешкой сказала Парихан. – Все знают, как обе дочери Шавлук делили отцовское золото, наполняя им сито!
– Так вот, теперь, когда все их коровы за одну ночь погибли, Асват пожертвовала своим приданым и купила на всё своё золото в Цудахаре пятнадцать коров.
– Молодец! – сказала Нафисат, приходившаяся Парихан родственницей и не так давно ставшая женой Мухаммада-хаджи, имама знаменитой кази-кумухской мечети. – А интересно, остался у Асват тот золотой пояс с бриллиантами, который Джафар ей подарил на рождение сына? Или она его тоже отдала за коров?
– Да уж наверняка остался, с такими вещами не расстаются! – ответила Парихан.
– Тётя Шуанат, расскажи мне о Пахай, – вдруг попросила Айша, прервав своё глубокое молчание.
– О Пахай? – Глаза тётушки Шуанат заволокла лёгкая дымка, и, чуть помедлив, она сказала:
– Да что рассказывать? Пахай была настоящей красавицей и не по возрасту мудрой… Люди её любили, уважали… Правда, судьба её была несчастливой…
– Почему? – живо спросила Айша.
– Да потому, что когда подавили мятеж… в восемьсот семьдесят седьмом… то её выслали вместе с родными в Псковскую губернию, в город Опочку… где она и умерла через несколько лет, не выдержав разлуки с родиной… и со своим любимым…
– Она любила? Кого же? – В голосе девушки зазвенело волнение.
– Гасана из рода Гузуновых…
– А он? И он любил её?
– Ну да! Но он не был знатных кровей, и им не дали бы пожениться.
– Прошу тебя, расскажи!
– Ну что рассказать? Её с семьёй сослали в Опочку, и она там умерла… вдали от родных гор и очень несчастная!
– А он?
– Он сначала вообще уехал из Дагестана, потом снова вернулся и в конце концов женился.
– Женился?! Как он мог!
– Вах, он что, должен был оставаться бобылём до конца своей жизни? Он любил Пахай всем сердцем, но… жизнь лечит и не такое!
– Она ведь писала стихи, да?
– Да, писала стихи, обращённые к Гасану, а он писал стихи, обращённые к ней… И эти стихи, наверное, лучше всего рассказывают их историю!
– Ты можешь их прочесть? – в волнении воскликнула девушка.
– Конечно, я их очень хорошо помню! Слушайте!
И Шуанат нараспев и с чувством принялась читать:
Даже если изменишь, останусь я в жизни твоей,
Всё, что нас уж связало, под крепким храню я замком,
Записав твои письма немногие свято в душе,
Их ответом верну я тебе через месяца два.
Только утром зажжётся от солнца лучей всё вокруг,
Нахожу я повсюду твой образ, что солнцем согрет,
А, луну окружив, звёзды плачут о горе моём,
И к Всевышнему ангел мольбу обо мне обратит.
О огонь в моём теле, что жарче любого в печи,
Хоть в Евфрат опусти, он потушен не будет никак,
О души моей думы, бушуют что в тёмной ночи,
Мудрецов хоть спроси, не узнаешь причину никак.
Ты – как финик в цвету, я ж другая, с туманом в душе,
О, что делать мне с тем, кто дороже мне жизни моей?!
Закончив читать, Шуанат на миг замолчала, затем сказала: – То были стихи Пахай. Теперь, раз уж пошёл такой разговор, слушайте стихи к ней Гасана:
Пусть проклятья мои все коснутся России царя,
И нукеров кавказских, силки что расставили в райской долине,
Ты – цветок моей жизни. Свидетелем станет очаг,
Что любимой другой быть не может никак у меня.
С той поры, как с тобою расстался, я белых одежд
Не касаюсь вообще, ибо внешне блистать не желаю,
Если мрак на душе, что рождён расставаньем с тобой,
Сад цветущий российский не радует вовсе меня.
Славный город Кумух лишь тобою украшен бывал,
Пусть поглотится молнией он, раз тобой не сияет,
Дней весенних надеждой врата широко отвори
И Аллаху молись, и спасай наших пленных в России.
На могиле Меджнуна аромат распустившихся роз
Дом заполнил ашуга кумухского бедного сразу,
Твоё имя короткое – как золотой ашрафи,
До чего же красиво оно – словно красный цветок!
Коль по воле Аллаха дойду до мечты я своей,
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
