Однако западноевропейские державы не желали мириться с утверждением России на Дальнем Востоке, перспективой установления ею торговых и иных отношений с Японией. В ход были пущены слухи о «коварных замыслах русских», якобы вознамерившихся покорить Японию. В качестве «обоснования» этих утверждений до сведения японцев доводились ложные сообщения о «строительстве на Курилах крепости», опираясь на которую русские-де готовят захват страны Ямато. Плавания же русских кораблей вдоль японских берегов представлялись, чуть ли не как рекогносцировка, предшествующая нападению. Подобные слухи убеждали японские власти в правильности избранной политики изоляции. В результате предпринимавшиеся в 70-е гг. неоднократные попытки русских установить с японцами торговые отношения неизменно заканчивались неудачей. В 1778 г. на остров Эдзо зашло судно купца Павла Лебедева-Ласточкина с товарами для Японии. Возглавлявший экспедицию Антипин настойчиво предлагал японцам открыть торговлю, но безуспешно. Японские участники переговоров были непреклонны — ссылаясь на законы страны, они заявляли, что русским запрещено посещать Эдзо, и требовали покинуть японскую территорию. Максимум, на что соглашались японские чиновники, — это осуществлять ограниченный торговый обмен на Кунашире, без заходов русских судов в гавани собственно Японии. Заметим, что подобное японское условие лишний раз подтверждает отсутствие в то время у японского правительства каких-либо замыслов о включении Куна-шира в состав своей метрополии. Кунашир рассматривался, по крайней мере, как нейтральная территория. Более того, власти княжества Мацумаэ сознавали, что подобная торговля имела нелегальный, или, выражаясь современным языком, контрабандный, характер.
Масштабы торгового обмена с Японией через айнов южнокурильских островов не могли удовлетворить потребности русских. Задачи освоения Дальнего Востока в условиях нерешенности здесь продовольственной проблемы вынуждали российские власти продолжать добиваться «открытия» Японии и широкой торговли с ней. К этому побуждали и активные действия западноевропейцев и американцев, которые не скрывали своих намерений опередить Россию в распространении своего влияния на Японских островах и овладеть перспективным японским рынком.
По указу Екатерины II от 13 сентября 1792 г. «О установлении торговых сношений с Японией» к берегам этой страны была направлена экспедиция во главе с 26-летним поручиком Адамом Лаксманом, которой поручалось, кроме всего прочего, доставить японскому правительству приветственное послание, поименованное в указе «открытым листом», а также подарки японским высокопоставленным чинам. Это придавало экспедиции статус российского дипломатического посольства. Поводом для посещения Японии было избрано возвращение на родину троих японцев, потерпевших кораблекрушение у Алеутских островов. По расчетам инициаторов экспедиции, японские власти должны были откликнуться на подобную гуманитарную акцию. Разработанная тактика дала свой результат — миссия Лаксмана ознаменовала первый дипломатический контакт России с Японией. В качестве «открытого листа» было составлено послание японскому правительству от иркутского генерал-губернатора И.А. Пиля, в котором предлагалось установить между двумя странами торговые отношения{18}. На борту избранной для экспедиции бригантины «Екатерина» находились купцы с лучшими российскими товарами. Хотя в указе императрицы речь шла об установлении с Японией «торговых связей», в действительности направление миссии преследовало не менее важную цель — продемонстрировать западным державам права на новые владения России в северо-западной части Тихого океана, в частности на Курильские острова. Это было необходимо в связи с тем, что в конце 80-х — начале 90-х гг. в этот район все чаще стали наведываться для завязывания торговли и ведения звериного промысла английские суда. Прибыв 9 октября 1792 г. к северным берегам Хоккайдо в районе залива Нэмуро, Лаксман отправил губернатору княжества Мацумаэ письмо, в котором изложил цель российской экспедиции. По получении послания губернатор направил его центральному правительству в столицу государства Эдо. Вопреки ожиданию японские власти на сей раз не потребовали от русских немедленно покинуть японские берега. Более того, для встречи с прибывшим посольством России в Мацумаэ были направлены полномочные представители правительства сегуната. В ходе последовавших переговоров, которые проходили в доброжелательном духе, российским представителям было предложено вести переговоры в японском порту Нагасаки, который являлся официально установленным местом международной торговли Японии. При этом в прибытии «Екатерины» в гавань столицы Эдо было категорически отказано. Подтверждая свое согласие вести дела с Россией на общих основаниях, центральное правительство выдало русскому посольству документ — письменную лицензию с разрешением зайти российскому судну в Нагасаки для проведения переговоров об условиях торговли и дальнейших двусторонних сношений. Однако в силу причин как внутреннего, так и международного характера этот шанс установить с Японией торговые отношения своевременно использован не был. После возвращения миссии Лаксмана в Россию торговля продолжалась на островах южных Курил при посредничестве населявших их айнов. На островах Уруп и Итуруп обосновывалась русская колония. В 1794 г. на остров Уруп прибыло для постоянного проживания два десятка человек во главе с передовщиком (руководителем поселения) Василием Звездочетовым. Русские зимовья существовали и на Кунашире. Признавая факты продвижения русских до южнокурильских островов и освоения их, японские авторы в то же время напоминают, что княжество Мацумаэ тоже проявляло интерес к этим территориям. И с этим можно согласиться. Однако существенно то, что при этом ставится под сомнение право Российской империи на включение этих земель в состав своего государства. В частности, утверждается: «В 1754 году княжество Мацумаэ приступило к непосредственной эксплуатации острова Кунашир, учредив там торговый пункт, а в 1786 году чиновник центрального правительства Токунаи Могами провел исследование островов Итуруп и Уруп… Отметим, что “открытие” островов может служить лишь одним из оснований для требования права на владение этими территориями, но наличие только этого основания является недостаточным. Необходимо учитывать вопросы в их совокупности: осуществлялся или не осуществлялся в дальнейшем на справедливой основе суверенитет над этим районом, а также выдвигали или не выдвигали другие государства возражения против осуществления суверенитета над этими территориями?»{19}.
С середины XVIII в. японцы из княжества Мацумаэ действительно бывали на Кунашире и вели там торговлю. Правда и то, что правительственный чиновник посетил Итуруп и даже «арестовал» находившихся там русских. Однако в то время ни княжество Мацумаэ, ни центральное японское правительство, не имея официальных отношений ни с одним из государств, не могло выдвигать в законном порядке претензии на «осуществление суверенитета» над этими территориями. К тому же, как свидетельствуют документы и признания японских ученых, правительство бакуфу (ставка сегуна) считало Курилы «чужой землей». Поэтому вышеуказанные действия японских чиновников на южных Курилах можно рассматривать как произвол, чинимый в интересах захвата новых владений. Россия же в отсутствие официальных претензий на Курильские острова со стороны других государств по тогдашним законам и согласно общепринятой практике включила вновь открытые земли в состав своего государства, оповестив об этом остальной мир. В конце XVIII в. России пришлось вести войны с Турцией и Швецией, что ограничивало возможности направления новых экспедиций на Тихий океан. К тому же российское правительство стало уделять все большее внимание своим владениям на Аляске и Алеутских островах, которые считались более перспективными с точки зрения коммерческой выгоды. Добытая здесь пушнина приносила большую прибыль. Для объединения всех русских купеческих компаний на Тихом океане в одну мощную силу царское правительство создает в 1799 г. «под высочайшим покровительством» Павла I Российско-Американскую компанию. Сначала главная контора компании находилась в Иркутске. Однако после того как ее акционерами стали царь и члены его семьи, а также многие близкие ко двору сановники, управление компании было переведено в Петербург, и она стала рассматриваться в качестве государственного предприятия. Российско-Американской компании было передано монопольное право и на хозяйственное освоение Курильских островов. В именном указе императора Павла I Сенату вновь со всей определенностью закрепляется владение Курильскими островами Российской империей. Указ гласил: «Учреждаемой компании для промыслов на матерой земле Северо-Восточной части Америки, на островах Алеутских и Курильских и во всей части Северо-Восточного моря, по праву открытия России принадлежащих, именоваться: под высочайшим е. и. в. покровительством Российскою Американскою компанией)…
